- Да уж. - Я повертел пулю в пальцах. Миллиметров девять в калибре. Хотя точно может сказать разве что Гарик. Если
попросить его провести экспертизу. А то забавно получается - три пули выпущены из трех разных стволов. Если в плечо
Сидорова ранили в тот момент, когда я тащил его от гаража к машине, то откуда могли взяться две другие пули? Гарик
сказал, что по убегавшему грабителю стреляли. Возможно, ранили. Этим можно объяснить пулю в сидоровской ляжке, но
никак не девятимиллиметровый кусочек свинца, пробивший Сидорову брюхо. Если уж он убегал, то пули должны быть в
спине. К тому же весьма маловероятно, что, получив тяжелое ранение у «Европы-Инвест», Сидоров смог уехать оттуда,
спрятать где-то деньги и вернуться в автосервис. Такое я представить не мог.
Так... Что-то произошло между «Европой-Инвест» и гаражом. И это «что-то» едва не закончилось для Сидорова смертью.
- Спасибо за сувенир, - сказал я и снова стиснул кисть Матвея Александровича. - Между прочим, когда следует ожидать
возвращения моего друга в сознание?
- В любой момент. Дайте мне свой телефон, и я сообщу вам сразу же, как только ваш друг откроет глаза, - предложил
Матвей Александрович. Думаю, он говорил это из лучших побуждений. Но я предпочел осторожность.
- Я сам буду периодически позванивать.
- Как хотите, - пожал плечами доктор. - Не забудьте ваш плащ на дереве.
- Конечно, конечно, - заверил я. - Я не настолько богат, чтобы разбрасываться одеждой.
Выйдя из отделения, я пошел очень медленно, внимательно поглядывая по сторонам и вслушиваясь в звучащие голоса.
Гиви Хромой мог еще находиться в больнице. А у меня было неподходящее настроение для такой встречи.
Но все обошлось. Я вышел в сквер, снял с березы свой весьма жалкого вида плащ и зашагал к больничным воротам, за
которыми лежал ночной Город. Его тишину изредка нарушали проносящиеся на бешеной скорости автомобили. Три мятые
пули я опустил в дырку, под подкладку плаща и рассредоточил по шву.
На последний автобус я опоздал, поэтому пришлось ловить такси. Расплатившись с водителем у подъезда, я обнаружил,
что заработанное несколько дней назад целое состояние - как мне казалось - стремительно уменьшается в размерах. Как бы
не пришлось просить у Макса выходное пособие. Хотя нет... Не буду ничего просить, даже если придется питаться одними
макаронами. Макс по-своему прав, но не настолько, чтобы я чувствовал себя виноватым.
В эти минуты было особенно приятно думать о той сумме, которую мне пообещал утром Марк, человек в салатовом
пальто. Это давало надежду на лучшее.
Такси задним ходом отъехало от подъезда и скрылось в темноте. Я осмотрелся - не подкарауливает ли кто меня в этот
поздний час? Потенциальных караульщиков была масса - милиция, люди Гиви Хромого, московская комиссия... Даже Гарик
сегодня получил основание быть мною недовольным. Он честно раскрылся передо мной, а я сбежал. Придется доказывать,
что это не было заранее подстроенным. Тут я остановился и понял еще одну малоприятную истину.
Видимо, мне придется доказывать, что я не убивал Автандила. Черт. Все видели, как двое вбежали в коридор. Один потом
оказался мертвым. Второй пропал. Вывод? Не нравился мне этот вывод. Причем доказывать придется и милиции, и Гиви
Хромому. А последний вряд ли поверит хоть одному моему слову после истории с «Вольво».
Я почувствовал сильное желание напиться в стельку и забыть о своих проблемах. Однако это был крайне неэффективный
способ борьбы с обстоятельствами. Я мог на время забыть о них, но они от этого не исчезали. Они оставались прежними, и,
когда я возвращусь из забытья, все будет так же... Это только дети могут позволить себе во время игры в прятки закрыть
глаза и думать, что теперь их никто не видит. В моем возрасте и в моей ситуации такие трюки не проходили...
