— Дорогой, нам нужно проехать к озеру самым коротким и безопасным путем.

Конь повел лукавым глазом, тряхнул косичками гривы и шустро потрусил в юго-западном направлении, к дымчатым серо-голубым силуэтам гор. Туда, где холмы подрастали, круто выгибая зеленые бока.

Глава 10

Когда наш маленький отряд спускался в ложбинку между парой холмов, не было видно ничего, кроме далеких верхушек гор, и зеленых стен вокруг, а, поднимаясь на вершину очередной возвышенности, мы оказывались словно на гребне волны травяного океана. Я полностью положилась на чувство направления Дэлькора и наслаждалась прогулкой, не торопясь лакомилась пирожком, не столько насыщаясь, сколько растягивая удовольствие, блаженствуя от ощущения нежного, тающего во рту теста и кисло-сладких ягод начинки. Как уж эльфы умудрились, не знаю, но вкус ягод ничем не отличался от свежих.

Зачастую достичь настоящей радости можно малыми средствами: вкус эльфийской сдобы во рту, веселый сильф, уминающий пирожки со скоростью мясорубки, яркое солнышко, изумрудная зелень с вкраплениями цветов, ласковый ветерок, поигрывающий хвостом моих волос и взгляд Гиза, то и дело устремляющийся в мою сторону, пылающий темным огнем и странной нежностью.

Ой, а ведь как только мы начали очередной спуск, и впрямь потемнело и глаза киллера тут были совершенно ни при чем, неужто туча прикрыла солнышко? Я запрокинула голову вверх. Странно, светило наяривало с прежним пылом, даже не думая стыдливо прятаться за облаками. А по мере того, как мы оказывались все ниже, темнота усиливалась. Вскоре она напоминала не свет в непогожий денек, а вечерний сумрак. Встрепенулся Фаль, беспокойно заозирались телохранители, не понимая в чем дело. Дэлькор же по-прежнему уверенно ставил копыта, вот он спустился в широкое междухолмье и свернул налево, туда, где зеленые бока холмов сходились тесно, оставляя лишь узкое, на одного человека, пространство.

Солнечный день окончательно превратился в вечер. Только мое врожденное чувство времени не давало поверить в наваждение или… или это была магия?

Чувство тревоги, рьяным будильником срабатывающие в экстренных ситуациях, мирно дремало, а значит, что бы ни происходило с освещением — оптические природные фокусы или волшебство, — оно не было враждебным. Да в любом случае охранный круг рун, который я наловчилась держать машинально, а после трагической гибели коня Кейра под номером один не снимала вовсе, окружал нашу компанию защитным барьером, непроницаемым для любого вредоносного влияния. Во всяком случае, так я изначально планировала и хотя масштабной проверке на практике эта уверенность не подвергалась, я все равно хранила ее. Руны меня еще ни разу не подводили, если, конечно, я применяла их правильно.

— Странно… темно… не к добру это, — нахмурился Кейр.

Одну руку воин словно бы невзначай положил на плечо. Не думаю, что у него внезапно свело мышцы после ночевки и никакая мелкая кусачая гадина телохранителя тоже не ела. Зато от места расположения руки до рукояти меча, парочка которых выглядывала из-за широких плеч, остались считанные сантиметры. А что орудовать своими полосками стали Кейр умеет, признавал даже Гиз. Парочка моих секьюрити успела уже не один раз по утреннему холодку или вечером всласть поразмяться. Правда, к моему разочарованию, что один, что другой терпеть не могли, когда на их работу глазеют зеваки, поэтому выбирали для "спортивных мероприятий" места поукромнее. Думаю, они и нынче утром успели потренироваться, пока я спала без задних конечностей и все развлекалово пропустила.

— Темно, — частично согласилась я с Кейром, — чуть-чуть странно, но что "не к добру", это вряд ли. Думаю, мы почти добрались до озера, а место это живет по своим собственным законам, иным, отличным от остальной природы. Если верить сказаниям разных народов, то здесь оплакивали любимую, и вряд ли такая трагедия психологически совместима с веселым солнечным полуднем.

— Возможно, ты права, магева, — проронил Гиз.

— Конечно, я права, — подвела я итог, когда Дэлькор завершил путь по узкой ложбинке и вывел нас на берег легендарного темного озера.

