– Ну конечно же, серьезно. Вряд ли у меня на службе тебе скоро пригодится настоящее оружие, но, в конце концов, тебе все равно следовало им обзавестись. По старому закону, принести вассальную присягу может только взрослый человек, всецело отвечающий за все свои поступки… И обратно. Если ты принес присягу, значит, с точки зрения закона, ты считаешься мужчиной, как бы мало это не вязалось с твоим настоящим возрастом. А мужчине рыцарского рода полагается оружие.

Крикс сморгнул.

– Но, монсеньор… Я же не рыцарь – по происхождению.

Аденор меланхолично посмотрел на своего подчиненного.

– Тебе приходилось слышать о вассальной клятве для простолюдинов?…

– Нет, – сознался Крикс.

– Естественно. Ее не существует. Так что отныне ты перед лицом закона наделен всеми привилегиями и обязанностями взрослого человека благородного происхождения. Во всяком случае, теоретически… На самом деле о твоей присяге будешь знать только ты сам, Димар и я. Но тебе все равно придется привыкать к новому положению.

Лорд ожидал, что Крикс задаст ему еще какой-нибудь вопрос, но тот внезапно рассмеялся.

– Ммм? – лорд Аденор приподнял бровь, взглянув на своего вассала с некоторым удивлением.

– Простите, монсеньор. Просто я вдруг подумал, что, как только я вернусь в Лакон, кто-нибудь из мастеров наверняка прицепится ко мне за то, что я ушел до общего подъема, и отправит в кухню отмывать котлы. Им ведь не объяснишь, что с точки зрения закона я уже должен считаться взрослым!

– Да, обидно, – рассмеялся Аденор. – Но это не страшно, Дарл же как-то терпит. И, раз уж ты все равно нарушил ваши правила, то можешь с легким сердцем задержаться и позавтракать со мной.

Император, скрестив руки на груди, смотрел на здание Лакона. Из этой части дворца оно просматривалось просто превосходно. Догадаться, о чем думает Валларикс, было невозможно – император часто застывал вот так, устремив взгляд на первый подвернувшийся предмет, который с равной вероятностью мог быть отправной точкой для его дальнейших размышлений, а мог вовсе не иметь к ним никакого отношения. Лорд Ирем в таких случаях предпочитал не гадать, о чем задумался его друг и сюзерен, а подождать, пока тот сам захочет высказаться более определенно.

На сей раз Валларикс не заставил себя долго ждать.

Все так же глядя на позолоченные осенним солнцем башни Академии, он задумчиво произнес только одну фразу, совершенно непонятную для человека постороннего, зато слишком даже понятную для лорда Ирема.

– Интересно, как там мальчик…

– Вы о Криксе, государь? – вежливо удивился рыцарь. Что ж, все правильно. Последние месяца полтора они ни разу не упоминали о приемыше, но рыцарь понимал, что рано или поздно эта тема снова должна всплыть в их разговорах. – Полагаю, что он "там" в точности так же, как три с половиной сотни остальных учеников. Тем-то и хорош Лакон, что, даже не наблюдая за вашим подопечным, мы всегда можем с уверенностью сказать, чем он занят в настоящую минуту.

– Да. Наверное, ты прав, сэр рыцарь, – улыбнулся Император. – Но с тех пор как моя дочь уехала к Гефэйрам – кстати говоря, по твоему ходатайству! – я стал каким-то мнительным. Я беспокоюсь за Эллиссив, беспокоюсь за Крикса…

Ирем избавился от своего обычного лениво-ироничного прищура, и теперь смотрел на императора серьезно и внимательно. Пожалуй, большинство из тех, кто видел его только за пределами дворца, не сразу узнали бы в этом человеке резкого, насмешливого каларийца.

