Даже без лошадей отряд Прадаты довольно резво продвигался через южную территорию Великой Пустыни. Сведущие разведчики обнаружили несколько водных источников, тем самым значительно облегчив переход. В полдень пятого дня с тех пор, как отряд покинул прохладный комфорт горных перевалов, сильно запыхавшийся разведчик подбежал к Митре и Рою и от изнеможения опустился перед ними на землю.
– Чайки, миледи, милорд. Всего в миле отсюда, не больше. – Юноша попытался перевести дыхание. – Мы около Спокойного моря, – задыхаясь, выговорил он. – К сумеркам будем там. Не позже. – Молодой боец Прадаты продолжал сидеть на песке и вдыхать изо всех сил сухой, горячий воздух пустыни в свои сжавшиеся от боли легкие.
– А остальная Прадата? Кто-нибудь еще прибью? – голос Митры звучал твердо.
– Да, миледи. Из Силта и Вахалы. И они передали, что другие на подходе. Согласно вашим указаниям, миледи, Прадата собирается и готовится к боевым действиям в Хагсфейсе.
Митра провела рукой по голове юноши, разглаживая его взъерошенные ветром волосы. Затем она повернулась и повторила сообщение всему собравшемуся вокруг нее отряду Прадаты.
– И теперь надо готовиться к войне, – сказала она спокойно, взяв руку Роя в свою. Рой почувствовал легкую дрожь в ее руке и крепко сжал ее, стараясь уменьшить дрожание своей. Затем они повернулись и вышли в последний марш к морю.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Выщербленный серый камень, из которого были сделаны зубцы крепостной стены, уже давно начал разрушаться под действием времени и морского климата, и вокруг основания крепости Хагсфейса образовалась белая песчаная горка. Рой посмотрел с парапета вниз и обратил внимание на пушистую зеленую травку, растущую на ней. Крепость в Хагсфейсе вряд ли вдохновила бы сейчас какого-нибудь автора на рыцарский роман. Он нахмурился при мысли о том, что под этими самыми стенами должно произойти настоящее сражение.
Пока он обдумывал все это, Мората возвратился с успешной, судя по темным пятнам на перьях и клюве, охоты. Рой подставил плечо, давая возможность соколу устроиться на привычном месте. Он был очень благодарен птице за предлагаемую компанию.
– Ну, Мората. Я вижу, что охота сегодня была успешной. Как она проходила?
– Рата, – ответил сокол, и появившаяся картина была настолько яркой, что Рой буквально ощутил свои крылья, почувствовал под собой все более горячий воздух пустыни, делавший его как бы легче, более способным держаться на лету. Резкий взмах крыльев унес его далеко от крепости, которая превратилась в крошечную точку на горизонте. Скоро и эта точка исчезла. Затем перед мысленным взором Роя возник четкий образ короткой, жесткой, зеленой и влажной травы, совершенно не похожей ни на какую другую траву вокруг крепости.
– Куда ты летал, Мората? Такой травы нет нигде вокруг.
– Рата, – ответил сокол, и Рой почувствовал, что взлетел еще выше и направился на юг, к самому южному краю пустыни.
Внизу он увидел зайца, напрасно старающегося побыстрее прыгать с камня на камень. Охота была короткой. Рой увидел, как заяц резко ускорил бег, и ощутил, как мощные когти сначала прикоснулись к мягкому меху, а затем пронзили отчаянно сопротивляющееся тело, принеся ему мгновенную смерть. Рой ощутил во рту привкус крови, вызвавший у него слюноотделение.
– Видишь ли, я не большой любитель вкуса крови, но был бы очень благодарен, если бы ты научил меня летать! – Рой рассмеялся, когда Мората поежился и расправил крылья. – Ну, ладно. Митра передала, что хочет видеть нас. Скоро она освободится, и мы встретимся, – сказал рой, глядя на площадь внизу и ища там глазами предводительницу Прадаты.
Митра в это время встречалась с лидерами различных отделений Прадаты, прибывших на ее призыв. Еще раньше было решено, что только лидеры Прадаты, участвовавшие в первой встрече, когда Рой показал книгу Верховного Мага, должны знать, что он в действительности не настоящий Рата. Остальные должны были верить, что с ними сам Верховный Маг; Рой очень неохотно согласился на этот, как он полагал, обман.
