Она зажмурилась от удовольствия, как кошечка. Да, этот хрупкий нераспустившийся цветок он готов был лелеять и оберегать всю свою жизнь.

   26.

-У Габарая сегодня тренировки, - сказал Атар – Поехали, заскочим за ним.

-Ну да! – Алан повернул руль – Совершим вечерний моцион.

Атар насупился.

-В смысле? Это ты к чему?

-А, с понтом, ты не знаешь. К нашей обычной культурно-оздоровительной программе.

Они мчались на синей «BMW» Гиббона, мотаясь из стороны в сторону – неизменная манера Кокоя вести машину.

-Слушайте, пацаны, молодой в чем-то прав, - сказал Вадик, наклонившись с заднего сидения – Поехали бы все по домам. Покатались чуть-чуть, и хватит. Сейчас нам не время бардачить, по кабакам шататься. Послезавтра на суд заявимся с опухшими рожами.

Атар прыснул.

-О! Еще один мандражист! Кокой, твои ряды пополняются.

-Посмотрю я на тебя послезавтра, когда из тебя вся шмаль выветрится, Варвар.

-Ну, давайте, валите домой! На толчок и в койку! Мы и втроем нормально загудим.

Алан глянул в его расхумаренные глаза и не сказал больше ни слова.

Тимур уже поджидал их на улице со своей гигантской спортивной сумкой в обществе каких-то двух нарядных блондиночек. Он не выглядел после тренировок ни взмыленным, ни уставшим: чистенький, надушенный, веселый как всегда. Габарай о чем-то оживленно болтал с девчонками и хохотал, изгибаясь всем корпусом.

-Я его мозги топтал, - Вадик потянулся к кнопке и опустил стекло – посмотрите на этого Ромео!

Тимур, заметив их, галантно извинился перед своими дамами, подошел к машине и наклонился к окну.

-Здоровте. Забазарить нет желания?

-С кем это?

-Да тут подвернулся повод. Какие-то хамы вон в той забегаловке докопались до этих милых созданий, - он кивнул в сторону своих телок – Я хотел сам их наказать, но потом подумал, что вы мне не простите.

-Черт возьми, Тимур, ну какого хрена?! – Вадик покачал головой – Ты можешь хоть пару дней прожить спокойно, не во что не ввязываясь? Непременно нужно, чтобы ему разбили морду перед судом!

Тимур звонко рассмеялся.

-Да ложить мне на этот суд! У меня свидание завтра – вот за что я опасаюсь! Ну, да ладно. Не хотите, езжайте на наше старое место, я попозже подкачу.

-Как же ты задолбал, знал бы ты!!! – Алан злобно вырвал ключи из зажигания и выскочил из машины. Остальные повыпрыгивали следом за ним.

-Чертов маразматик! – ворчал Атар – Что за херня на тебя находит – вписываться за баб! Рыцарь сранный!

Они вразвалочку, изнемогая под весом собственного могущества, направились к бару. Девчонки смотрели на них, разинув рты, со щенячьим восторгом. Завтра весь город будет говорить о храбрости и благородстве Аполлона и его красавцев-друзей. Свой легендарный имидж он поддерживал просто виртуозно.

Драка оказалась пустяковая. Пятеро «тимуровцев» против шестерых чморей. Но, какое-никакое, все-таки развлечение. Пацаны размяли кости, побили и покрушили все, что было возможно в этом курятнике и вышли на улицу в приподнятом настроении. Уже окончательно стемнело. Девушки все еще дожидались их на том же месте, и едва завидев, бросились стелиться в благодарностях. Тимур заученно демонстрировал им все виды и ракурсы своей знаменитой ямочки.

-Впредь, берегите себя, девчата. Давайте, Алан вас подвезет, а то уже поздно.

-Нет, нет. Спасибо, у нас есть машина, - они показали на маленькую белую «Volvo» неподалеку, попрощались, сунули всем в руки свои номера телефонов и уехали.

Вечер был будоражащим, пряным, чарующим, как гейша. Пацаны выкинули бумажки, и они запорхали на ветру, как стая белых бабочек.

-Блин, все ведь так же, как всегда, - взволнованно сказал Алан – Мне прямо не верится, что что-то изменилось.

Вокруг горели ночные фонари. Пацаны не спеша пошли по тротуару.

-А что изменилось? – спросил Тимур.

-Ну… Как-то странно, что мы встряли. Что послезавтра нас будут судить, что кто-то может загреметь, и все такое.

-Ничего не изменилось. Жизнь будет течь дальше, так же, как текла до сих пор. Это просто маленькое недоразумение. Как коровья «мина» на дороге – перешагнем и пойдем дальше.

Вадик рассмеялся и вздохнул.

-Ну тебя на хрен, Аполлон! Твоя аморальная натура никакому воспитанию не поддается. Таких, как мы только истреблять нужно.

-Это еще почему?

-Х;йр;г – твое имя, Габарай! Ты – обитель зла!

-Когда же ты, наконец, въедешь, армян? Нет никакого зла! И добра тоже нет! Не существует всей этой хуйни в природе, - он, смеясь, прыгнул в стойку и произвел по воздуху зрелищную комбинацию из коротких джепов и крюков – Вот, что есть! СИЛА! Объективная сила во всех ее проявлениях и реальная власть!

-Опять он умничает! Хватит пиздеть, Габарай!

-Да, - Тимур усмехнулся – кстати, о пиздеже… Наш адвокат, Баллаев сегодня приходил к нам на хату. Они там со стариканом около часа друг друга за яйца тянули, по ходу, о цене договаривались. Короче, завтра нам всем надо будет к нему подкатить в 11 часов, будем лапшу варить.

-А что он вообще говорит? Все нормально?

-Да. Все очаровательно. Как масло по уалибаху.

-Пацаны, Я жрать хочу!!! – вдруг вспомнил Гиббон.

-Ну, пойдемте, отвиснем в кабаке. Я тут знаю одно милое заведение…

Кокой внезапно приостановился. Ему показалось, что кто-то звал его по имени. Он обернулся. Пацаны прошли вперед. Из темноты к нему приближалась маленькая тонкая фигурка.

-Алан! – снова раздался женский голос. Она все рельефней отделялась от плюшевой вечерней синевы, оглушая улицу гулким стуком каблуков. Он ждал. Девушка неловко бежала, размахивая волосами, сверкая коленями, иногда противно скрежетала шпилькой по асфальту… Сумрак постепенно выпускал ее из своих объятий, и темный контур, как в детской книжке, стал раскрашиваться внутри реальными цветами: серая куртка, медные волосы, лицо… Лицо. И Алан вдруг вспомнил ее! Он видел все это раньше в старом черно-белом советском кино. Война, наконец, закончилась… Победа… Она точно так же, спотыкаясь, неслась по перрону, окрыленная, навстречу своему любимому долгожданному солдату. Война их покалечила, но не сломила…