Дарья Федоровна открыла дверь сама, домохозяйка Лена возилась на кухне и только отозвалась громким «Привет!». Тина сразу почувствовала запах их дома. Свой собственный запах имеет каждый дом, и именно он, а не то, что ты видишь или слышишь, вызывает ностальгию.

– Здравствуй, Мамочка. – Тина отметила пробивающуюся седину на висках у мамы.

– Здравствуй, доченька. Как ты?

– Нормально, насколько это возможно, Мама. – Тина расширила глаза и всем видом показала: «Лиза не знает».

– А как поживает моя внученька? – Дарья Федоровна все поняла и обратилась к внучке.

– Холосо! – крикнула Лиза и быстро перешла от официальной части к интересующей теме. – Сто ты мне плиготовила?

– Ну вот, так и сюрприз не получится! – деланно обиделась Дарья Федоровна. – У меня для тебя сегодня что-то совсем необычное, но сначала марш мыть руки.

После этих слов Лиза прошмыгнула между женщинами и побежала в ванную.

– Поговорим потом. Я ничего пока ей не говорила, – прошептала Тина.

– Я все поняла. Ты тоже следуй за Лизой. Пора обедать.

На обед был украинский борщ в маленьких тарелках-кружках. С десяток пельменей на каждого и коронный мамин торт, который в отличие от остальных блюд Дарья Федоровна готовила сама.

За столом они разговаривали ни о чем. Мать рассказывала последние новости об успехах Российско-Азийского союза в деле спасения планеты. О политике.

Дарья Федоровна вспомнила традиционно о своем старшем сыне – брате Тины. Александр уехал из дома в шестнадцать лет и больше не появлялся. Характером Саша пошел в маму, а два таких человека в одной семье уживаться не смогли. Они виделись с ним очень редко. Тина до сих пор считала, что брат поступил верно, но с тех пор он стал чужим. Он уехал на Дальний Восток, там женился на местной. Было у него трое деток, и плевать они хотели на все приближающиеся катаклизмы. 

Поговорили о погоде, которая, по словам Дарьи Федоровны, постоянно налаживалась к лучшему. Тина смотрела на нее, но не слушала. Лизу тем более не интересовали эти разговоры. Она смела все, что для нее приготовили, и с нетерпением ждала обещанного сюрприза. Лиза отлично знала, что клянчить у Бабушки – дело гиблое.

Наконец Дарья Федоровна поднялась со стула и многозначительно объявила:

 – Теперь, Лиза, пришло время для сюрприза. – Она открыла дверцу тумбочки и передала внучке небольшую коробку. – Открывай медленно, а то все волшебство распугаешь.

Пока Лиза раскрывала коробку, Дарья Федоровна таинственным голосом вещала:

 – Это волшебные куклы, Лиза. Мне их подарил дедушка. Сейчас таких не делают. Они сделаны вручную волшебником твоей родной страны. В вашей Америке все делают из пластмассы, да и у нас сейчас тоже. Эти куклы из волшебного дерева. В тот час, когда ты крепко заснешь, они оживут и начнут танцевать танец, а потом заведут беседу о том, сколько добрых дел ты сделала за день.

«Все-таки мама мастер на спецэффекты. Погляди только на Лизу, у нее сейчас сердечко выпрыгнет от восторга!» – думала Тина.

Тина дрожащими пальчиками одну за одной вытянула из коробки искусно сделанные куклы балерины, пьеро и петрушки. Все они были одеты в миниатюрные тряпичные костюмы. Это была действительно дорогая вещь, и мама не зря старалась, чтобы показать Лизе, что ей досталось.

– Можно я пойду поиглаю? – спросила Лиза у Тины.

– Конечно, радость моя, иди поиграй, а мы с Бабушкой поговорим.

Когда Лиза вышла, Тина начал свой рассказ. Ей очень нужно было излить душу. Дарья Федоровна ни разу ее не перебила. Сказав последнее слово, Тина заплакала, и мать обняла ее, давая выплакаться. Сейчас ничего другого ей было не нужно. От этого разговора Тине постепенно стало легче.

– Что ты будешь делать? – спросила Дарья Федоровна дочь.

