А главную полковую колонну настиг. Валились пехотинцы, ржали обезумевшие от боли лошади, в которых попало сразу несколько стрел. Уцелевшие бежали к обозу за щитами, выхватывали мечи и секиры... Секирщикам было хуже - им щитов не полагалось. А в небо взмыл второй, уже не такой ровный залп. И снова падали носом в пыль, опрокидывались навзничь, проворачивались вокруг своей оси валлермайерцы. Ох, и много жителей этого городка не вернется домой.

  Третий залп встретила стена щитов и выставленные, будто щетина гигантского ежа, копья. Оружие и доспехи шли из обоза "китайским конвейером". Часть того и другого уже досталась передним воинам. И все же залп оказался не бесполезным. На алках не было доспехов, быстро надеть их было непросто.

  Заминка длилась недолго. Увы, они были настоящими вояками: сразу оценили обстановку. Наскоро сколотив "стену" щитов, наемные пехотинцы двинулись навстречу сколенцам. Медлить больше было нельзя.

  - Стройсь! - понеслось по заросшей лесом низине. Моррест вскочил первым, отбрасывая свежесрезанные ветки, служившие вместо маскировочной сети. Мечи вон, щиты на уровень глаз, копья опустить. Занять свое - только свое место в строю. А дальше слушать команду десятника - каким шагом, беглым, цельным, половинным, четверным - идти на врага, чтобы не сломать строй. И шагать не когда в голову взбредет, а повинуясь сигналам барабанщика за спиной. Это не просто: несмотря ни на что, быстро превратить толпу в неуязвимую фалангу и, не рассыпав ее по дороге, выхлестнуть из леса на врага. - Половинным вперед! Перейти на цельный! Бегом!

  А это - новое испытание: прикрывшись тяжеленным пехотным щитом и выставив вперед копье, бежать - причем так, чтобы не развалить строй, не вырваться вперед и не отстать, соизмеряя свои силы с силами товарищей по строю. И тут не обойтись без хорошего барабанщика. Вон он, позади, старается, а вон еще один. Со всех сторон их прикрыли щитами пехотинцы, и правильно: убить вражеского барабанщика - первое дело. Сразу нарушится строй, каждый пойдет кто в лес, кто по дрова.

  Стрелы летят. Уже не только свои, и ответные тоже. Вот кому-то не повезло, короткий свист оборвался вскриком. Падает под ноги первое тело. Повинуясь команде десятника, остальные на бегу перестраиваются, смыкают плечи - и вперед, вперед, пользуясь моментом. Тех, кто не познал строевой подготовки, надо просто толкнуть в нужное место. Старайтесь, отцы-командиры, а то ведь в бреши ворвется враг!

  Множество крепких ног пожирает расстояние по зеленому лугу, разделяющее две стены щитов. Сто шагов, пятьдесят, двадцаь, десять... Сейчас будет столкновение - и тут у сколенцев преимущество: в отличие от валлермайерцев, их копья не в обозе, да и идут они не в гору, а под уклон.

  - Впере-о-од! - охваченный общим порывом, орет Моррест. И тут сбоку раздается новый звук.

  Будто грохочет гром в майскую грозу, только гораздо, гораздо громче. Над поляной потянуло кислой пороховой гарью, по сколенскому строю будто стегнула великанская плеть. От пуль не спасают ни шлемы, ни щиты, наземь упало больше людей, чем успели свалить алкские лучники. А проклятые "мотопехи" уже дослали следующий патрон, и влепили второй залп практически в упор. В довершение всех бед ахнула одна из пушкек. Туча картечи прорубила в задних рядах сколенцев настоящую просеку. Разлетелась стена щитов вокруг барабанщика, один из барабанов оборвал дробь на полутакте... Третий залп стрелки сделать не успели: две живые лавины схестнулись с лязгом, треском и воплями. Вскоре стало не разобрать, кто, кого и зачем рубит: в пробитые стрелками бреши тут же ворвались алки, а сколенцы пробили свои. Теперь все решала не стойкость, не умение держать строй, а вооружение и индивидуальная выучка бойцов. И если в первом сколенцы имели явное преимущество (хотя, вне строя, и довольно спорное), то во втором...

  - Ну где эти рыцари, мать вашу?! - заорал Моррест, бросая копье в рослого алка-секирщика. Наемник не поспел увернуться, копье вошло в бок, бросая валлермайерца наземь.

