Они требуют призвать к порядку двенадцатилетних мальчика и девочку, «лижущихся в подъезде», а сами, говоря это, выбрасывают из окон использованные презервативы!

Граждане, постоянно требующие от президента принятия каких-то там мер по отношению к тому-то и к тому-то, скупают как хлеб во время голода порнографические фильмы, продающиеся в большом городе на каждом углу.

А мусорные баки, между тем, завалены хлебом!

Мне никогда не забыть толпы пускающих слюни мужиков, расталкивающих друг друга около лотков на улицах, где продавалась несмелая ещё в то время порнография, выдаваемая за эротику. Это было в начале девяностых.

Господи, как же мне было стыдно за них перед своей женой! Они уронили сами себя в глазах тех, к кому так усердно искали подход.

С каким отвращением смотрели на них проходящие мимо женщины. А ведь зачастую, придя домой, обнаруживали там «начитанного» мужа, который теперь знал, что женщину, оказывается, можно целовать не только в губы, и что у его жены, оказывается, есть ещё и такое место, как точка G.

Я всё время думаю, что же хотели узнать эти «рвущиеся к знаниям» представители сильного пола, живущие без любви, отправляющие естественные потребности организма с регулярностью выхода в эфир ежедневной программы новостей. Что же такого, о чём они не знали раньше, хотели они узнать теперь?!

Разве что, если женщина отказывается от анального секса, можно попробовать оральный? А если ей и так «не нравится», то можно пригласить приятеля с женой и обменяться партнёрами? Это, что ли, они хотели узнать?! Я сомневаюсь, что во всей этой «прессе» хоть раз заводился разговор о чувствах, которые являются основой человеческих отношений. Зато я уверен, что духи с феромонами, вагинальные дезодоранты, а также смазки, позволяющие безболезненно ввести член в анальное отверстие, там расписывались как непременные атрибуты любви. Вся эта «механика» в те времена сильно занимала некоторых моих знакомых, и они даже смогли переключиться со своих любимых разговоров о спорте на разговоры о сексе. Сколько их было, этих блистающих «своими» познаниями «гуру», вещающих со знанием дела в курилках, в тамбурах электричек и в засидевшихся за бутылочкой компаниях!

А сейчас они немного успокоились. Заметив, что в их жизни ничего не изменилось, они успокоились.

Да и что могло измениться в их жизни? Цвет волос на лобке или их отсутствие? Поза, якобы, позволяющая «получить максимальное наслаждение»? Новый запах, исходящий от кривляющейся жены, освоившей уроки соблазнения собственного мужа?

Каких изменений они ждали?

Они что, думали, что совокупление с надоевшей супругой перед зеркалом сможет пробудить в них чувства, которые толкают людей на смелые поступки и на подвиги?

Я так и не нашёл ответа на свой вопрос. А такие люди, как Андрей и его сестра, просто не задавались таким вопросом. Для них любовь или есть, или её нет. А там, где её нет, там нет будущего.

Андрей и Люда ни с чем не боролись, ничего никому не доказывали. Они знали, что они в таком меньшинстве, что общество прихлопнет их одной левой! Прихлопнет и постарается о них побыстрее забыть. Как люди, не собирающиеся что-то менять в своей неудавшейся жизни, забывают всё, что указывает на совершённые в самом начале жизненного пути ошибки.

«Все эти размышления о странном поведении людей за «закрытой дверью», о том, кто прав, а кто без прав, ни к чему хорошему не приведут, – подумал я. – Андрею надо указать выход из морального тупика, в который его загнала жизнь. Иначе!.. Нет!

Никаких – «иначе»! Надо! Надо попробовать! И кроме меня пробовать здесь некому!»

– И всё же… – начал было я, но осёкся, подумав, что становлюсь похожим на исследователя, работающего с «живым материалом», – ты, извини меня, Андрей, но ведь люди решают свои сексуальные проблемы иногда очень странными способами. Начиная с примитивной мастурбации, доходящей, в конце концов, до приобретения фаллоимитаторов и резиновых кукол, кончая педерастией и сожительством с животными. И если церковь уже, как бы это сказать… регистрирует, что ли, браки однополых, то, вполне возможно, мы с тобой в скором времени увидим весьма странные свадьбы, где в качестве жениха будет выступать, ну, допустим, кобель, а невестой будет зажравшаяся и плюющая на всех и вся богатая извращенка.

