кожаной перчатке и осторожно дотронувшись до моей руки.

Я рассмеялась.

– Вы так знакомитесь с девушками, доктор?

У этого мужчины были длинные светлые волосы и зелёные глаза, в которых сиял необычный

вдохновлённый блеск. Я не могла понять приятен он мне или нет, но я не чувствовала, что

этот актёр опасен, а проведённое здесь время развило во мне отличную интуицию.

– Только не на работе, – ответил он. – Так вы позволите?

Тон его голоса изменился, он звучал почти серьёзно и, кажется, напряжённо. Я

забеспокоилась.

– Послушайте, у меня совсем нет настроения играть. На берегу полно людей – уверена, что

среди них найдутся желающие разделить с вами этот спектакль, – сказала я и на всякий

случай отодвинулась от окна.

Судя по всему, он принял это действие за приглашение: распахнув дверь машины, мужчина

залез внутрь и опустился рядом со мной.

– Знаете, это плохая идея – вы находитесь в машине полицейского, и её хозяин скоро придёт.

Я бы не советовала вам вредить мне, – произнесла я, стараясь, чтобы мой голос звучал как

можно твёрже.

Мужчина наклонился ко мне так близко, что длинный нос его маски упёрся мне в щёку. Я не

спешила покидать машину, поскольку дверь с моей стороны была заперта, и я не была

уверена, что мне хватит времени на побег, что эта попытка сбежать потом не приведёт его в

ярость. Лучше было дождаться Грома.

– Вредить вам? – спросил он, излишне театрально сыграв удивление. – Я вовсе не собирался.

– Правда?

–По крайней мере, пока, – холодно сказал он.

Теперь из его голоса исчезли всякие нотки игры.

– Как вас понимать? – спросила я, пытаясь разглядеть, есть ли у него ещё какое-то оружие,

помимо деревянной трости.

– Ладно, оставим этот фарс, – сказал он, – Скажу вам на чистоту, я видел, как вы

дружелюбно беседовали с вампиром. Мы следим за этой пиявкой уже несколько дней, и за

это время вас не единожды видели вместе. За последнюю неделю было зафиксировано более

десятка нарушений со стороны вампиров, и мы знаем, что они готовятся объявить нам войну.

Ваш друг играет в этом не последнюю роль, и, как видите, у нас есть все основания, чтобы

допрашивать вас, применяя при этом любые способы. В ваших собственных интересах,

рассказать мне всё, не утаивая ни малейшей детали.

Я растерянно посмотрела на него: слишком много неожиданной странной информации.

Вампиры готовят бунт, чтобы захватить полную власть над городом? Меня подозревают в

соучастии в их заговоре, угрожают пытками? Что за бред! У меня и без этого хватает тут

проблем, мне некогда в это ввязываться, мне нужно продолжать свой поиск, искать ответы.

Но всё это было не просто объяснить моему собеседнику.

– Что значит “мы”? Вы тоже из полиции? Кто вы вообще такой?– наконец, спросила я после

продолжительного молчания.

– Можете называть меня просто Доктором. У нас своя организация по борьбе с этими

кровососами. Мы делаем гораздо больше для города, чем другие правоохранительные

органы. Не пытайтесь от нас что-то скрывать, мы всё равно проследим за каждым вашим

шагом.

– Это вы установили в моей комнате скрытую камеру? – вдруг догадалась я.

Мужчина нервно постучал пальцами по своей трости. Кажется, мой вопрос всколыхнул его.

– Можете, не сомневаться – мы всё равно доберёмся до вас. Сейчас мы пошли вам навстречу,

дали шанс сделать всё добровольно, но вижу, что вы не очень оценили наш поступок и не

собираетесь говорить…

– Мне совершенно нечего вам сказать, – сказала я, вздохнув. – Вам, наверно, будет сложно

поверить, но все эти встречи были случайными, нас абсолютно ничего не связывает, и я,

конечно, не слышала ни о каком заговоре. Если хотите знать, то я не питаю любви к

вампирам, и, более того, я буду счастлива узнать о смерти Мира.

Мой собеседник замолк, склонил набок свою птичью голову, обдумывая мои слова.

