Агенор был взволнован предстоящей разлукой и не сразу нашелся, что ответить на беспечные прощальные слова обоих мальчиков.

- Удачи вам, - проговорил он, наконец.

- И вам, - сказал Илья.

Чародей отпустил поводья и слега хлопнул лошадей по крупам. Лошади легкой рысцой понесли своих всадников через мост. Стук копыт по камням гулко отдавался в тишине. Места было достаточно, поэтому Илья и Кадо ехали рядом. Кадо оглянулся на все еще стоящего у раскрытых ворот Верховного Чародея и помахал рукой, потом нерешительно посмотрел на своего спутника. Вчерашняя перемена, произошедшая с Элиа, напугала его. Если раньше он выглядел ребенком, нуждающимся в заботе, то тот Элиа, которого Кадо увидел вчера, был похож на маленького старика. Он показался Кадо очень взрослым, старше даже его самого. Кадо со страхом ожидал, что опять увидит взгляд, от которого у него холодело внутри. Но Элиа обернулся к нему и доверчиво улыбнулся, как раньше.

- Ты умеешь ездить верхом? - спросил он.

- Ну да, меня учили, - ответил Кадо, пожав плечами.

- А я не умею, - со смущенной улыбкой признался Элиа, - Посмотри на меня. Мешок с картошкой или еще с чем похуже!

- Ничего, научишься, - успокоил Кадо, - Время еще есть.

Элиа опять замолчал, и Кадо насторожился, снова ожидая, что он станет вчерашним - серьезным и мрачным. Но его страхам, похоже, не суждено было сбыться. Элиа снова повернулся к нему, и взгляд у него был беспечный и даже веселый.

- Знаешь, это все-таки хорошо, что мы вместе, - сказал он, и у Кадо отлегло от сердца.

- Значит, ты больше не сердишься? - спросил он.

- Да я и не сердился, - улыбнулся Элиа и поскакал вперед.

Кадо подстегнул лошадь и поехал за ним. Не оглядываясь назад, мальчики проехали мост и вступили в долину. Над холмами все выше поднималось солнце, рассеивая туманную дымку. Луга блестели от росы. Илья и Кадо свернули с Главной дороги на широкую тропу, ведущую под лесные своды, полные шороха листьев и птичьего щебета.

Проводив мальчиков, Агенор вернулся во дворец и ушел в свой кабинет. Это была овальная комната в самом дальнем, тихом уголке дворца, где чародей любил оставаться в одиночестве и предаваться размышлениям. Круглые окна выходили на восточную часть долины, обрамленную кромкой далеких лесов. На стенах висели свитки с красиво разрисованными цитатами из Книги Стихотворных Заклинаний. Возле книжного шкафа стояло широкое низкое кресло, больше похожее на маленький диван. Агенор сел на него и закурил кальян. Он давно бросил курить, и кальян, подарок Эгмара, привезенный с Востока, стоял в кабинете как украшение. Но сегодня мысли переполняли голову, и чародей снова ощутил потребность вдохнуть душистый дым, который, бывало, так помогал размышлениям течь плавно и упорядоченно. Предстояло принять еще одно трудное решение за себя и за других и ему опять следовало все обдумать. Скрипнула дверь, и в кабинет вошла царица. Судя по всему, она уже давно проснулась, потому что была причесана и одета. Волосы были собраны в высокий пучок на макушке, поверх лимонного шелкового платья складками спадала золотистая бархатная накидка.

- Итак, они уехали, - с грустной полуулыбкой сказала царица, входя в кабинет, - Теперь судьба колдовского камня и их собственная судьба только в их руках, мы больше не можем ни помочь им, ни защитить?

- Это и так, и не так, - затягиваясь через трубку кальяна, ответил Верховный Чародей, - Мы не можем даже предположить, какую силу имеют человеческие чувства. Мысль, как дурная, так и хорошая, значит очень многое. Мы можем постоянно думать о них.

- Разве этого достаточно? - печально возразила царица, подходя к нему.

- Если верить, - кивнул чародей, - К тому же колдовской камень сам по себе помощь для них. Пока он считает Элиа своим хозяином, он никого не подпустит к себе. Но я все же не могу отпустить их совсем без защиты. Я как раз обдумываю кое-что, что хоть сколько-нибудь должно им помочь в пути.

- Ты снова куришь? - удивилась царица, разглядывая узоры на кальяне, - А можно и мне?

- Конечно, нельзя, - ответил чародей, - Я придумал вот что. Сам я поехать с ними не могу, но я могу на время путешествия передать им свою силу. Она будет с ними вместо меня и поможет справиться с теми трудностями и опасностями, которые, я уверен, их ожидают.

- Это хорошо, это очень хорошо! - обрадовалась царица, но затем ее взгляд омрачился, она присела на подлокотник кресла и добавила, - Но ведь это означает, что до тех пор, пока твоя сила пребудет с ними, ты должен будешь...

