- Тот, за кем ты будешь охотиться, - все же начал Киров, оставив свой пристальный взгляд и, как будто отвлекшись от размышлений, занимавших его разум, - не совсем демон в привычном понимании этого слова. Он немного не такой, с какими мы привыкли сталкиваться.
Крошечная надежда, пробравшаяся в мое сердце, тоненьким голосом заговорила, что у меня, быть может, еще есть шанс спасти душу Марка. Но и она вскоре замолчала, когда Киров позволил себе продолжить после небольшого раздумья. Наверное, он пытался как можно понятнее рассказать мне все то, чему успел научиться за свою жизнь.
- Видишь ли, настоящие демоны, рожденные в преисподней, приходят в наш мир как призраки, чьи души постоянно ищут себе телесную оболочку. Они жаждут найти ее, и не остановятся ни перед чем, пока не обретут эту защиту, – Киров легким жестом пригладил волосы. Кому-то другому это показалось бы обычным делом, но я понимала – работа значила для него все, он посвятил себя ей, оставил в Ордене всего себя без остатка. – Наверное, если бы они проникли в мир, где нет ни горя, ни жестокости, то так и остались бы просто духами, мечущимися между двух миров. Но в нашем… В нем слишком много страхов, слишком много агрессии, питающей их. И исчадия преисподней, подобно диким животным, чуют этот мерзкий запах разлагающихся душ. Они стремятся навстречу ему, потому что понимают – душа, прогнившая заживо, расстанется с телом, поглощенная адским пламенем. Вот тогда-то эти твари и находят себе оболочки. В них демон живет столько, сколько смог бы прожить человек, но организм с годами старится, становясь все более непригодным к жизни. А это значит лишь одно: приходит время искать ему замену. И тогда все повторяется снова и снова, пока кто-то из Одаренных не найдет демона, пленив при благоприятном исходе его сущность. Вот только душу человека, изгнанного из мира живых тварью тьмы, уже не спасти. Однако в случае того, кого встретила ты, все иначе.
- И почему же? – Теперь мне начинало казаться, что я запуталась в этой паутине правды и лжи, реального и выдуманного. Я тщетно пыталась понять все то, что обрушивалось на меня, но это оказалось очень сложным.
- Думаю, тебе об этом расскажет тот, кто разбирается в проблеме лучше всего.
- Вы снова вызовете кого-то?
Господи, сколько же еще мне предстоит узнать сегодня? Но прежде, чем я попыталась предугадать что-то, Киров опередил меня:
- Нет, в этом нет необходимости. Твоя напарница, Странник, уже здесь, - произнеся это, Киров сделал знак рукой в ту сторону комнаты, которая оказалась скрытой от моих глаз им и Навричевым. Точнее, мне даже не пришло в голову разглядывать помещение, ища в нем кого-то.
Позволив взгляду пройти дальше лиц своих собеседников, я увидела, что в углу действительно кто-то сидел. По-видимому, я не обратила на нее внимания, так как еще не совсем пришла в себя.
- Настало время представить тебе Странника. Ольга, подойди к нам.
Легким движением та, что ждала своего часа, встала и направилась в мою сторону. Девушка, тут же подчинившаяся приказу Кирова, быстро пересекла пространство нас разделяющее и подошла ко мне. Она слегка наклонила голову в знак приветствия, отчего я сразу же почувствовала себя еще хуже. Знакомые зеленые глаза, светлые волосы до плеч, тонкие черты лица предстали перед глазами. Увидеть ее лицо для меня было как удар тока. Неожиданно и нежеланно.
Словно электрический разряд, по телу пробежало удивление. Нет, ну почему этот день просто не закончился на том, как мои глаза закрылись в темном коридоре? Уже во второй раз я задавала себе этот вопрос, искренне желая найти ответ, но все попытки оставались тщетными.