  Оле Мертвец оторвал голову от стола. Сейчас он люто завидовал тем, в честь кого его прозвали. Еще бы: ни похмелья у них не бывает, ни поправляться каждое утро не надо, а уж командовать войском не надо тем более. Кстати, о командовании. Император ведь поручил ему двигаться на врага и разгромить на хрен... Едрит, а кого? Память дразнила, обещая вот-вот найти ответ - и в последний момент отказывая. Единственное, что всплывало в голове: алков, союзников Империи и верных вассалов Императора, Кард категорически запретил трогать. Во деревня, где Алкия, а где Сколен! До них же идти неделю! И то - не до алков, а до подвластной Амори Халгской земли. Блин горелый, надо вспомнить, где оставил пойло, поправиться и идти воевать. Вспомнить бы еще, с кем...

  Поиски результатов не дали, точнее, дали, но совсем не тот, что нужно. Во всем командирском шатре не было ни капли хмельного, вот пустых кувшинов, горшков, бутылок - этого добра сколько хочешь. Ну ..., ... ...!!! И, что самое подлое, как раз когда выпивка нужнее воздуха. А виновата во всем этом...

  - Эй, ты!

  Тишина. Только свистит ветер в щелях шатра, хлопает роскошно вышитая ткань, да снаружи доносится запах дыма. Изредка всхрапывает конь. Войско вроде на месте. И то хорошо. Остается узнать, какую задачу ставил Император войску - если она не была секретной, это легко. А если была, и до запоя он никому не рассказал? Ох, как голова болит...

  - Сюда, Ирлифа и всех его Темных, и ежа впридачу в зад! - раненым боровом взревел коннетабль. - Выпивку сюда, быстро!

  Рабыня вбежала растрепанная, заспанная, простоволосая, будто только что с любовного ложа. Интересно, с кем? Он вроде не приказывал обслуживать офицеров, да и кто позарится на этакую шлюху?

  - Выпивка где, сучье отродье?! - брызгая слюной женщине в лицо, крикнул коннетабль. Ирмина сморщилась от нешуточной вони: пахло изо рта принца-пьяницы далеко не розами. Это взбесило Оле Мертвеца до крайности, тяжелая рука поднялась и наотмашь хлестнула Ирмину по щеке, отпечатав пальцы. Ирмина охнула, в уголке рта выступила капелька крови. - Запорю, шлюха!

  Ирмина поежилась, едва сдержавшись, чтобы не пуститься прочь со всех ног. Слова принца не были пустой угрозой: за последние полтора месяца она и правда два раза чуть не умерла под плетью, а уж сколько затрещин, пинков, тычков пришлось вынести - уму непостижимо. Вот Моррест, тот ее ни разу не ударил, даже случаи, когда ругал, можно пересчитать по пальцам... Право же, лучше бы предать не Морреста, а того алкского ублюдка. Может, и не случилось бы всего, что случилось...

  - Ваш напиток кончился, - произнесла она. - Принести пива, Оле-катэ?

  - Пиво - моча Ирлифова! Где мы? Что с войском?!

  - Мы в лесу около Вассетского тракта, в двадцати милях от Эмбры и в двадцати одной - от столицы. Главные силы в засаде на дороге, готовятся нанести удар по алкам.

  "По алкам?! - едва сдержал отчаянный вопль коннетабль. - Император запретил с ними связываться! Что я теперь ему скажу? Кто приказал?!"

  - Какая свинья посмела атаковать наших союзников?! - ухватив Ирмину за косу, спросил главнокомандующий.

  - Хороши союзники, идущие захватывать столицу! - фыркнула Ирмина. За что заработала еще одну оплеуху.

  - Я вспомнил! Они тут, чтобы спасти нас от мятежных орд Эвинны, дура! Это Эвинна, не будучи Харванидой, рвется узурпировать трон! Нам приказали идти навстречу Эвинне и остановить ее! Их надо остановить немедленно! Хотя бы рыцарей вывести из боя...

  - Оле-катэ, - едва сдерживая гнев, произнесла она. - Пехота наверняка уже сражается. Если увести рыцарей, алки перебьют остальных!

  - Ты-то откуда знаешь, у тебя голова не для мыслей, а для красоты! Если и так, плевать! Можно пожертвовать простолюдинами ради аристократов, но никак не наоборот, Боги такого не простят! А рекруты... Да плевал я на рекрутов, бабы новых наплодят! Доспехи мне! - скомандовал Оле. - Скорее, а то перебьет всех Амори.