Глава 29 Мариусу предлагают стать мерданом
— Ну, что я тебе скажу. Посмотрел я на ихнюю Дагабу. Ничего в ней такого нет. И чего они столько о ней болтают? Знаешь, Рас, если на всю страну — один приличный город, то он, конечно, по-любому лучший. Мы-то с тобой и покрасивее видели. Наш Реккель в сто раз лучше. Я уж про Брюнель молчу.
Перед Мариусом расстилалась дикая дорога. Коричневой полосой она рассекала Огненную Степь и впивалась в горизонт, утопая в неясной дымке. Путь уходил на юго-восток. В конце дороги лежала Пустыня Гномов. Сидя верхом на Теленке, полузакрыв глаза, Мариус с трудом двигал пересохшими губами. Никому не слышным шепотом он беседовал с Расмусом, искренне веря, что друг слышит. Середина октября — не самое подходящее время для путешествия в Огненной Степи. Над всей страной простирается безоблачное небо, благословляющее адскую жару. Солнце настигает путника всюду. А укрытия здесь не предусмотрено. Пожухлый ковыль — вот и все, чем может похвастать здешняя флора. Ну, разве что порой попадается одинокое, обглоданное пеклом деревцо, тень которого не может укрыть и котенка. По рекомендациям добрых людей, которые есть везде, даже в Дагабе, Мариус приноровился совершать ночные переходы, а отдыхать в наиболее жаркое время суток — с полудня до шести вечера. Но выдерживать такой график получалось не всегда. Чтобы уснуть, нужно какое-то подобие укрытия. Пойди, найди его в бескрайней степи! Вчера, например, поиски затянулись до сумерек. В конце концов, Мариус почувствовал, что дальше ехать невозможно, что двое суток по неимоверному пеклу — это чересчур, и что сейчас он свалится прямо под копыта верного коня. И тогда он остановил Теленка. Почувствовав под ногами пусть горячую, но твердь, Мариус застонал от облегчения и тут же отключился.
Разбудило его проклятое солнце. Конечно, грех так думать о божественном светиле. Но солнце Огненной Степи не имеет к Рагуле никакого отношения. Ренский Бог несет свет всему живому. Здешнее солнце, напротив, отбирает жизнь. Его неумолимые лучи пронзают плоть, как раскаленные иглы. Нет, недаром эта степь прозвана Огненной. Человек в ней чувствует себя, как гусем на вертеле, которого тщательно поджаривают со всех сторон, чтобы… Чтобы — что?
Проснувшись, Мариус определился со временем. Дело идет к десяти. Так. Теперь — опереться на локоть, приподняться. Черт, руки совсем не слушаются. Еще раз. Сгибаем правую руку. Упираем локоть в землю.
Левой ладонью отталкиваемся. Вот и славно. Человек может все. Желание — вот что важно. Кто это сказал? Когда? Мариус попытался вспомнить, но растекшийся мозг был не способен на такие подвиги.
Приподнявшись, Мариус огляделся. Ровная, как стол, равнина, устланная осточертевшим ковылем. Рядом высится небольшой холмик. Присмотревшись, Мариус распознал в нем свою лошадь. Получив свободу, Теленок не стал ею злоупотреблять. Он рухнул рядом с хозяином. Лошади спят стоя. Но Теленок лежал — или пытался лежать, нервно дергая головой. Он находился на полпути к светлому царству, где души праведных коней вечно щиплют сочную травку.
А ехать-то сегодня придется по самому пеклу! Мариус с удовольствием подождал бы вечерней прохлады — но, к сожалению, местность не оставляла возможности ждать чего бы то ни было. Тут, на открытом пространстве, жара сожрет с потрохами, подумал Мариус. И, со стоном поднявшись, он с третьей попытки активизировал Теленка. Два несчастных существа отправились на юго-восток. По пути Мариус беседовал с Расмусом. Им было что обсудить.
