— Как поживает доктор Пиккеринг? — нарочито небрежно спросила Кэтрин.

— Понятия не имею. А почему ты спрашиваешь?

— Да так, просто.

— Кстати, Роберт и Грейс хотят усыновить этого ребенка. По-моему, они будут замечательными родителями. Как ты думаешь?

Кэтрин уже не слушала. Сейчас ей было безразлично, что Роберт и Грейс хотят усыновить ребенка. Мысли о Стэнли поглотили ее.

— Да, они замечательные, — безразлично ответила она.

— Слава Богу, что у меня есть ты. Ну все, мне пора. Береги себя. Прилетай домой, как только сможешь.

— Обязательно, папа. Ты тоже береги себя и, пожалуйста, побольше отдыхай. Я люблю тебя.

— Забудь обо мне. Все, что тебя сейчас должно интересовать — это скрипка.

Он обнял ее, а вскоре сел в лимузин и уехал в аэропорт.

На глаза Кэтрин навернулись слезы. С некоторых пор она не могла с полной искренностью говорить со своим отцом. Он не замечал ее депрессии, полагая, что это всего лишь осенняя хандра, даже не предполагал, что она может быть влюблена. Кэтрин больше не могла биться об эту стену непонимания, и сейчас она наконец расплакалась.

Так больше продолжаться не может. Тот первый и последний раз, когда они провели ночь со Стэнли, был прихотью судьбы. Но отныне она решила взять все в свои руки.

Простившись с отцом, Кэтрин вернулась в номер. Она позвонила в турагентство и заказала себе билеты на три разных рейса. Первый — до Лондона, второй — до Йоханнесбурга и третий — оттуда до Вены.

Она позвонила управляющему Мориса и сообщила, что задержится на несколько дней. Через восемь часов Кэтрин была готова...

...Вот уже как три месяца Стэнли мучила сильная бессонница. Он ложился спать только тогда, когда буквально валился с ног и мог предполагать, что моментально заснет.

Стэнли понял, что сегодня ночью этого не случится, и решил остаться в офисе и заняться административными делами. Он просмотрел всю почту, пролистал новые выпуски медицинских журналов. В одном из них писали об очередной смерти, наступившей от отравления ядовитыми веществами, сбрасываемыми промышленниками в реку. Это известие привело Стэнли в бешенство.

Он вышел из своего кабинета в надежде найти доктора Доул. Нэнси Доул была одним из лучших врачей больницы. Она работала здесь всего несколько месяцев, но уже успела завоевать профессиональный авторитет.

— Нэнси, зайди, пожалуйста, ко мне, — сказал Стэнли, заглянув к ней в кабинет.

— Да, сейчас буду.

Через пять минут она уже сидела напротив своего шефа.

— О чем ты хотел со мной поговорить?

— Ты только посмотри на это! — сказал Стэнли, протягивая ей статью.

Нэнси быстро пробежала ее глазами.

— Да, это пятая смерть за последний месяц.

— Вот именно! — нервно произнес он. — Я позвал тебя, чтобы сообщить, что завтра с утра отправляюсь в Преторию, чтобы обсудить эту проблему с государственными чинами, и ты останешься за главного.

— Стэнли, — протянула Нэнси, — ты уже говорил с ними тысячу раз. Ты съездишь впустую. Они не хотят никого слушать. Это предприятие приносит значительную прибыль, так что закрывать его никто и не подумает.

— Хорошо, тогда я соберу комиссию и дойду до самого правительства. У нас есть доказательства, есть люди, которые нас поддержат, так что не все так безнадежно. Я думаю, у нас есть шанс. В общем, я прошу тебя меня завтра подменить, и давай не будем больше пререкаться.

— Конечно, — не без иронии согласилась Нэнси. — Я хотела тебе кое-что сказать. Говорю тебе как врач: я беспокоюсь за тебя. После твоего возвращения из Англии ты сильно похудел, осунулся. Так что подумай лучше о себе.

— Не начинай, Нэнси.

— Не пойми меня превратно, — произнесла она улыбаясь, — но человек не может нормально работать, уделяя сну два-три часа в сутки. Даже ты. Тебе необходим эмоциональный, чувственный всплеск — это лучшее средство против бессонницы. Тебя нужна женщина. Почему ты никогда не приходил ко мне ночью? — внезапно спросила Нэнси.