– Не знаю еще. – Тина ждала этого вопроса. Она знала, что кроется за ним. За ее ответом ничего не последовало. Дарья Федоровна молчала – ждала, пока дочь продолжит. – Мама, если ты о переселении, то я не хочу об этом говорить сейчас.

– Я не настаиваю, но ты должна хорошо подумать. – Дарья Федоровна говорила осторожно, понимая, что задевает дочь за живое. Но она была уверена в своей правоте и готова попробовать еще раз уговорить дочь отказаться от глупейшей, как она считала, затеи.

– Я знаю, чего ты хочешь, – гнев Тины прорывался наружу. Она всеми силами старалась его сдержать, но ссора была неизбежна. Этот гнев, как патронташ, был готов заранее. Обе они знали, что спор состоится, и уже заранее были обижены друг на друга за еще не сказанные слова.

– Я не скрываю, чего хочу. Но теперь…

– Теперь?! – Лиза прервала ее на полуслове. – Мы даже еще не помянули Макса, а ты уже топчешь идею его жизни!

– Мне очень жаль твоего мужа и тебя, Тина. Но не забывай, что это он растоптал мою жизнь, отобрал у меня дочь и внучку, – они шипели друг на друга. Несмотря на шепот, Тина думала, что сейчас не выдержит и треснет посуда.

– Пожалуйста, Мама. Теперь я с тобой и умираю от горя, а ты разрываешь мне сердце, даже не скрывая своей ненависти к Максу.

Это нужно было заканчивать. Тина надеялась, что они продержатся без ссоры подольше.

– Я пойду в душ, Мама. Нам не стоит больше говорить об этом. Все как-то образумится.

С этими словами Тина вышла из кухни и направилась прямо в ванную. Там она долго стояла под струями воды. Ей было обидно и тоскливо. Слезы смешивались с каплями воды и утекали вниз. Она хорошо знала и себя, и маму. Это был не первый разговор на эту тему, и он почти всегда заканчивался на повышенных тонах. Правда, обычно она сильно страдала на эту тему, а сейчас не находила матери оправдания.

Они так и не говорили в этот день больше. Спали они с Лизой в одной кровати. Лиза тихонько дышала. Тина долго не могла заснуть. Она все думала, должна ли она теперь переселяться на Марс? Что ей там делать? Может, ее внукам и правнукам будет от этого толк, но как проживет жизнь она? Что она будет делать в этом неизвестном мире без Макса, без его поддержки? Может быть, мать действительно права? Может быть, Русские преуспеют в своих инициативах и сумеют восстановить климат планеты?

Лиза перевернулась на другой бок и прошептала: «Папощка». Она сказала это с такой любовью и нежностью. Слезы брызнули из глаз Тины, она еле сдержала стон. Нет, ради Макса они сделают то, о чем он так долго мечтал, на что уходили все его силы и старания. Он загубил блестящую карьеру финансиста, переучился на инженера и все это только ради того, чтобы устроиться на работу в космическое агентство и наконец получить приоритетное право на переселение. Неужели она предаст его? Нет! Они с Тиной переселятся на Марс. Это решение показалось ей правильным. Теперь Тина успокоилась и заснула.

Утром она поднялась с постели невыспавшаяся. Завтрак прожевала, не думая ни о чем. Перекинулась несколькими словами приличия с Леной. Пора было выезжать. С матерью они не обмолвились за завтраком ни словом.

На пороге Тина подняла Лизу на руки.

– Веди себя хорошо и слушайся Бабушку. Я скоро приеду.

– Плиезжай посколее, Мама! – Лиза обняла ее своими ручонками и по-детски чмокнула. Тина тоже поцеловала ее в щеку и поставила на пол.

– До свидания, Мама. – Она прикоснулась губами к щеке матери. Поцелуй был холодный. Но она уже чувствовала, что готова простить ее. – Звони мне. Лицо Дарьи Федоровны просветлело.

– До свиданья, дочка. Позвоню.

Обратный пусть был короче. Помощник определил на этот раз менее загруженную линию. Через два часа ее самолет уже взлетал. От решения, которое ночью она приняла, ей было значительно легче. Мать она вполне понимала и уже не злилась на нее, поскольку та не могла повлиять на ее решимость. Колония на Марсе скоро должна стать для нее и Лизы новым домом.