Таким образом, не только актеры, но и целый ряд писателей, композиторов и художников получает толчок для творческого процесса от видения своих героев, от зрительного их представления.

Перед нами стоит задача найти возможность наиболее эффективно и плодотворно использовать самые различные педагогические ходы, пробуждая в актере стремление пойти по пути «от себя к образу» и вооружая его умением искать и «себя в роли».

^1. Паустовский К. Собр. соч., т. 2. М., 1958, с. 566.

^2. Из воспоминаний моей бабушки, сестры композитора, урожденной Гречаниновой. — Ю. С.

Глава вторая

ОТ УПРАЖНЕНИЙ –

К СЦЕНИЧЕСКОМУ ОБРАЗУ

(Принципы Щукинского училища в работе над образом

Вся практика вахтанговской школы направлена на то, чтобы с первых шагов обучения актера соединить в неразрывное целое воспитание личности, индивидуальности с овладением теми путями, которые помогают приблизить миг перевоплощения.

Знакомство учащихся с творческим перевоплощением начинается, по существу, уже с первого курса. Здесь студенты учатся ставить себяв предлагаемые сценические обстоятельства, менять свое отношение к предлагаемым обстоятельствам, кпартнерам. Хотя никаких требований в плане создания образа перед учащимися первого курса еще не ставится и даже, напротив, всякий отход студента от себя квалифицируется как недостаток, все же объективно студенты уже на первом курсе делают шаги на пути к перевоплощению, реализуя вторую часть формулы: «стать другим, оставаясь .самим собой».

На втором же году обучения студенты подходят к изучению первой части этой формулы, стараясь «стать другими». Педагоги стремятся дать им пока еще самые общие навыки по умению овладевать элементами характера и характерности как выражением внутренних особенностей человека.

В училище им. Щукина этот раздел второго года обучения (первый семестр) носит название «Сценические упражнения и этюды по наблюдению жизни»; сюда входят подразделы: «Наблюдения», «Профессиональные навыки», «Этюды к образу (Работа над прозаическими произведениями советских авторов на современную тему)».

Наличие этого раздела является одной из отличительных особенностей училища им. Щукина. Если на первом, третьем и четвертом курсах всех театральных вузов страны ставятся в принципе одни и те же задачи, то первая половина второго курса Щукинского училища резко отличается от них. Училище им. Щукина и Театр Вахтангова считают прохождение этого раздела для будущих актеров обязательным.

Стр. 34

В сценических упражнениях студенты действуют в предлагаемых обстоятельствах не только от своего лица — они приносят в этюд свое понимание психологии другого человека, разгадывая за небольшими бытовыми эпизодами судьбы людей, мотивы их поведения, характер конфликта и т. д. Сначала эти упражнения не поднимаются выше зарисовок, откладывающихся в кладовой эмоциональной памяти и позволяющих актеру конкретно-чувственно запомнить какую-то жизненную ситуацию, ощущение, какой-то характер. Но постепенно упражнения подводят актера к умению разглядеть в жизненной ситуации проблему, найти свое отношение к ней, самостоятельно определить расстановку сил, суть характера.

Пожалуй, именно на этом этапе мы пытаемся перевести разговор о характерности, зрительном образе, видениях на язык конкретных упражнений, стремясь, чтобы наблюдения, профессиональные навыки способствовали умению угадывать характер за характерностью, т. е. выражать содержание в точно найденной форме. Другими словами, именно здесь реализуется необходимость воспитать актера таким образом, чтобы он с первых же шагов тяготел не только к познанию действительности, его окружающей, но и к умению разгадывать автора, закономерности действительности, созданной им, особенности мира, выстроенного им.

Поэтому уже в самых первых упражнениях, добиваясь личностного отношения к каждому поступку, каждому факту, мы пытаемся в то же время учить актера умению меняться в зависимости от предлагаемых обстоятельств, овладевать логикой самого актера. Именно здесь проходят студенты впервые путь, ведущий к перевоплощению в другого человека.