Моя «Ока» стояла целая и невредимая. Это радовало. Белого «жигуленка», на котором меня пыталась преследовать пара
неудачников, не было. Видимо, ребятам намылили шею в начальственном кабинете и отправили спать. Еще одна хорошая
новость.
Завтра наверняка пришлют других, более поднаторевших в искусстве слежки. Завтра придется оправдываться перед
Гариком, обманутым в своих лучших чувствах. Но все это - завтра... То есть уже сегодня, но лишь после восхода. У меня еще
есть некоторое время, чтобы вздремнуть. Чтобы разобраться в своих весьма путаных мыслях. Чтобы дать отдохнуть
мышцам. Чтобы подготовиться к новому дню, который будет ничуть не лучше прежнего. Главное, чтобы не был хуже.
Мне всего-то был нужен небольшой тайм-аут. Сволочи, они не дали мне и этого.
Глава 13
Будто повторялась та, прошедшая ночь, когда меня, вышедшего из лифта, стиснули с боков горячие милицейские парни.
Я смотрел на дверь своей квартиры, я стоял от нее в паре шагов и при этом понимал, что попасть внутрь мне не дадут.
Два горячих парня были настроены очень серьезно.
Это были те двое, которых я заставил понервничать, отбывая на встречу с Гариком. Теперь они старались заставить
нервничать меня. Обиделись они, что ли?
- Стой смирно, сука, - раз за разом повторял один, тиская в кулаке мой воротник. - Стой смирно, сука...
Второй быстро обыскал меня и остался результатами обыска крайне недоволен. Я снова не захватил с собой гранатомет и
килограмм героина. Пуль он, естественно, не нашел. Опыт не тот.
- Теперь можно опустить руки? - осведомился я.
Первому вопрос не понравился, он еще сильнее стиснул ткань в пальцах и еще суровее произнес:
- Смирно стой! Сука!
- Давай его в машину, - устало сказал второй, и мой воротник тут же стал перемещаться по направлению к лестнице. Я
тащился следом.
- Мы куда-то едем? - спросил я, стараясь успевать за своим шустрым воротником.
- Тебе какое дело? - равнодушно отозвался второй. Он спускался по ступеням позади меня и неспешно раскуривал
сигарету. По лицу было видно, что я не вызываю у него положительных эмоций.
- Ты, сука, добегался, - рявкнул первый. - Ты бегал, бегал и добегался. Мы шутить не любим...
- Я заметил.
- Поздновато ты заметил.
Вероятно, я ошибся. Хотя и ненамного. Их действительно взгрели за неуспешное выполнение задания. Но только потом не
отправили спать, а велели исправить допущенную оплошность. И разъяснить подозреваемому... Чтоб больше не бегал.
Когда наша веселая компания вышла из подъезда, то немедленно обнаружился и «жигуленок»: стоял неподалеку в кустах.
Будь у нашего подъезда посветлее, я бы непременно заметил. Как только освобожусь, сразу пожалуюсь в районную
администрацию.
Ехали молча. У меня почему-то не было настроения трепаться по дороге в Управление внутренних дел. Особенно ночью.
Особенно зная, что вряд ли мне там скажут что-нибудь хорошее. А этим двоим и не надо было разговаривать. У них на
лицах было одинаковое мрачно-удовлетворенное выражение: «Да, мы затрахались, но и этого гада прищучили».
Гад, то есть я, хотел было заметить, что это уж какой-то слишком извращенный вид секса, но потом вспомнил, что оба
попутчика шутить не любят и другим не советуют. Я решил приберечь свои реплики до более подходящего момента.
Но что-то он не спешил, этот подходящий...
- Вот он, беглец, - злорадно произнес Козлов, увидев меня в дверях кабинета.
- От нас не убежишь! - услужливым тоном отрапортовал кто-то из моих конвоиров.
- Проходите, Константин. - Козлов гостеприимно развел руками. Что-то не нравилось мне его радушие. В кабинете было