Передо мной стояла та самая Оля, с которой я познакомилась всего за несколько часов до своего похищения. Я отчаянно пыталась увидеть в ее лице другие черты, но это все же была она. Та самая девушка из кафе, которая питала чувства по отношению к Владу, и которая успела показать мне, что не рада нашей встрече. С самого первого взгляда мы не понравились друг другу, а теперь судьба хотела, чтобы наши пути сошлись. Получалось, что мы не только должны встречаться чаще обычного, но и работать вместе, доверяя друг другу самое важное – свои жизни. Значит, нам предстоит проводить много времени вместе. К тому же, по законам Ордена непреклонным оставалось одно: Странник и Видящий должны стать семьей. Конечно, не с родственными связями, но с такими, которые могут оказаться сильнее, чем кровные узы. Ведь, в конце концов, с самого первого дня напарники зависели один от другого: оступись хоть кто-то – и кара настигнет обоих.
Глядя на уже знакомую мне девушку, я успела заметить, как она тоже была не очень-то рада, что так все вышло. Но, нужно отдать ей должное, Странница постаралась не показать этого и, повинуясь здравому смыслу, протянула мне ладонь, словно мы никогда не были знакомы. Что ж, может, это и правильно: держать подробности наших встреч при себе.
- Оля Логина, - сказала она, коротко пожав мне руку. В ее прикосновении сквозила сила, не свойственная девушке – крепкое и быстрое, оно скорее должно принадлежать мужчине, четко знающем, чего он хочет, и как этого достичь. И я понимала: это Орден закалил ее разум и чувства.
- Адрианна Рутковская, - ответила я, пожав протянутую руку. Мне хотелось начать знакомство с чистого листа, отбросив все неловкости, возникшие между нами во время первой встречи.
- Оля, мне хотелось бы, чтобы именно ты рассказала Адрианне, кем на самом деле является Марк.
- Как скажете, - девушка не выказала ни удовольствия, ни сомнения. Только подчинение - сухое и беспрекословное.
Я взяла в руки протянутую мне Виктором чашку чая, в которой теперь нуждалась больше всего, и приготовилась внимательно слушать.
- Как уже было сказано, демоны не рождаются в этом мире. Они приходят в него из преисподней, - начала пояснять Оля. – Порожденные тьмой среди голой огненной пустыни, наполненной криками падших душ, их стонами и страданиями, они живут среди них долгое время, пока не впитают достаточно зла, чтобы проникнуть в наш мир. Попав в него через огненные дыры, которые были выжжены давным-давно, они ищут души грешников. Тех, кто наиболее близко стоит к тому, чтобы потом, после смерти, попасть в ад. Эти несчастные, запутавшись однажды в своих чувствах, прожигают жизни в гонках за удовольствиями, даже не подразумевая, что тем самым увеличивают сходство между собой и исчадиями тьмы. Когда же оно достигает максимальных размеров, человек становится наиболее подвержен потере того, что было дано ему при рождении – своей души. Она, словно пища, является для демонов необходимостью, притягивая их, и тогда пощады ждать не приходится. Вряд ли на Земле есть тот, кто сможет остановить этих тварей, когда они уже выбрали цель. Но обо всем этом тебе уже известно…
- Значит, у Маши не оставалось шансов спастись? – Проговорила я, глядя в пустоту.
- Не знаю, кто такая Маша, о которой ты говоришь, но если ее душу забрал демон, тогда она и в правду была обречена…
Слова Оли уже не явились неожиданностью для меня. Я заранее знала ответ, и в этом таился весь ужас ситуации. Никто не мог противостоять им.
Никто не мог!
- Демон, за которым будем охотиться мы, не относится к числу обычных. Понимаешь, он был рожден не в преисподней. Этот принадлежит миру живых!
- Но как же? Ты ведь только что сказала, что все демоны – дети ада!
- Да, если это настоящие демоны. Но есть среди этих созданий и те, кого одинаково сложно отнести и к демонам, и к людям. Понимаешь, они рождаются в нашем мире. Приходят в него людьми. Но затем, по мере того, как идет их жизнь, сердце и душа огрубевают – они перестают чувствовать все то, что чувствуем мы. И тогда, когда приходит время, они отдают свою душу Владыке тьмы в обмен на продленное существование, которое затем подпитывают жизнями, похищенными у молодых людей. Они становятся хищниками, которые, увидев свою жертву, не чувствуют ни жалости, ни сострадания. Они идут на запах свежей молодости, и уже не могут отказаться от убийства, ведь только тогда их бытие продлиться еще немного.