19
Мы умирали не старея
На европейских мостовых,
В лазурной гавани Пирея,
В парижских улочках кривых.
И лежа на спине глядели,
Не отводя хрустальных глаз,
Как звезды синие редели,
Как догорал зеленый газ.
Мы дружбу с небом заводили,
Чтоб быть подальше от земли.
Мы уходили, уходили
И, кажется, уже пришли.
Коперника и Птоломея
С печальным вздохом отмели, —
Мы отплываем от земли
К большим туманам Эмпирея,
К садам в космической пыли.
20
Прощайте, ротмистр. Вы, бывало,
Внезапно изменясь в лице,
Любили мчаться где попало
На сумасшедшем жеребце.
Вы не вернетесь. У киоска,
Жуя табачные усы,
В плаще, заношенном до лоска,
Вы молча сверили часы.
А время, сроки нарушая,
Бежит как горная река,
И кажется — рука большая
С водой смешала облака.
И кажется — в стремнине громкой,
Ломая в щепы тарантас,
Шальная лошадь иль Пегас,
Полуудавленный постромкой,
Глядит насмешливо на нас.
НОЧНАЯ ПРОГУЛКА
1
Я чту Парижского собора
Тысячелетний мрак и гул, —
Монах медлительный на хоры
Прошел неслышно и уснул.
Мерцают розы, опадая,
Во мгле часовни боковой,
И чья-то голова седая,
Качаясь, кажется живой.
Здесь эхо звучно от безлюдья,
От слов старинных воздух чист, —
Вот медленно вздохнул всей грудью
Потрясший своды органист.
Пора домой. Моя дорога
Вдоль набережной мимо книг,
У выхода умно и строго
Посмотрит на меня старик.
2
Над Сеной по лазури влажной
Легко проходят облака,
Дымится плесенью бумажной
Весна у книжного ларька.
В потертом кресле, загорая,
Беспечно дремлет букинист,
Над ним, шурша и замирая,
Блестит новорожденный лист.
Бормочут и смолкают снова
В разбитой лодке голоса,
В руке упрямой рыболова
Не дрогнет тонкая леса.
Кругом явленья без названья,
Но я гляжу и прохожу,
Дремотного существованья
Напрасным словом не бужу.
3
Пришлец случайный и докучный,
Я слушаю издалека,
Как в мир прохладный и беззвучный
Втекает громкая река.
Вот башни старого собора
Густую оттолкнули тень,
Вот туча наползла, и скоро
Померкнет лучезарный день.
Бездомных книг никто не купит,
С пустым ведром уйдет рыбак, —
Вздохнет влюбленный, ночь наступит,
Ветвистый заиграет мрак.
И я под фонарем отмечу
В тетради, что ношу с собой,
Несостоявшуюся встречу
С необнаруженной судьбой.
4
Большое слово молчаливо,
Для прежних чувств названий нет, —
Сквозь призму плача или пива
Проходят отраженья лет.
Свечой оплывшей день вчерашний
Блуждает в окнах чердака,
Прожектор Эйфелевой башни
Обыскивает облака.
Неспешный луч обходит строго
Конкорд и Люксембургский сад, —
В ответ железная дорога
Дает блистательный парад.
И Северный вокзал, глотая
Широкой пастью поезда,
Дрожит, как рыба золотая
В туманных зарослях пруда.
5
Когда толпа кипеть устанет,
Угомонится вилок стук, —
Безвестный поезд в полночь канет,
В скрипичный превратится звук.
Уже несутся чемоданы
В большой водоворот дверей,
Носильщики, как капитаны,
Привычно снялись с якорей.
Взмахни платком — и осторожно
Набавит скорости вагон, —
Теперь часами слушать можно
Колес ритмический разгон —
Огни на стрелках оживленно,
Сбегаясь, убегают прочь,
И смотрят девушки влюбленно
На поезд, уходящий в ночь.
6
Как сердце радо и не радо
Из эха кованным мостам,
Цветам прощального обряда,
Разлукой тронутым местам —
Ты входишь в утро голубое,
Дрожа от свежести садов,
И скрип калитки за тобою
Звучит на тысячи ладов.
Плотины гулы водяные,
Петух заречной стороны
И шорохи, еще ночные, —
Лишь бормотанье тишины.
По синему чересполосью
Попробуй взять наискосок,
Где между Унавой и Росью
Кудрявый стелется лесок —