– Ну, с Эллиссив все понятно, – сказал Ирем непривычно мягко. – Вы, мой лорд, просто не привыкли отпускать ее надолго от себя. Хотя мессер Гефэйр, без сомнений, позаботится о ней не хуже вас. А может быть, и лучше, потому что он, по крайней мере, не обременен таким количеством обязанностей. Так что об Эллиссив беспокоиться не стоит. Что до Крикса, то в то время, когда он жил в Чернолесье, мы прекрасно обходились без каких-то новостей о нем. И вот теперь, когда он тут, почти у нас под боком (честно говоря, я лично предпочел бы, чтобы он остался там, где был до этого!), вы совершенно беспричинно начинаете переживать, не случится ли с ним какая-нибудь неприятность?…

– Будь он в Чернолесье, я бы и сейчас о нем не беспокоился, – возразил Валларикс. Бледное октябрьское солнце освещало узкий и высокий силуэт правителя, и в его свете было особенно заметна и усталость, и недавно появившаяся складка возле губ, делавшая лицо молодого еще императора старше и серьезнее. – Но столица – место куда более опасное, чем Энмерри.

Ирем только пожал плечами.

– Знаете что, государь? Мне кажется, вам следует развеяться. Вы же просто-напросто хандрите.

– Может быть, сэр рыцарь, может быть… – рассеянно кивнул Валларикс, но сэр Ирем был готов побиться об заклад, что все внимание правителя сейчас было сосредоточено на чем-то, не имевшем к его другу никакого отношения.

– Что ж, – заметил он решительно. – Для вашего спокойствия я обещаю лично присмотреть за вашим подопечным. С этого момента все, что с ним произойдет, хорошее или дурное, будет на моей ответственности. Я надеюсь, вы не думаете, государь, что я способен плохо выполнять свои обязанности?

– Нет. Конечно, нет, – Впервые с начала разговора Валларикс перевел взгляд с Академии на сэра Ирема.

– Хорошо, – ответил калариец. – Значит, с этого момента я забочусь о благополучии и безопасности Крикса, а взамен вы обещаете больше не изводить себя. Согласны, государь?

Как ни серьезен был правитель в это утро, но от такого предложения он даже улыбнулся.

– Ирем, Ирем, ну о чем ты говоришь? Ты – коадъютор Ордена, глава моей охраны, ты, по сути, первый человек в столице – и тебе брать на себя роль няньки?…

Ирем мог бы рассказать о том, что именно такую роль он выполнял – без ведома Валларикса – при его дочери последние пять лет, иначе говоря, с тех пор, как проявился независимый и авантюрный склад характера принцессы Лисси, но вместо этого сказал совсем другое.

– Видите ли, государь, я с удовольствием возьмусь за это дело, и не только потому, что оно позволит избавить вас от лишних забот, но и потому, что в прошлый раз я допустил несколько неприятных промахов, имея дело с нашим подопечным. Мне хотелось бы исправить эту ситуацию. Тем более, что я, мне кажется, теперь гораздо лучше представляю себе характер и склонности того, за кем я должен буду присмотреть. Я думаю, что это будет не особо сложно и отнимет у меня не слишком много времени. Основную часть работы за меня проделают наставники в Лаконе, мне же нужно будет только проследить, чтобы впредь не возникало никаких досадных неожиданностей, вот и все.

Император искоса взглянул на доминанта. Ирем явно не считал, что, принимая на себя эту обязанность, приносит тягостную жертву ради дружбы или блага государства – что, пожалуй, в этой ситуации было одним и тем же.

Он смотрел в окно и улыбался той самой улыбкой, которая уже не первый год бесила большинство придворных Валларикса, находивших эту тонкую улыбку нестерпимо наглой и самодовольной.

Император взял руку каларийца и крепко пожал ее.

– Спасибо, друг мой. Теперь я действительно не стану беспокоиться о мальчике.

Арклесс отделился от стены, с которой он почти сливался благодаря своей серой форме, и внезапно вырос на дороге Крикса, вышедшего из особняка. Мысленно еще находившийся в просторном светлом кабинете Аденора Крикс едва не налетел на своего приятеля.

– Что ты там торчал так долго? – спросил Арклесс с любопытством. – Я боялся, что мы разминемся, а вместо этого пришлось стоять здесь почти целый час.

– Прости, я же не знал, что ты придешь сюда. Мы завтракали.

– С Аденором? – удивился Дарл. – Ну ничего себе…

И, посмотрев на окна дома, он добавил – вроде бы шутливо, но Крикс различил в тоне приятеля и нотку ревности:

– Делаешь успехи, Рикс. Вот меня он никогда не приглашал позавтракать!

– А я подумал, что это еще одна традиция. Которая гласит, что нового вассала нужно непременно накормить… – откликнулся "дан-Энрикс".