Все было в точности как в видении из тазика балаганщицы. Вечная ночь царила над поляной, усыпанной белыми звездами-головками цветов. Их нежный, едва уловимый аромат был как случайная ласка. Пологий берег спускался к воде… Я бы только сказала, что водоем по масштабу больше походил на пруд, чем на озеро, да и с географической стороны, рек, впадающих в него, я не видела. Но, наверное, словосочетание "черное озеро" показалось сочинителям легенд более подходящим, чем "черный пруд". Второе больше подходило, чтобы топить в нем неверных возлюбленных "а ля граф де Ла Фер" или сливать отходы со свиноферм.

Было очень тихо, ни стрекота насекомых, ни крика птицы, ни шороха зверька не нарушало печального покоя. Я подошла к водоему. А вода, вода действительно была не серой, не болотно-зеленой от водорослей, а черной, как ночь и, как в ночном небе, в ней отраженным светом мерцали далекие огоньки звезд.

— Проклятое место, — невольно понизив голос, шепнул Кейр, передернув плечами, но за оружием больше не тянулся.

— Нет, — снова возразила я, присаживаясь на корточки у воды, — не проклятое, просто печальное и очень красивое. Оно как последнее прощание с любимой. Разве ты не чувствуешь, здесь нет ярости или злобы, только тоска, нет, скорее, печаль и…. Да, мне кажется надежда. Если душа бессмертна, то это место прощания перед новой встречей. А проклятие вовсе не проклятие, а зарок в том, что встрече не сможет более помешать ничья злая воля. Смотри! Трава мягка, как объятие любимой, аромат цветов умеряет печаль, а звезды в воде, как путеводные огни дороги. Разве может такое место быть проклятым?

— Ты не передумаешь, — утвердительно выдохнул Кейр. Гиз молчал, оставляя за мной право выбирать и решать. Там, где непосредственная опасность не угрожала моей жизни, он не пытался управлять мной. Гиз по-настоящему защищал меня, оказываясь рядом в любой потенциально опасной ситуации, но не закрывал от мира. За что и уважала!

— Не передумаю, — кивнула я и опустила руку к воде. Мне почему-то казалось, что ее надо зачерпывать именно рукой, а не кружкой или ковшом. Живое прикосновение к живой магии.

— Ох, Гарнаговы яйца, — тихо выдохнул Кейр, в первый раз на моей памяти помянув своего бога столь грубым образом. Телохранитель вообще при всей своей склонности к малость мрачноватому юморку, никогда не сквернословил, может, меня стеснялся, а может, такое правильное воспитание в деревне парнишке дали. Я иногда себя рядом с Кейром записной грубиянкой чувствовала.

И такова была сила крепкого словца мужчины, или бог только и дожидался зова в любой, даже столь нетипичной форме, а только стоило телохранителю поименовать Бога Справедливого Суда, как тусклый, как у ночника, совершенно не походивший на прежнее ослепительно сияние, свет залил кусочек травы и Гарнаг, одетый как простой путешественник, ступил на поляну у проклятого озера.

"Как там в легенде о Гильдраэльдине и Лучиаль или Тулкаре и Кариэне звучит: испить три глотка? Успею, даже если бог со мной драться вздумает", — я поспешно зачерпнула ладошкой прохладной воды.

— Стой, Ксения, не пей! — Гарнаг простер руки практически умоляющим жестом. — Это проклятая вода!

— Я в курсе, — отозвалась я вполне мирно. Собачиться с прилично относящимся ко мне типом не хотелось, да и бог, хоть кричал довольно громко, с места явления не сдвинулся, то ли не мог, то ли опасался, стоит ему дернуться, я разом половину озера для надежности заглотну.

Кстати черная вода, зачерпнутая из водоема в ладони, оказалась совершенно прозрачной не темной и не зеленоватой от водорослей.

— Тогда зачем? — коротко и по существу вопросил небожитель. Золотые глаза его затуманились опаской и замешательством.

— Затем, что я хочу выбирать свои дороги и судьбу сама, без вмешательства высших сил, пусть даже желающих причинить мне исключительно массу добра и действующих лишь на пользу. Я не хочу всю жизнь просидеть в обитой войлоком клетке только потому, что она безопасна, — максимально сжато постаралась объяснить я, не выливая воды и держа ее перед собой точно портативную бомбу замедленного действия. Кейр, Гиз и Фаль молчали, не вмешиваясь в наш исторический диалог.