- Тётенька, а вы когда снова на базар пойдете?

   - Через день, наверное.

   - Ага! Я ждать вас буду! - и улетела вниз по улице, прижав к себе бутыль с молоком.

   За ужином вернувшийся из города Холт был рассеян, сидел и барабанил пальцами по столу. Поймал мой взгляд:

   - Сафрина изменилась. А в чем дело - не пойму. Просто чувствую. Я прошелся по городу, посмотрел с набережной на корабли, посидел в трактире... Да, прогулялся мимо дома пропавшего ньера Бернали.

   - И? - поторопила я.

   - И. В подворотне напротив дежурит пара личностей не злодейского, но и не респектабельного вида. На меня внимания не обратили - улица большая, народу много ходит. Но я бы сказал, что это аргумент в пользу гипотезы, что мой знакомый сам залег на дно.

   М-да. Значит, пока не знаем, что за рыба водится в этом водоеме, следует быть очень осторожными.

   Варим суп, выявляем странные закономерности в декларациях, верим, что рано или поздно перестанем быть синими...

   А сейчас я уберу со стола и пойду купать Соль.

   Ну и ларру за компанию.

   И полы заодно помою...

   - Рейн, а у нас на этой стороне полуострова есть королевский флот?

   - У нас везде есть королевский флот, - хмыкнул муж. - Потому и живем спокойно.

   Угу, ясно. Хочешь мира - готовься к войне.

   - А королевский флот имеет право останавливать и досматривать суда?

   - Если есть веские - подчеркиваю, веские - основания подозревать, что судно нуждается в помощи или замешано в преступлении.

   - Я подумала, что если какой-то из тех кораблей, которые бегают туда-сюда порожняком, выловить и посмотреть - что они там возят?

   - Хм. В принципе, если не разберемся по-другому, можно. В крайнем случае, объясним недостоверными агентурными сведениями и тупоумием всё перепутавшего капитана.

   Пока разговаривали, я перебирала зелень для салата у кухонного стола, а Рейн стоял за моей спиной. Не рядом, не вплотную... но я чувствовала его всей кожей. С самого приезда муж ходил за мной следом. Устраивался с книгой или бумагами там, где я занималась чем-то другим, даже на кухне. Провожал глазами. И при малейшей возможности касался, притрагивался, обнимал, тыкался носом, целовал, гладил...

   Его внимание и близость, несомненно, были приятны. Если бы не одно "но". Я боялась. Боялась не того, что он однажды сорвется и причинит боль, а того, что когда мы все-таки окажемся вместе, я не оправдаю его ожиданий. И его потеряю. Не знаю, как должны вести себя ньеры в интимной обстановке, но, должно быть, я делала что-то не так. Потому что Андреас охладел ко мне очень, очень быстро.

   Так что сейчас я разрывалась. С одной стороны, мне хотелось, чтобы мужу было хорошо. С другой - мне самой было неплохо и так. И было страшно, что период вынужденного ухаживания, не переходящего в близость, - это самое сладкое, что светит мне в нашем коротком странном браке. И что, когда всё случится, не я, а Холт наутро отведет глаза...

   Чем дольше ждёшь - тем ждёшь большего. Когда мне было пять лет, и мама была еще жива, я увидела в витрине куклу. Она покорила и поразила меня с первого взгляда - с фарфоровым личиком, красными губками бантиком, огромными голубыми глазами и водопадом золотых кудрей. Платье было розовым, а из кружевных манжет виднелись ручки с тоненькими белыми пальчиками. Она казалась настоящей девочкой, и мне ужасно, безумно хотелось, чтобы Белинда - это имя казалось мне безумно красивым - стала моей куклой. И больше - моей подругой. Ведь она - как живая!