Стэнли был поражен до глубины души. Он никогда не смотрел на нее как на женщину, никогда не испытывал к ней влечения. Она была для него просто коллегой.

Сейчас он невольно сравнил Нэнси с Кэтрин. Они казались совершенно разными. В одной он по-прежнему видел просто друга, в то время как другая была объектом желания и любви.

— Ты на меня так странно смотришь, — прошептала Нэнси, слегка смутившись. — В том, что я сейчас тебе говорю, нет ничего удивительного.

— Нэнси, по-моему, ты сама не знаешь, зачем тебе это. Ты недавно развелась и, возможно, просто не можешь с этим смириться.

— Да дело не в этом. Мне кажется, если бы мы с тобой провели вместе ночь, к нам бы вернулись силы. Мы занимаемся только работой. Так жить нельзя. Нам нужен какой-то всплеск.

— Если мы с тобой переспим, это ничего не решит.

Этот разговор тяготил Стэнли. Сейчас его куда больше занимали последние известия о Кэтрин, которые привезли Роберт и Грейс несколько дней тому назад. Он думал о ее успехах, рисовал в своем воображении их будущую встречу.

— Ты никогда не хотел заняться со мной любовью? — слегка обиженно спросила Нэнси, прерывая его мечтание. — И вообще, я никогда не видела у тебя женщину. Это довольно странно.

— Ты ведешь себя как какой-то инспектор. И я не хочу обсуждать с тобой свою личную жизнь.

— Когда ты вернулся из Англии, я заметила в тебе изменения, доктор, — игриво произнесла Нэнси. — И я, кажется, догадываюсь. Она конечно же блондинка с голубыми глазами...

Да, она блондинка с голубыми глазами, но не просто блондинка. Она прекрасная. Она единственная на свете, думал Стэнли. И еще он подумал, что ему следует слетать в Вену.

— Ну, раз мы переходим на личности, то и ты, пожалуйста, выслушай меня, Нэнси. Проблема не во мне, а в тебе, а точнее — в том, что ты развелась в надежде найти кого-нибудь поинтересней, а найти негде, да и некого. И ты теперь цепляешься за первого встречного. Вот в чем проблема.

Нэнси задохнулась от гнева, но не могла ничего возразить. Она встала и направилась к выходу.

— Я подумаю, о том, что ты мне сказал. Я должна бы тебя ненавидеть Стэнли, но не могу, — пробормотала Нэнси. — Удачной поездки. Послезавтра увидимся.

— Спасибо, коллега.

...Нанятый Кэтрин в Йоханнесбурге автомобиль подвез ее к Стандертону, недалеко от которого находилась больница Стэнли.

Кэтрин закрыла глаза и представила, как она скоро выйдет из машины и уже через несколько минут увидит его. Когда машина остановилась невдалеке от двухэтажного белого здания, водитель сказал:

— Вот видите, как я и обещал, вы доставлены в целости и сохранности.

— Огромное вам спасибо.

Попрощавшись с шофером, который помог выгрузить ее багаж, Кэтрин покинула автомобиль.

К ней сразу же подошли двое молодых людей и предложили донести ее чемодан. Она была воспринята ими как кинозвезда: такая красивая, белокурая и белокожая, она была одета во все яркое — синие широкие брюки и красную шелковую блузку.

— Вы, наверное, английская кинозвезда? — не выдержав, спросил один из сопровождающих.

Кэтрин это очень польстило. Она улыбнулась и выдержала длинную паузу.

— Нет, я друг доктора Пиккеринга.

— Тогда нам надо в больницу, — в один голос произнесли спутники Кэтрин.

Возле входа еще издали она увидела мужчину в медицинском халате, стоявшего к ней спиной.

— Стэнли! — громко закричала Кэтрин и кинулась ему навстречу.

Однако когда она приблизилась к нему, то с горечью констатировала, что это совершенно другой мужчина, хотя фигурой и цветом волос он был похож на Стэнли, только ниже ростом.

Мужчина подошел к ней вплотную и широко улыбнулся.

— Нет, я не доктор Пиккеринг. Но клянусь всеми святыми, что хотел бы быть на его месте. Меня зовут доктор Нейтан Хиллс.

Кэтрин перевела дух. Робко и неуверенно она произнесла:

— Я — Кэтрин Шервуд. Я только что прилетела из Бельгии в надежде повидать доктора Пиккеринга. Он ничего не знает о моем приезде.