— Ключ, нужен ключ, — стал судорожно оглядываться мажор.

— Жарковато становится, тебе не кажется? — заметила с ужасом я.

— Огонь увеличивается, — сказал мажор, поглядев под ноги.

— Нас хотят заживо тут запечь?

— Именно! Блять, крик-крик, из-за твоих глюков мы сейчас в пирог превратимся…

— Это были не глюки…

— Да насрать, ищи ход какой-нибудь, в стене, например, тут все секреты в стенах!

Мы тут же разбежались по разным сторонам, и стали ощупывать шершавый камень. Тем временем становилось всё жарче и жарче.

— Есть что-нибудь? — крикнула я мажору.

— Нет…

Голые ноги уже ощущали жар, который аккуратно поднялся к решётке вместе с огнём. Я глянула вниз и обомлела: языки пламени колыхали практически подо мной, и казалось, что вот-вот скоро огонь перешагнём решётку. Выглядело это действительно специфично и наводило только лишную жуть и ужас.

— Не смотри, лучше вниз.

— Вот дерьмо! — тут же заорал он, — к чёрту всё! — и с этими словами мажор налетел на дверь, пытаясь её выломать.

— Идиот… — прошептала я себе под нос, но понимала, что выбора действительно нет.

— Давай сука, ДАВАЙ! — вопил тот изо всех сил пиная несчастную дверь.

— Хана нам, — крикнула я.

— ДАВАЙ! — не обращал он на меня внимания.

Ноги начинало жечь, и я уже прыгала по накалённой решётке. Становилось душно. Сбоку доносились бесполезные маты мажора, и я уже смирилась сгореть заживо. Всё лучше, чем когда тебе пронзает острым лезвием половой орган, а после ты валяешься в неудержимых муках на полу, осознавая, что из тебя ручьём хлещет кровь. Да, это более-менее примиримый вариант. Вдруг, я услышала треск, а после крик мажора:

— ДАААА!

Дверь была открыта, а мажор уже орал на меня, чтоб поторапливалась. Мы влетели во внутрь и оказались в небольшой комнатке, размером с кладовую.

— Ахх, мои ноги, блять… — сказал мажор, закатывая джинсы.

— Ну мне похуже было явно, — показала я на свои покрасневшие ноги.

— Чёртова дверь, я думал, что нам уже пиздец.

Позади нас всё выше и выше поднималось пламя: оно уже перешагнуло решётку и поднялось на довольно большое расстояние.

— Почему комната такая маленькая?

— Чтобы мы спаслись, видать. Тут чистый воздух, похоже вентиляция сверху, — посмотрел мажор на решётчатый потолок.

— Как думаешь, какова вероятность, что из этой решётки тоже пойдёт огонь?

— Вниз пойдёт?

— Ну там из специального устройства…

— Ты параноик, — сделал вывод он и снова посмотрел на комнату.

Огонь держался на одной третьей высоты комнаты и постепенно сползал.

— Хм, надо осмотреться, — сделала я пару шагов к стене и стала ощупывать её, а потом кинула взгляд на мажора, — вдруг тут есть ход.

— Ну ты ищи-ищи, — довольно сказал он, — а я полюбуюсь…

— Чем ты полюбуешься, огнём?

— Не, у тебя трусы сползли слегка…

— Ах… да чтоб тебя… — буркнула я, пытаясь опустить конец футболки пониже, — чёртов извращенец.

— Что… ты сама виновата… что разделась… — улыбнулся он.

— Я не раздевалась, это…

— Мы здесь! — вдруг крикнул решётке мажор.

— Ты совсем? — удивилась я.

— Ты что, не слышала?

— Что не слышала?

— Голоса! — сказал спокойно мажор, — ЭЭЭЭЭЭЭЙ! МЫ ЗДЕСЬ!

— Какие голоса?

— Ну вон, сейчас кричат, слышишь?

Но я ничего не слышала.

— С тобой всё впорядке? Всё тихо.

— Подруга, у тебя с ушами проблемы, то ты слышишь чьи-то крики, которых не существует, то наоборот, не слышишь реальных голосов.

— А кто тебе сказал, что твои голоса реальны?

— Тоесть, по-твоему, я шизофреник?

— Ну не совсем это… просто с этими голосами что-то не то… тебе кто-нибудь отвечает?

— Эмм, ну пока нет, они просто меня не слышат!

— Я их тоже не слышу…

— ЭЭЭЙ! — крикнул ещё раз мажор, — затихли…

— Может оно и к лучшему.