   Но я понимала, что кукла - дорогая. А жили мы не слишком богато - мать выплачивала ростовщикам долги отца с набежавшими процентами, и на это уходили почти все заработанные ей деньги. Но каждый раз, когда выпадала возможность, я бежала к витрине - посмотреть, поговорить с моей Белиндой. С каждым днем она казалась мне прекраснее и прекраснее. Я дофантазировалась до того, что убедила себя, что Белинда молчит, потому что на нас смотрят. А вот если бы мы остались вдвоем, она обязательно, непременно бы со мной заговорила!

   А потом пришла зима и мой день рождения. Когда я открыла большую алую коробку - счастью не было предела - с белого нежного шелка, в своем розовом платье, на меня голубыми глазами смотрела Белинда!

   Восторг продлился ровно до того момента, пока я не схватила её руками и не прижала к себе. Оказалось, что под платьем нет тела. Нормального тела. Фарфоровая голова, кисти рук, ножки ниже колен в туфельках крепились прикрытыми кружавчиками черными железными крючками к чему-то, напоминавшему набитый тряпками мешок с грубыми отростками-культяпками рук и ног. Все мои мечты о подруге, всё, что я нафантазировала, пока ждала и хотела, лопнуло в один миг, как мыльный пузырь.

   Я сумела сдержаться и не разреветься - ведь мама ждала от меня радости...

   А сейчас я сама чувствовала себя такой Белиндой. Не знаю, что видит Холт, когда смотрит на меня, но когда он приподнимет платье, флёр исчезнет. Так что не надо ложных иллюзий - они разбивают сердце.

   Обернулась к мужу с улыбкой:

   - Рейн, когда мы спускались с плоскогорья, я обратила внимания, что грузовых повозок на дороге совсем немного. А товар в порт привозят десятки кораблей...

   - Понял вопрос. Сейчас расскажу. Смотри, Сафрина на северо-востоке Таристы, да? Ту дорогу, по которой мы спускались, ты оценила - серпантин, много крутых опасных поворотов. Для карет и всадников - приемлемо. Для грузов - тяжело и опасно. Зато южнее есть место, где с плоскогорья вниз падает каскадами водопадов большая река - Ардас. И пару сотен лет назад один предприимчивый купец нанял строителей, которые по его замыслу углубили русло и установили под потоком воды полдюжины колес. А от них идут тросы, которые тянут подъемники. Сделано все надежно, цена приемлемая, за один раз подъемник может вытянуть на гору платформу с парой волов или коней. Или телегу с мукой. А дальше идет ровная дорога. Вот и выходит экономия сил, нервов, времени и, в конечном итоге, денег. А потомки умного купца давно купили дворянскую грамоту и проживают в Лореции.

   Интересная история.

   - Да, - продолжил Холт, - еще один большой тракт идёт на юг вдоль побережья. По нему везут все товары, предназначенные для центра страны. Через два дня пути дорога поворачивает на запад, но там рельеф уже пологий. Поедем - посмотришь сама.

   Еще интереснее.

   Рейн взглянул на меня, сделал шаг и обнял.

   Я прижалась к нему.

   Пусть будет что будет...

Глава 21

   Я выглянула в окно и поморщилась. Нет, ну просто осенний дождь - это удовольствие ниже среднего. Но ледяная косая морось, да с порывами холодного ветра, который рвёт из рук зонтик... но идти на рынок всё равно придется.

   - Любопытно, - в голосе Рейна слышалась улыбка: - Ты вжилась в роль служанки так, что даже я тебе верю. Например, за десять дней, что мы тут, ты ни разу даже не заглянула в ювелирный, который прямо под нами. Настоящий героизм!

   Гм. Героизм. Ну да, разумные соображения - что нечего прислуге делать в магазине, где цена на одну вещицу больше ее полугодового жалования, - присутствовали тоже. Но не особо и хотелось. Вот был бы там книжный - удержаться было бы намного сложнее.

   Зато ларра продолжала ходить вниз "спать на собаке".

   Еще раз пересчитала деньги. Закуталась в шаль. Зашнуровала ботинки. Нацепила суконный капор - соломенная шляпа уже не по сезону. Взяла две корзины, зонт... всё, пошла.