— Дай угадаю, — Бер сделал вид, будто усиленно мыслит. — Неужели у Вась-Вась раздобыли?

— У него родного, — согласился Серёга, продолжая доставать из сумки разные вкусности. Вслед за бутылкой на столе появились вареные яйца, запечённая в углях картошка и алюминиевая кастрюлька, полностью замотанная полотенцем. Махно освободил емкость от ненужной тряпицы, открыл крышку и комнату наполнил аромат шашлыка.

— Зубрятина?

— А вот и не угадал, — Серёга выдержал положенную паузу и выдал. — Настоящая свинина.

— Да ты чё! — сильно удивился Александр. — Где достали?

— Где достали, там уже нет, — Эдик расположился в кресле и десантным ножом начал резать ржаной хлеб.

Александр взял в руки бутылку с самогоном, побултыхал и посмотрел её на свет.

— Слушайте. Вы случайно не интересовались из чего Вась-Вась выгнал самогон в этот раз, — в голосе Бера прорезалось сомнение пополам с опаской.

— Признаюсь желание такое возникало, — начал Никифоров, — однако по здравому размышлению я решил не делать этого, чтобы список перегнанных в эту жидкость ингредиентов не портил аппетит. Только чуть пригубил для пробы. Мой организм признал сей эксперимент удовлетворительным, а продукт годным к употреблению.

Троица собутыльников весело рассмеялась.

— Наливай.

— Ну, вздрогнем.

— А-гх. Хорошо пошла зараза.

— Ты закусывай, закусывай. Вась-Вась гарантию дал на шестьдесят градусов.

— За нас.

— За нас.

— За нас.

— Ещё по одной?

— Наливай.

— За выживших!

— Давай.

— Фух. А шашлычок хороший получился.

— Недурственный.

— Может ещё за одной сбегать?

— Ты предложил, ты и беги.

— У меня нога сломана была.

— Не трынди. Не нога, а рука и я её вылечил.

— Только ради тебя братишка.

В висках стучали молотами кузнецы-гномы. Сашка застонал и плотнее прикрыл ухо подушкой. Солнечный лучик добрался сквозь щёлку между матрасом и одеялом, и больно ударил в глаз. Бер застонал и разлепил веки, его тут же закачали волны, заставляя стонать. А молоты продолжали бить по вискам, отзвуки противных ударов постепенно приближались к затылку, не забывая эхом отдаваться и в остальной части черепа.

"Вставай. Это в дверь стучат", — вклинился голос внутреннего Я.

"Пошел в жопу", — ответил Бер наглецу.

"Сам пошел. Вдруг случилось чего?" — выложил козырь Я.

"Вот, ты ублюдок!" — Сашка резко сел. Голова закружилась, предметы интерьера раздвоились и снова пришли в норму. К горлу подкатил противный комок. Страдалец с трудом подавил в себе неприятные позывы.

— Открывай алкоголик! — разорялась Ксения в коридоре. Судя по мощи ударов стучалась она, как минимум, ногой.

"Сейчас кому-то достанется".

— Иду! — просипел Сашка. Естественно сестра не услышала и продолжала ломиться.

Бер встал и на нетвёрдых ногах приблизился к двери, оперся рукой на косяк, резко распахнул створку и специально выдохнул на сестренку. Та отшатнулась и заметила:

— Ты об этом пожалеешь, алкаш! — прошипела она почище гнолла. — Приведи себя в порядок. Тебя все давно ждут, — она развернулась и быстро перебирая стройными ножками исчезла из поля зрения.

Сашка тупо постоял с минуту и понял, чего он так сильно хочет — в туалет. Он повернулся, увидел себя в зеркале, висящем на стене ещё со времён, когда здесь был кабинет методиста и недовольно поморщился. "И умыться", — с этой мыслью, подгоняемый мочевым пузырём, начал одеваться.

— А вот наш голова! — поприветствовал Александра Никифоров самый старший. Рядом с ним сидел Эдик и выглядел, если и лучше Александра, то не намного. — Мы тебя голубчик давненько ждём. Думали, а не перенести ли нам совещание на более позднее время.

— Простите, — смущенный Сашка сел на своё место и старался не смотреть в глаза присутствующим.

— Итак, собрались все, — констатировал Владимир Иванович.