– А знаете, я ведь про такое читал!

– Да ты что! Вот насколько я, оказывается, отстал от жизни!

– Да нет, я хотел сказать, что в газете была статья, где рассказывалось о женщине, которая, в отсутствие мужа, совокуплялась с любимцем семьи, каким-то там здоровенным кобелём. А когда муж застукал жёнушку с псиной, то пристрелил «любовника». Он, в смысле, муж, ментом, кажется, работал, потому и при оружии оказался. Но тётку эту он оставил в живых. Правда, она потом его засудила.

– Как это? Что это ещё за правосудие, которое…

– Статья такая есть. Жестокое обращение с животными называется. Он же застрелил любимую собаку своей жены, прямо у неё на глазах.

– Андрей, а кто в этой истории был животным?

Секунду, мы смотрели друг на друга, а потом разразились таким хохотом, что, наверное, вздрогнули все спавшие в округе.

Вытирая слёзы, и буквально сгибаясь пополам, Андрей сдавленным голосом прохрипел:

– Ну и шутки у вас…

– А что делать, Андрюша, ведь если ко всему этому серьёзно относиться, можно или спятить к чёрту, или самому взяться за пистолет. Только не поможет это.

Если я начал говорить, тоже давясь от смеха, то заканчивал уже с грустными нотками в голосе.

– А что касается твоей «дамы с собачкой», то я вспомнил нечто подобное, благополучно мною забытое. М-да… А ведь когда-то эта история меня, ну, просто потрясла!

– Да вы о чём?

– Когда я служил в армии, то в одном батальоне, дислоцировавшемся недалеко от нас, два придурка умудрились не только угнать из колхозного стада важенку, но и изнасиловать её. А ты говоришь – кобель!

– Важенка, это кто? – спросил Андрей.

– А? Важенка?! Это самка оленя. Олениха, то бишь!

– Кошмар какой-то! А где это вы служили?

– Я-то? В Якутии! Семь тысяч километров отсюда! Красота там, Андрюша, такая, что!..

– Скотство.

– Что? – не понял я, немного «отъехав» в места, где проходил службу.

– Я говорю, – скотство это!

– Согласен с тобой. Но ведь, заговорив о весьма странных способах решения некоторыми людьми сексуальных проблем, я хотел обратить твоё внимание вот на что…

«Продолжать или не продолжать, – подумал я. – Но ведь начал уже…»

– Дело в том, что те люди, о которых мы с тобой сейчас говорили, они же, наверняка, относились ко всему этому нормально! Им ведь и в голову не приходило, что секс с животными опускает их на уровень животных! И я не удивлюсь, если они косо смотрели, ну, допустим, на заурядных онанистов, считая их, кустарями, что ли…

– Ну и определеньице!

– Ой, Андрей, давай, оставим эту тему, а то всякая чушь в голову лезет. Ладно?

– Да мне самому что-то это всё, мягко говоря… А как вы думаете, каково бы было их отношение ко мне? К нам с Людой?

– А тебе что, интересно мнение человека, насилующего козу какую-нибудь? Брось! Вас с сестрой не должно волновать мнение выживших из ума баб, стонущих под кобелями! Ты ещё у педофила спросил бы.

– Извините, просто…

– Я тебе лучше скажу, что думает, вернее – думал, о твоих с сестрой отношениях Хайнлайн. У него в романе «Свободное владение Фарнхэма» небольшая группа людей попадает в место, очень напоминающее мир, в котором мы живём, но вот только людей, как им сначала казалось, – там нет. Через несколько месяцев они, убедившись, что живут на необитаемой планете земного типа, начинают решать вопрос продолжения рода человеческого. И, несмотря на то, что выбор какой никакой у них был, одна замечательная девушка говорит своему отцу, что выбрала бы его, если бы уже не была беременна! Вот так-то!

Видя, что на Андрея эта история произвела впечатление, я продолжил развивать тему.