Я как-то предложил захватить её домой после работы, на что она с радостью согласилась. По дороге я предложил ей заехать на речку и, не услышав отказа, так и сделал. Мы забрались с ней на заднее сидение, разделись. Обнимаю, глажу её довольно красивые груди, а у меня не встает. Она сделала минет — стоит, перебираюсь на нее — а «он» уже упал. Она опять делает минет — стоит, перебираюсь на нее — лежит. Она опять стала делать минет, и тут я «кончил» ей прямо в рот.

Меня это очень заинтриговало, думаю: «Что же это такое? Может, я устал, ибо ехал после встречи с любовницей в Танькине». Решил проверить это отдохнувший, что и сделал в ближайшие дни. И опять то же самое, опять «кончил» ей в рот. Такого у меня ни до неё, ни после никогда не было.

Что не «вставал» совсем, делался как «тряпка», и не массаж, не минет не помогали, бывало, конечно, и далеко не один раз. Не хочет «он» кого-то, так «его» и не заставишь ничем. В таких случаях я никогда на «него» не обижался, может «он» и правильно делает. Ведь я тоже чего-то даже под дулом автомата делать не буду. А на кого «он» встал, то на неё он встанет ещё и ещё и сделает всё как надо. Чтобы девушка или женщина не обижались на «него», а наоборот восторгались «его» «работоспособностью».

Этим же летом у моего шурина овдовела соседка Женька. Её мужа по пьянке задавило на работе машиной. А уж больно она была хороша — высокая, стройная, симпатичная, и молодая, двадцать три года. Её красивая, большая белая грудь, выпирающая в декольтированном платье, меня просто притягивала как магнитом. Этим Женька меня при встречах очень возбуждала. Мне стоило больших усилий добиться её, тем более что времени после похорон прошло ещё совсем немного. А когда это случилось, и я раздел её, то был сильно удивлён. Её груди без бюстгальтера висели, как «уши спаниеля», хотя тело у нее гладкое и очень даже красивое. Некоторое время она тоже была моей любовницей.

Осенью мне нужно было съездить в Сыктывкар, на комбинат, где производили нетканый материал, который мы использовали для производства ДСП. Мне хотелось узнать, производят ли там материал различных цветов, и заключить договор на его поставку.

В первый день по прилёту директора комбината на месте не оказалось. Обсудил я с главным технологом комбината всё, что меня интересовало, а с договором поставки вопрос нужно решать только лично с директором, который завтра будет на работе. Мне от комбината дали направление в гостиницу на их забронированные места, и я уехал в город.

Разыскивая гостиницу, случайно познакомился с Мариной, очень красивой двадцатичетырёхлетней девушкой, которая приехала с Ухты в их столицу тоже в командировку. Маринка «подвязалась» проводить меня до гостиницы «Югор», куда у меня было направление. Оказалось, что она заканчивала строительный институт в нашем областном городе. Я пригласил Марину в кафе «обмыть» это дело, где мы с ней «уговорили» бутылку коньяка «Белый аист». Прихватив ещё одну с собой и купив фруктов, мы пошли с ней в гостиницу в мой номер.

У меня почему-то долго не вставал, хотя Маринка была хороша, даже очень. Высокая, немного выше меня, с очень красивыми длинными ножками, но почти совсем без грудей. Когда Маринка разделась догола, от неё исходил какой-то не очень приятный запах. Может, она была не подмыта, а в гостинице горячей воды почему-то не было. Маринка своими тонкими пальчиками с красивым маникюром долго не могла поднять «его» и уже хотела уходить к своей подруге, у которой остановилась в городе. Она, наверное, подумала, что я импотент, но, сделав минет, она сумела «его» всё-таки расшевелить. А мне часто бывает трудно сразу настроиться на новую партнёршу.

И тут уже «понеслось» — мы всю ночь не спали, занимаясь сексом, а коньяком взбадривая себя. Маринка оказалась ну очень уж сексуальной. Что только она не делала своим гибким телом и ногами, «растущими из ушей». Несколько раз за ночь она садилась на меня, то очень медленно, то с большим ускорением «нанизывалась» на «него», в позах ко мне лицом или спиной. «Кончая», она всаживала в моё тело свои длинные ногти, всё тело за ночь у меня было исцарапано.