Чистый звон металла о металл пронзил утренний воздух, когда молодая девушка потянула за веревку тяжелого колокола. Рой продолжал наблюдать за площадью внизу, активность которой немного успокаивала перед лицом надвигающегося отчаяния. Армия Прадаты достигла численности примерно восьми сотен человек главным образом, деревенских жителей, вооруженных более чем устаревшими луками, наполовину проржавевшими мечами и копьями из потемневшей бронзы. А у очень многих не было и этого – только вилы да толстые дубинки. Эта бедняцкая армия, конечно, не могла соперничать с профессиональным, хорошо обученным войском Мор дета. Было сумасшествием надеяться удержать город против очевидно превосходящего противника.
Вместе с остальными пришли маги, в том числе и женщины, владеющие этим искусством, проповедники легенд и сказаний, запрещенных после поражения Раты у монолита Шимни десять лет тому назад. Они были вынуждены бежать в отдаленные города и деревни, используя все средства, чтобы выжить; представлялись кузнецами, плотниками, крестьянами – кем угодно, лишь бы эта профессия имела как можно меньше сходства с их прежним за shy;нятием. Многие из них в те годы почти не применяли свои знания, но некоторые все же набрались смелости и организовали небольшие школы где-нибудь в лесной глуши или в отдаленных пещерах. Там они обучали мальчишек и девчонок, родители которых осмелились нарушить запрет Регента. Время от времени у стен крепости слышалось сдержанное радостное всхлипывание. Это родители встречали своих детей, с которыми были разлучены многие годы, пока ребенок учился в подпольной школе, не имея возможности появиться дома из-за страха быть узнанным.
Рой уже мог распознавать принадлежность людей к различным кланам по их одежде: темно-зеленый преобладал у выходцев из северо-западных лесных районов Шалета; тоже зеленый, но с желтыми, как у липы, цветочками – у людей из Норшола, восточного соседа Шалета; у жителей пустыни из Силта одежда имела сходный с ржавчиной коричневый цвет; сумасшедшую мозаику из ярких цветов носили жители южных районов. Помимо одежды Рой начал различать и лица: светлые у северян, более грубые и смуглые у кочевых жителей пустыни, красные и обветренные – у людей, живущих на побережье. Много раз он ловил себя на – что пытается угадать происхождение человека, случайно встреченного им на одной из мощеных улиц города.
С сидящим у него на плече Морали Рой продолжал смотреть вниз на площадь Снова прозвонил колокол, и в какой то момент он подумал, что вернулся в свой мир. Будто он слышал звук старого колокола с университетской башни, и стоял на вымощенной красным кирпичом площади под верандой башни Смита. И не Гвен ли стоит там, внизу, и разговаривает с одним из своих студентов? Рой изо всех сил стал всматриваться в ее лицо, и эта попытка мгновенно разрушила его грезы. Он находился в Кешье и стоял там, где стоял. Мората уснул на его плече; Рой посмотрел на него и крепче, сжал посох в руках.
Митра говорила ему, что много десятилетий назад Хагсфейс был мощным портовым городом-крепостью, расположенным примерно посередине между северными и южными провинциями. Спокойное море сверкало, словно бирюзовый самоцвет в оправе из серебряной нити побережья, окружавшего город. Поскольку город лежал с подветренной стороны горной цепи, климат в нем был сухой и, за исключением середины лета, умеренный. Все это в сочетании с теплой, чистой водой и наличием прекрасного университета делало город любимым центром притяжения для людей Кешьи – пока не захватил власть Регент.
В самом центре города-крепости стояло восьмиугольное здание из самана с большими наклонными окнами на северных фасадах. Обожженная глиняная черепица, покрывающая его крышу, выглядела словно чешуя пустынного пресмыкающегося. Просторный интерьер был заполнен рядами скамей со спинками, сделанными из полированного красного дерева. В течение столетий на этих скамьях сидели студенты, приезжавшие на зиму в курортный город. Хагсфейс гордился своим университетом, куда старейшины приглашали лучших из лучших преподавателей, чтобы те обучали студентов легендам и сказаниям Кешьи.