Из инструкций, полученных в Дагабе, Мариус усвоил главное: если ехать по дороге, ведущей на юго-восток, и никуда не сворачивать, то рано или поздно достигнешь реки Ларсы. За ней и начинается Пустыня Гномов. Ларса — последний рубеж, где можно как-то восстановить силы. Дальше их придется только тратить. Это ж как надо будет восстанавливаться, чтобы организм выдержал последующее испытание Пустыней! Добрые люди снабдили Мариуса не только инструкциями. Мариус имел с собою пару бурдюков с кристальной водой, солидный запас лепешек и сушеного мяса. И, конечно, экипировка. Мариус напоминал сейчас солдата неведомой разбитой армии, который в одиночку прорывается на родину, по пути грабя всех, кто под руку подвернется. Длинный халат из легкого серого полотна, широкие штаны, круглая войлочная шапочка — стандартное одеяние жителя страны Умар. Это барахло, на которое в иное время Мариус и посмотреть бы побрезговал, исправно делало свое дело. Как и обещали добрые люди, униформа позволяла легче переносить пекло в степи, хотя и казалась со стороны жаркой. Привыкнуть к ней Мариус пока не смог. Но успел понять, что без нее в самом деле не обойтись. Как-то попробовал сбросить надоевшую войлочную шапочку — и уже через полчаса перед глазами поплыли красные круги. Надел шапочку — круги исчезли. Ну что ж, не одежда красит человека.
Равномерно и безвольно покачиваясь в седле, Мариус вспоминал Дагабу. Он прибыл в этот бирюзовый город 28 сентября. Прибыл в столицу государства Умар. Прибыл вовремя: 1 октября взяла отсчет предпоследняя, одиннадцатая загадка головоломки. Храм с зеленым куполом Мариус отыскал без труда — он был виден отовсюду. Посетить его тоже не составляло проблемы: вход свободен, заходи — не хочу. Под прохладную сень зеленого купола Мариус вступил утром и обнаружил, что оказался единственным посетителем. Маскируясь неизвестно под кого, Мариус стал медленно расхаживать по закуткам, которых в храме оказалось бесчисленное множество, и в каждом — свое окошечко с витражиком. Разноцветные лучи пробивались сквозь стекла в помещение храма и падали на пол, на узорную блестящую плитку кроваво-алыми квадратами, небесно-голубыми ромбами, золотистыми треугольниками, молочно-белыми кружками… Мариус вспомнил, как любил играть с облаками, придавая им все новые и новые образы, сочиняя сказки с их участием. Он начал мысленно складывать из цветных геометрических фигур, нарисованных на полу солнечными лучами, всякие живописные картины. Забыв обо всем на свете, он бродил от окна к окну, шевеля губами, и продолжалось это не менее двух часов.
Потом он вдруг услышал, как деликатно кашлянул Любовник, и тревожно оглянулся вокруг, ориентируясь. Голубые стены, опоясанные непрерывным рядом лавок. В центре — невысокая платформа, на ней — куча хвороста, при ней — плечистый малый, равнодушно жующий жвачку и бездумно смотрящий поверх головы Мариуса.
"Тайная сила зеленого купола пламя зажжет" — так формулировалась одиннадцатая загадка. Видно, все происходило на платформе, а здоровяк и его хворост инициировали возжигание. Но где же источник пламени? В чем эта тайная сила зеленого купола? Мариус посмотрел наверх. Купол состоял из шестнадцати отдельных секций. В каждую из них было вмонтировано большое круглое стекло.
Первый день окончился безрезультатно. Опасаясь привлечь к себе ненужное внимание, Мариус вышел на свежий воздух и попал под жаркий пресс удушливого воздуха, который в Дагабе осенью приобретал особую въедливость. Перебегая от тени к тени, Мариус побродил по улицам города часа два и вернулся к храму. Чертов священный огонь уже трещал вовсю!
Следующий день также оказался потерянным. Мариус прикинул, что возгорание происходит приблизительно часов в одиннадцать. К этому времени он и подоспел. День выдался пасмурный — невиданная редкость для Дагабы. Битый час Мариус барражировал по храму, ловя на себе косые взгляды здоровяка на платформе — другого, но тоже жующего. Когда этот тип стал хмуриться, Мариус трусливо ретировался. Досадуя на столь изменчивые обстоятельства, он бездумно плелся по кривым, как жизнь, улочкам Медного города — торговой части Дагабы. Вдруг навстречу повалили толпы. Заинтересованный такой неожиданной активностью масс, наш герой влился в общий поток. Его вынесло к храму и швырнуло ко входу. Краем глаза Мариус успел заметить, что верхушку купола озаряет серебристое сияние. Позже выяснилось, что, завидев этот пульсирующий отсвет, к храму слетаются жители Дагабы — стоять предобеденную мессу. Они бросают свою работу в том месте, где их настигает сияние. Они знают: раз в храме загорелся огонь — значит надо стремглав бежать к зеленому куполу. Этот рефлекс они впитывают с молоком матери, так же, как и привычку к постоянному жеванию всякой тянущейся гадости. Отстояв мессу, все расходятся и устраивают себе перерыв на обед.