Давно я не испытывал такого удовольствия от секса, такая раскрепошённость в сексе присуща далеко не многим девушкам. Больно уж хорошо такой секс описал в своих произведениях Эдуард Тополь. Не буду описывать это более подробно, ибо так красиво у меня всё равно не получится. Хотя по жизни секс с теми женщинами, к которым меня тянуло как магнитом, был нисколько не хуже так красиво им описанного.

Утром, уставшие, но очень счастливые, мы разъехались по своим делам, договорившись вечером встретиться. У меня, правда, ничего с договором не получилось. Директор запросил у меня на бартер невыполнимое, и я никак и ничем не мог его переубедить.

Весь день я думал только о Маринке; сгорая от нетерпения, ждал встречи с ней. Наконец, встретившись вечером, мы пошли с ней в дорогой ресторан — денег, благо, у меня было вполне достаточно. В ресторане мы хорошо выпили, потанцевали под «живую» музыку. К Маринке в ресторане сильно приставали «кавказцы», приглашая её на танец. Правда, она не «осчастливила» их своим вниманием, ибо ненавидит всех «кавказцев» за их наглость и бесцеремонность по отношению к русским девушкам.

После ресторана мы пошли с Маринкой в гостиницу. Был уже поздний вечер, и её ко мне не пустили. Я хотел снять ей номер, но нам и в этом отказали, сказав, что девушка пьяна и её здесь не пропишут.

Я спросил, где есть ещё в их городе хорошая гостиница, и на такси мы уехали туда. Места там были, но нам пришлось брать два отдельных номера, в России ещё действовал «моральный кодекс» и гражданские браки не признавались, то есть разнополых с разными фамилиями в один номер не прописывали.

Наконец-то мы забрались с Маринкой в долгожданную постель. Опять у нас вся ночь была без сна и половина следующего дня тоже, до отправления её самолета. «Оторвались» мы с ней от души, по «полной программе». Какое же счастье заниматься сексом с тем, от кого не хочется оторваться даже на минутку. Мне очень не хотелось с Маринкой расставаться, хотелось быть с ней всегда вместе. Жены, то есть любимого человека, тогда у меня уже, можно сказать, не было, но у меня были дети. Бросить их тогда я просто не мог. У Сергея был переходный период, и я очень не хотел, чтобы мой сын начинал жизнь, как я в своё время, с тюрьмы. Мне хотелось, чтобы Сергей отслужил в армии в хороших войсках, где бы прошёл школу жизни. Проводив Маринку на самолет, я в гостинице немного вздремнул, наслаждаясь воспоминаниями о том счастье, которое подарила мне судьба в Сыктывкаре, а вечером улетел домой. На работе предоставил бухгалтеру к командировке две квитанции на ночлег в разных гостиницах на одно число, чем он был чрезмерно озадачен.

Как-то вечером вскоре после встречи Нового 1993 года, я возвращался из Танькина домой. На выезде из города увидел «голосующую» в слезах молоденькую девушку без головного убора, хотя было довольно холодно. Тормознул. Ей нужно было попасть на электричку, чтобы уехать в областной город. А из города ей нужно добраться домой в западный район нашей области. Она с отцом приезжала сюда на свадьбу к родственникам, и, поругавшись с пьяным отцом, одна в ночь решила уехать домой. Мы познакомились, и я сказал Вале, что последняя электричка уже ушла и ей придется ночевать на вокзале, что было, конечно же, правда.

Я предложил ей заночевать у меня в офисе, на «фазенде». А завтра утром мы на моём «МАЗе» поедем в их районный город за настойкой, на завод безалкогольных напитков (так он тогда ещё назывался, выпуская сорокадвухградусную настойку) и захватим её с собой. Валя обрадовалась моему предложению и согласилась у меня ночевать, ибо и денег на дорогу у неё не было. Мы обсудили всё это, не доезжая моей «фазенды», я свернул с трассы и подрулил к воротам усадьбы.