— К лучшему? Смотри — огонь погас, а решётка исчезла, и правда, это к лучшему, возвращаться через эту ебаную комнату.

— Нет, нет, здесь должен быть ход, — немного трусанула я, так как возвращаться в эту комнату желания не было вовсе.

— Брось, ты уже эти три стены ощупала раз сорок, тут нет ничего.

— И что, мы пойдём снова туда?

— Ну да, — пожал плечами мажор, — могу пойти первым, так и быть.

Он сделал пару шагов из комнаты, и я тут же с замиранием сердца стала смотреть, что будет дальше. Но ничего не произошло.

— Видишь, пошли, в этой кладовке долго не просидишь.

Я осторожно шагнула на решётку, глядя на колыхающий огонь внизу и отправилась за мажором. Мы добежали до выхода и оказались снова в голубом широком коридоре.

— Больше не пойдём ни в какие мы комнаты, просто вперёд, — сказал мажор.

— Возражать, мне смысла не было, и потому я молча с ним согласилась.

Мы отправились вперёд. В ушах появился неболшой далёкий шум, похожий на бормотание сотен голосов, но он был таким тихим, что я подумала то, что мне кажется. Но чем дальше мы уходили вперёд, тем сильнее я слышала этот шум, и молчала до тех пор, пока мажор сам меня не спросил:

— Ты тоже слышишь это?

— Ты про шум?

— Ага, хорошо, что хоть здесь не только я слышу.

— По моему, это где-то сверху.

— Он увеличивается, — сказал, замерев мажор.

Шум действительно становился сильнее с неимоверной скоростью, пока он не стал таким громким, что создалось впечатление, будто он забрался ко мне в голову и гудит там.

— Ааа, — завопил рядом мажор, прижимая руки к голове.

Я, в принципе, сделала тоже самое, стараясь уйти от этого проклятого шума. В глазах помутнело, мозг отключился, в голове звучало просто это шипение. Я пыталась, что-то с этим поделать, но после, ноги просто отказали, и я грохнулась на пол.

В глазах мелькали какие-то тени, я плохо видела, но понимала, что помимо нас тут кто-то есть.

— НЕ ТРОГАЙТЕ МЕНЯ! — орал мажор.

Я не могла даже пошевелиться, ужасный шум сковал всё тело, мозг повиновался только ему. Когда же это всё закончится…

— Брррезь, — услышала я какой-то мерзкий голос, который был похож на электронный и отдавался эхом прямо в моей голове.

— Трррри, — проговорил другой, такой же ужасный голос.

— Бррезь.

— Брррррезь…

— Ааааауу, — выдавила я жалкий вопль из себя, в надежде избавиться от этих голосов.

— Пяяяяяяууэээээть… — сказал голос с замедлением на конце, так, что это было противно и страшно.

— Хватит, — прошипел мажор.

Глаза я не могла открыть, так как они тут же слезились, словно от яркого света.

— Брррррезь.

— Стан-ц-ия от-ключЕния, — проговорило эхо, где-то вдалеке.

Я чувствовала, как тело моё бьётся в судорогах.

— Хватит! Прекрати… — выдавила я из себя фразу, но дахыния не хватило на остаток.

— Пять, восемь…

— Стан-ция отклю-чЕния.

Я сделала очередную попытку открыть глаза, но снова увидела яркий свет, который меня тут же ослепил, и теней, множество теней.

— Стан-ция…

— Брррррезь…

Я зажмурила ещё сильнее глаза и стала больше дрыгать телом. Да, сейчас я готова была умереть, лишь бы не слышать эту какофонию из множества нелепых голосов. Мажора больше не было слышно, голоса стали сильнее, хотя уже сильнее, казалась, больше некуда.

— … отклю-чениыыыыыыйяяяяяя… — провыл голос и всё враз умолкло.

Я лежала не двигаясь. Дышать было трудно, а сердце безумно прыгало внутри. Ужасная боль пронзила голову и не думала отступать, но ждать я не хотела… Я открыла глаза.

Глава VII. Бойня

Голова ужасно болела, в глазах всё плыло. Я плохо понимала, что сейчас происходит. По обе стороны от меня тянулся тот самый коридор, но он был пронизан каким-то туманом. Я плохо видела, поэтому не легко было понять, что это.

— Вот и пришли… — прошипел кто-то прямо у меня в голове.

От ужаса я закричала.