— А я, помню, мечтал в детстве побывать в каком-нибудь каменном замке, типа этого.

— Тоже считаешь, что это замок? — спросила я.

— Да, а что же ещё?

— Не знаю… Чёрт разберёт…

— Странно, почему окна расположены так высоко…

— Наверное, чтобы мы не могли сбежать отсюда, логично?

— Да, но на них же решётки…

— Ну не знаю… — пожала я плечами, — на всякий пожарный.

Дорога шла прямо вперёд, пока, вдруг, резко не свернула на лестницу. Спускаться вниз хотелось не особо — эти окна были одной из немногих радостей, за время проведения в этом месте — но ничего поделать было нельзя, назад было возвращаться глупо. Лестница уходила спиралью вниз. Здесь начиналась темнота, а вместе с ней на стенах появлялись факелы ха каждым круглым поворотом.

— Всё ещё хочешь пить? — спросила я.

— Ну вот ты напомнила, и теперь хочу, — огрызнулся мажор.

— Извини, просто хочу побольше убедиться, что это место реально, а не… — я тут же решила не упоминать слово ад при нём, так как, когда при нём произносился этот вариант, то в его глазах загорался некий огонёк недовольства и раздражения, да и сам мажор сразу же менялся в лице. Вместо этого я решила выбрать другой вариант, — а не, например, плод нашего вооражения.

Мажор тут же бесцеремонно ущипнул меня за руку, так что я вскрикнула от боли.

— Умом тронулся?

— Вот видишь, это не плод твоего воображения, это место реально.

— Мог бы и потише хряпнуть…

Тем временем лестница кончилась и мы вышли в новый коридор, уже без окон, но щедро освещаемый факелами. Стены здесь были забрызганы кровью: не то, чтобы очень сильно, просто на них то и дело виднелись небольшие отпечатки, словно кто-то раненый шёл по коридору, опираясь о стену. Впереди была комната, к счастью, без двери, и возле неё, на полу, виднелся ещё один след запёкшейся крови, похожий на стрелку, но явно не являющийся ей. Просто создавалось впечатление, что кто-то упал возле входа, оставив после себя приличный след.

— Кого-то хорошо резануло, — заметил мажор.

Мы вошли вовнутрь. Удивлению не было конца: стены здесь превратились из шершавых каменных в ровные металлические, впереди была ещё одна комната, из которой сочился необычно-ослепительный свет. Мы с мажором повернулись, чтобы осмотреть комнату, в которой находились, и ровно одинаково застыли на месте. Возле входа на ровной стене блестела надпись из засохшей крови: «Это место — ад. Беги отсюда».

Глава V. За кулисами

Тело сковали мурашки, которые холодной толпой пробежали по коже. Стало как-то страшновато, после разряжения накалённой обстановки. В голове закопошились сотни мыслей, которые разбивались друг о друга, как частицы в запертой камере для физических наблюдений, и каждая из них содержала свою точку зрения. Так где мы находимся? Теперь я уже не хотела нейтрально относиться к этому. Если мы в аду, то что будет, если мы умрём, как умерли другие? Попадём в другое место, в более худшее? Или же всё-таки останемся жить, чувствуя вечно-непреодолимую боль? А если это не ад, то значит есть выход отсюда? Та луна была таким ярким доказательством, но ведь она могла быть и миражом, откуда знать, что может быть в аду. Мои размышления прервал мажор:

— Хренас два, развести нас решили, — ухмыльнулся он, — думают, что мы детишки… написали краской, и теперь мы должны поверить, что мы в настоящем аду, тьфу, — небрежно плюнул он на пол.

Идиотские мысли по поводу неизвестности стали откатывать, и я мысленно благодарила мажора, что он, хоть сам того и не зная, спас меня от мысленного кризиса. Стало немного стыдно за свои раздумья, действительно, какой это ад, мы видели луну и звёздное небо! Никакой это не мираж!

— С тобой всё в порядке? — спросил мажор.

— Да… — ответила растерянно я, приходя в реальность от своих мыслей.

— Какая-то ты бледная, неужто надпись напугала?

— Да нет… просто что-то голова закружилась.