- Мне придется уснуть, - подтвердил Агенор, - А вам справляться со всем одной.

- Если нужно, то я смогу, - встав с подлокотника, решительно ответила царица, - Попробую. Все нужно сохранить в тайне, я скажу, что ты заболел.

- Это так и будет выглядеть, - отставив кальян, сказал чародей, - Болезнь регента создаст вам дополнительные трудности, но вам придется их преодолеть, другого выхода нет. Но если случится так, что вам все же нужен будет совет, обращайтесь к химере из шара в Тринадцатой башне. С зеркалом будьте крайне осторожны. Лучше не трогать его совсем. Если только вам очень захочется их увидеть, можете взглянуть ненадолго. А меня вы можете разбудить только в одном случае.

- В каком? - спросила царица.

Верховный Чародей встал с кресла и обвел кабинет суровым взглядом.

- Если армия темных магов приступит к стенам Ильрагарда, - сказал он.

- Этого не будет никогда! - испуганно выдохнула царица, - Элиа и Кадо найдут дорогу в Нумар. Они отвезут колдовской камень к Южному Колдуну, узнают Слово, и Кристалл Знания будет уничтожен.

- Чтобы помочь им в этом, надо спешить, - сказал Агенор и пошел к выходу, - В мое отсутствие не смейте курить кальян и взрывать зелья.

- Хорошо, хорошо, - сказала царица, скрестив пальцы за спиной.

...Час спустя царица и семеро ее министров-чародеев стояли на самом верху Десятой башни, в большой комнате, стены которой были обтянуты малиновым шелком, а окна выходили на все стороны света.

- Итак, господа чародеи, согласно пятой статьи Уложения законов Ильраана, я ввожу прямое царское правление и беру всю полноту власти на себя, - объявила царица, глядя снизу вверх, на стоящих перед ней высоких бородатых людей в длинных одеяниях, - Мне понадобится ваша мудрость и ваша помощь во всем. До тех пор, пока регент не поправится.

Она обернулась и посмотрела туда, где на высокой кровати с витыми столбиками, сложив руки на груди, лежал Агенор. Глаза его были закрыты, дыхание ровно, лицо безмятежно спокойно. Со стороны казалось, что он крепко спит.

Май был наисходе. Деревья и травы наливались новыми соками нарождающегося лета. Легкая салатовая зелень листвы уже сменилась насыщенным изумрудным цветом, а прозрачный пух едва лопнувших почек зыбким кружевом разросшихся крон. Два путешественника ехали по лесной дороге в сторону Дубового леса. В ранний час на тропинках еще собирались остатки тумана и ночной сырости, но золотые иголки солнечных лучей уже пронзали тени под деревьями. Радостно пели птицы, встречая новый день, склоненные ветки задевали плечи всадников и окатывали их брызгами росы. Пахло мокрой землей и травой.

- И чего мы забрались в эту чащу? Ты знаешь, куда ехать? - хмуро спросил Кадо, которому купание в холодных брызгах, намочивших его плащ, не доставило удовольствия.

- Был здесь один раз, - пожал плечами Илья, - Агенор сказал, лошади знают дорогу. У животных инстинкт, так что не бойся, не заблудимся. К тому же Тарилор уже, наверное, едет к нам навстречу.

- Какая-то девчонка, - пренебрежительно фыркнул Кадо, - Как будто мы не справимся сами.

- Она не какая-то девчонка, - возразил Илья и почувствовал, что уши у него слегка розовеют, - Тарилор особенная. Она... словом, сам увидишь.

- Влюбился он что ли? - насмешливо фыркнул Кадо себе под нос, посмотрел вперед поверх головы своего коня, и лицо его вдруг начало заливаться ярким румянцем.

Мальчики выехали на поляну, по которой, извиваясь между двумя холмами, бежал Болтливый ручей, и остановили коней на левом берегу. Стоило им остановиться, как послышался стук копыт, и на правом берегу на вершине другого холма появилась всадница на голубом единороге. Илья видел Тарилор всего один раз. Эльфийка была так прекрасна, что, вспоминая эту встречу, он иногда думал, будто она ему приснилась. Но сейчас, когда она ехала им навстречу по освещенной солнцем поляне, он убедился, что все происходит на самом деле. Тарилор показалась ему еще более красивой, чем в прошлый раз. Одета она была в дорожный костюм светло-серого цвета и плащ по покрою похожий на пончо, но с широким капюшоном, спадавшим на спину. За плечами у нее висели лук и колчан. Плащ отливал серебром, но выглядел совершенно неброским и неприметным. Илья снова вспомнил рассказы Гвендаля об эльфах. При всей своей удивительной красоте и гордом нраве, эльфы не любят привлекать к себе внимание. Они живут своей собственной жизнью, не предназначенной для чужих глаз.