– Я бы хотел верить в вашу правду. Но у вас ещё будет возможность доказать это, – сказал

он, вылезая из машины. – До встречи, Иллюзия!

Странный тип, но он не вызвал у меня отторжения. Мне не понравились его угрозы, и всё же

он лишь пытается спасти беззащитных людей своего города. Я ещё не успела отойти от

этого разговора, расставить по местам полученную информацию, когда вернулся Гром.

– Прости, что так долго, – сказал он. – Перебирайся ко мне вперёд.

Я пересела на переднее сиденье, захватив с собой жёлтого зайца.

– Это был вампир, да? – спросила я.

– Да, – подтвердил Гром. – Ему было ещё рано выходить на охоту, но, кажется, он намеренно

нарушил договор. Вампиры что-то замышляют. Думаю, они хотят посеять панику, чтобы

заполучить в своё рабство как можно больше людей, которые в последнее время

добровольно бегут к ним целыми толпами. Я знаю, что некоторых они даже обращают,

чтобы увеличить свои силы в сражении.

Гром завёл машину, и мы двинулись с места. Значит, Доктор знал, о чём говорит: грядёт

серьёзная битва, в которой людям практически невозможно победить.

– Ты, наверно, знаешь, что Радуга стала вампиром, – сказала я, когда мы проезжали мимо

поворота на Стеклянную улицу.

Гром кивнул.

– Я понял это, когда её тело внезапно исчезло. Мне жаль её, но ты должна знать – теперь она

не твоя подруга. Она опасна, разрушительна и беспощадна, а ещё лжива, как все вампиры.

Им никогда нельзя верить, они все – наши враги. Не забывай об этом.

– Да, я понимаю, Гром.

Эта надвигающаяся революция вспыхнула так некстати. Мне совсем не хотелось, чтобы эти

нелепые разборки касались меня, но я уже не могла ничего изменить. Гром высадил меня у

общежития. Попрощавшись с ним и проводив взглядом его удаляющуюся машину, я зашла

под козырёк подъезда, где начавшийся дождь почти не мог достать меня, хоть и пытался

сделать это всеми силами. Было уже совсем темно, а я так и не решила в каком месте мне

следует искать подсказки. Но я с трудом могла об этом думать. Надо было возвращаться в

общежитие и как следует выспаться: события этого дня сильно утомили меня.

Соседняя комната по-прежнему была пуста. Казалось, темнота теперь навечно поселилась в

ней, что пройдёт ещё немного времени, и она обретёт плоть, выйдет ко мне, чтобы поглотить

меня в своих душных объятиях. Что за странные мысли? Мне определённо было нужно

отдохнуть. Зайдя в свою комнату, я внимательно осмотрела её и вскоре обнаружила в

настенных часах скрытую видеокамеру. Я выдернула её и бросила на стол. Простите,

дорогой Доктор, но пусть лучше моя комната продолжает напоминать мне гроб, нежели

тюремную камеру.

Я долго лежала на кровати, но поняла, что сон не торопится вторгаться в моё сознание.

Когда я встала и раскрыла шторы, дождь почти заканчивался. Мне стало душно, и я настежь

распахнула ставни. Свежий прохладный воздух ворвался в комнату, растрепав мои волосы.

Забравшись на подоконник вместе с ногами, я стала наблюдать за ночной жизнью города.

Она текла своим чередом, рождая знакомые одинаковые фигуры и картины, растворяя их и

снова рождая. Мои джинсы плавно перетекли в синие колготки с чёрными ромбами и

шёлковую тёмно-синюю юбку по колено. Я уже давно не видела своё отражение, поэтому,

испытывая некоторое волнение, спрыгнула с подоконника и подошла к зеркалу. Увиденное

потрясло меня – из-под густой чёрно-синей чёлки на меня смотрели разноцветные глаза.

Синий и красный. Я потрогала их – это были не линзы. Ещё никогда во время метаморфоз

мои глаза не меняли свой цвет. В кого же я превращаюсь?

– Думаю, ты не будешь против незваного гостя? – раздалось позади.

Я обернулась. Никак не ожидала увидеть его в своей комнате. Он не отражался в зеркале, ко

всему прочему вампиры умели действовать бесшумно, вот почему я не заметила, как он