— Смотри мне, в обморок не грохнись, а то меня потом будет терзать совесть, что кинул тебя.

— Спасибо, что подбодрил.

Мы отправились во вторую комнату, из которой сочился яркий свет. На стене, перед входом виднелись два кровавых отпечатка кистей рук, словно несчастный, преодолев путь, прислонился обеими руками к стене, не в силах идти дальше. На полу также были следы засохшей крови. Далее нас ждал решётчатый мост, уходяший вправо от входа, а под ним горел ярким пламенем пол

— Ого, — удивилась я, — как это он так горит?

— Газ подают снизу, вот и горит, — сказал, закашлявшись, мажор.

— Я такое только в кино видела…

— Опасно по нему идти… полюбасу будет какой-нибудь подвох…

— И что ты хочешь предложить?

— Пойдём обратно.

— С ума сошёл?

— Помнишь, там был другой ход, в том коридоре? Вернёмся и пойдём по нему, или ты сгореть заживо хочешь?

Мажор был прав, рискованно было идти дальше, и я молча кивнула. Мы повернули к выходу, когда я вдруг увидела едва заметную щель в маталлической стене.

— Смотри, — показала я мажору.

— Что это? — удивлённо стал вглядываться он в то место, куда я показала.

— Тут трещина.

— Ни черта не вижу, тебе просто показалось.

— Нет, тут что-то есть, — уверенно сказала я и прислонилась ладонями к стене, — это не металл!

— А что это?

— Сам потрогай, что-то легкое, — постучала я по неизвестному материалу, и в доказательство прозвучал глухой звук.

— Ну-ка, — приложил руки к стене мажор, — да, там внутри пусто. Сейчас попробуем открыть.

Я стала смотреть на то, как он прикладывает бесполезные усилия, пиная стену, пытаясь её сломать.

— Она не поддаётся, ты же видишь.

— Молчи, женщина, твоё место на кухне, — увлечённо ответил мажор.

Я обиженно скрестила руки на груди и стала смотреть на его бесполезные попытки. Нужно было мыслить логически, но как-то не думалось совсем.

— Может ключ нужен… — предположила я.

— Может… — согласился мажор, — только вот замка я не вижу. А хрен с ней, — плюнул снова он на пол, — сама пробуй, эта херня не поддаётся.

Я подошла к стене и, прислонившись ухом к ней, стала слушать.

— Ты что там услышать хочешь?

— Тссс… — прошипела я.

За стеной было тихо, но я чувствовала эту пустую тишину пространства. Там был ход, в этом я не сомневалась.

— Надо подумать… — сказала я, и стала ощупывать всю стену. Не хотелось трогать только кровавые следы, но переборов брезгливость, я аккуратно провела рукой вокруг них, надеясь на какой-то малозаметный рычажок или типа того.

— Убедилась? — спросил мажор.

— Дай мне свою кофту!

— А что тебе ещё дать? — усмехнулся он.

— Я хочу потрогать кровавые следы.

— Трогай, я при чём?

— ну не голыми же руками!

— Трогай голыми ногами, к слову, они у тебя как раз голые, — напомнил он мне тот факт, что я до сих пор была в одних трусах.

— Дай мне чёртову кофту, не мне же с себя снимать!

— А что, у тебя и так полу-пляжный вариант.

— А хрен с тобой, — сказала я, и слегка скривившись провела голой рукой по засохшему следу.

По спине пробежало скользкое ощущение брезгливости, но о содеянном я не пожалела. Раздался скрип, и стена стала поворачиваться, обнажая щели, которые были практически незаметны ранее.

— А ты даешь! — удивлённо воскликнул мажор, глядя на открытый проход.

— Ну что смотришь? — деловито усмехнулась я, показывая на тёмную даль прохода, — бери факел и пошагали дальше.

Мажор не стал остроумить, и молча сбегал за факелом. Было видно, что ему нетерпелось узнать куда ведёт потайной ход. Я подождала его, а после мы вместе осторожно шагнули во мрак, развеиваемый светом огня. На полу виднелись новые следы крови, значит наш несчастный путник также пробирался по потайному ходу. Небольшой коридор уходил также вправо, но уже с большим углом поворота.