Прежде чем перейти к анализу этого раздела обучения, необходимо остановиться еще на одном 'весьма существенном вопросе. Актерский курс состоит из разных индивидуальностей. Следовательно, до разработки стройной педагогической схемы надо понять, ^что это за индивидуальности ,и какого подхода к себе они требуют.

Мы выяснили, что подход актеров к творческому перевоплощению по существу един, но одному типу актеров скорее свойственно отталкиваться в своей работе «от себя», зрительное представление образа для них играет второстепенную роль, — другому трудно действовать сразу «от себя». Представив в своем воображении контуры будущего образа, им легче действовать от его имени. Включение же «от себя» своих чувств приходит в работу несколько позже.

К какому типу актеров относятся студенты, надо постараться определить с самых первых шагов. От этого будет зависеть плодотворность 'Последующей работы.

Все начинается с экзаменов. Вот в комнату, где работает приемная комиссия, входит молодой человек или девушка. Это — абитуриент. Он (или она) волнуется. Волнение искренне и глубоко. Профессия актера манит многих с детства. Тут все вместе: и заветная мечта быть таким, как любимый артист театра или кино, и стремление «побывать в шкуре» другого человека, насладиться его

Стр. 35

чувствами и поступками, и уже испытанная в школьной самодеятельности радость пребывания на сцене под взглядами множества людей, и — порой — неосознанное тщеславие. Все это создает волнение... Молодой человек подходит к столу экзаменатора. Посмотрим иа него. Он аккуратно одет и причесан, поведение при ответах комиссии отличается скромностью, воспитанностью. А вот входит другой, не похожий на первого, молодой человек. Держится он излишне уверенно, говорит с членами комиссии с оттенком покровительства или наглости. Что это? Пришел поступать в актеры нахал? Бывает и так, но — редко. Чаще внешняя удаль и безапелляционность молодого человека вызваны излишней застенчивостью. Как бы защищаясь, молодой человек бессознательно начинает вести себя с не свойственной ему развязностью. Мы говорим: «он зажался». Стремясь защитить себя, юноша начинает подражать людям, которые на его глазах вели себя свободно в подобных или примерно подобных обстоятельствах.

Вот какой случай произошел с Иваном Николаевичем Берсеневым. Замечательный актер И. Н. Берсенев, когда я его узнал, был уже почтенным человеком и пользовался глубоким уважением всего коллектива театра. И вот однажды, в перерыве между репетициями, в зрительный зал расхлябанной походкой вошел молодой человек. Он подощел к Берсеневу и заговорил с ним. Мы не слышали, о чем они говорили. По отрывочным фразам мы могли догадаться, что молодой человек о чем-то просил Ивана Николаевича. При этом он размахивал руками, голос его звучал неестественно высоко. А в довершение всего он похлопал Берсенева по плечу. После этого удалился. Мы, молодые и старые актеры, замерли, увидев столь фамильярное отношение молодого человека к нашему «грозному» руководителю. Когда молодой человек ушел, Берсенев подошел к нам и, улыбнувшись, сказал: «Вы видели, как он застенчив и как он волновался? Ему кажется, что так ведут себя взрослые, уверенные в себе люди».

Это уже не он, молодой человек, разговаривал со старшим, а другой, спрятавшись за которого легче вести беседу с членами приемной комиссии или с народным артистом СССР. Стремление «стать другим» здесь нашло свою уродливую форму. Но оно естественнодля человека, а это немаловажно в нашем исследовании.

И вот первокурсники учатся в нашей школе. Сначала, наблюдая за ними, мы, педагоги, стараемся успокоить их, учим заниматься на сцене делом и тем самым освобождаем их, стремимся, чтобы они оставались при этом самими собой. Но стремление к действию не от своего имени у некоторых студентов проявляется очень рано. Проследим за этим свойством на всех этапах занятий первого курса.