Бер приподнял голову, действительно все в сборе, он оказался последним подошедшим. Никифоровы, отец, главный инженер общины Анатолий Буков, Гофман, и бывшие омоновцы: Коновалов, Старицкий, Подберезин и Ходько. Последние двое административными делами почти не занимались, только военными.

— Судя по тому, как выглядит наш, всеми признанный начальник, я возьму на себя смелость председателя сегодняшнего собрания, — продолжил Владимир Иванович и посмотрел испытующе на Александра. — Ты как Саш, не против? — поинтересовался он.

Бер кивнул. От этого невинного жеста в висках стрельнуло и он невольно поморщился. Коновалов подал граненый стакан до краёв наполненный водой. Сашка большими глотками выпил холодную воду, в мозгах немного прояснилось и стало легче жить.

— Продолжайте дядя Володя, я скоро приду в норму. Если понадобится, я вставлю своё веское слово.

— По самые гланды, — хохотнул Старицкий.

— Давайте подведём итоги нападения гноллов на базу, — предложил Никифоров старший. Народ сразу посмурнел и заёрзал на стульях. Отец Александра сразу схватил графин с водой плеснул в стакан и нервно отпил. Занервничал не он один и было от чего.

— Слава, ты как самый сведущий из нас, уведомь присутствующих о потерях. Сколько осталось населения? А то в последнее время лично я, даже не следил за тем, кто приходит и уходит. И давайте подумаем, наконец какое количество иждивенцев может клан содержать. Предлагаю принимать исключительно полезных для клана специалистов. Таково моё мнение.

— А остальные? Люди будут недовольны. Прогонять их что ли? — возмущённо прокомментировал предложение Владимира Ивановича Старицкий.

— А жизнь такая Олежек настала, ежели не будем жёсткими, порой жестокими, съедят нас. Не свои, так чужие, не чужие так совсем чужие типа гноллов или как они там себя называют, — почти выкрикнул Никифоров старший.

— Вот допустим придёт завтра сотня обездоленных, голодных и горем убитых горожан, — уже спокойнее продолжал Владимир Иванович, — чем поить кормить их станем, где спать положим? — он обвёл мужчин тяжелым взглядом. — Кто мне ответит? Вот ты Олег такой добрый, а еду для обездоленных у жены отберёшь и Стасика своего малолетнего?

— Ладно, ладно брат, — влез Вячеслав, — не кипятись все всё поняли. Будем думать. А пока я выскажусь.

Слава помассировал руками лицо:

— До нападения гноллов в клане было порядка ста восьмидесяти — ста восьмидесяти пяти человек. Точнее сказать сейчас не могу. Тридцать семь мы потеряли при обороне, ещё один тяжелый скончался от ран. Я в рейде потерял двоих. Итого сорок погибших. Плюс одного я привёз без ноги. Саша сумел вытащить его с того света, но теперь у нас есть инвалид. И честно говоря я понятия не имею, что с ним теперь делать. Пока пользу клану он не сможет приносить.

— Ничего. Придумаем какое-нибудь занятие для Андрея, — вклинился Бер. — Чтобы сидеть в пулемётном гнезде нога не нужна. По хозяйству мелкие работы проводить. Сделаем пацану протез, тогда и нас перепляшет.

— Хорошо с Андреем замнем. Дальше. Краско вернулся с солдатами целыми и невредимыми. Говорит никого не встретил, в боестолкновения не вступал, но я ему не верю.

— Что так? — подал голос долговязый инженер Буков.

— Во-первых отряд задержался дольше оговоренного срока. Чем, кстати попортили мне немало нервов. Толком объяснить почему, Краско не смог. Молол детский лепет про поломку в пути. Я по глазам видел, врёт падлёныш. Думаю, нашли нечто интересное, знать бы что именно?

— Так он тебе и сказал, — Коновалов побарабанил пальцами по столешнице. — Его понять можно. Мы для него никто и звать нас никак, пока Быстрицкий не прикажет хрен мы что узнаем. Они когда домой собираются? Гноллы скорее всего ушли. Вторые сутки тварей не видно и не слышно. Жаль радиостанций военных у нас нет, таких чтоб километров на пятьдесят доставали. Тогда можно было бы связываться с Быстрицким, а не гонять туда-сюда машину, словно в средневековье.