– О чем вы думаете? – спросил меня Сережа, весело улыбаясь.

– О том, что мы зря не поужинали где-нибудь, – сказала я. – Время позднее, а я с самого утра ничего не ела, только курила.

– Вот и отлично, – воскликнул Сережа. – В самом деле, какой же я растяпа. Хотите, поужинаем у меня дома? В деревне можно достать парного молока, сметаны, свежей редиски. А хотите, поедем в город. В ресторан. Если вас не смущает необходимость ехать в машине с простреленной дверцей.

– Смущаться я разучилась три года назад, когда стала профессиональной шлюхой, – ответила я.

Если честно, я бы с удовольствием осталась здесь. В этом чудесном особняке. Попила бы парного молока, говорят, оно потрясающе вкусное. Смотрела бы на догорающий яркими красками закат. Но я придумала, как найти лысого покупателя трубок.

– Поехали в ресторан «Москва», – сказала я. – Я там была пару раз, очень неплохо.

В ресторане «Москва» пьянствовал Костя со своей бандой в тот вечер, когда познакомился с будущей женой. Возможно, они попали туда случайно, как и Сережина мама. А может быть, это их постоянное место гуляния. Стало быть, есть шанс их там встретить и постараться завязать контакт.

14

Ресторан «Москва» помещался в одном здании с гостиницей «Московская». Трехэтажная, дореволюционной постройки, эта гостиница выглядела невзрачно и не шла ни в какое сравнение с нашей двенадцатиэтажной «Ротондой». И улочка у входа в гостиницу была узкая, не то что площадь у «Ротонды» на набережной. В этот вечерний час улочка была заставлена автомашинами. Я пристально рассматривала их, пока Сережа парковал свою «девятку». Стояли там и три крутых джипа наподобие того, что приезжал к нам днем. Неизвестно только, был ли среди них джип, на котором приезжал лысый.

Сам ресторан помещался на втором этаже гостиницы. Мы поднялись по широкой старинной лестнице. Ресторан оказался очень уютным. Ансамбль на маленькой эстраде играл тихие танцевальные мелодии в ритме джаза. И я вдруг почувствовала, как истосковалась по приличной жизни.

Костиной банды здесь, конечно, не было. Шумных пьяных компаний тоже. Все больше по два-три человека, вполголоса разговаривавших между собой. Я внимательно разглядела всех лысых дядек, что сидели в ресторане, не смущаясь того, что они удивленно оглядывались на меня. Совершенно точно, нашего лысого покупателя среди них не было.

– Пойдем отсюда, мне здесь не нравится, – тихо, но решительно сказала я Сереже. Тот сильно смутился.

– Но... По-моему, здесь очень прилично.

Метрдотель уже шел к нам, жестом приглашая занять свободный столик.

– Мне не нравится музыка, – заявила я. – Ненавижу такой занудный джаз. Куда лучше что-нибудь веселое, зажигательное. Нормальная русская попса.

– Так мы попросим, они сыграют.

Но я уже направлялась к выходу.

На улице сказала:

– Пойдем в ресторан «Европа», тут недалеко. Всего метров пятьдесят.

Сережа выглядел смущенным и расстроенным, но покорно следовал за мной по узкому тротуару между проезжей частью и невысокими старинными зданиями. Я решила испытать ангельское Сережино терпение еще дважды. Если лысого покупателя трубок не окажется в «Европе», пойдем в «Волгу». Это тоже ресторан при гостинице, там мы и останемся, неважно, будет в «Волге» Костина банда или нет. Все злачные места за вечер не обегать. Вообще не факт, что эта банда сидит сейчас в каком-нибудь ресторане. Может, ее вовсе не существует и она плод моего больного воображения. Я пережила несколько тяжелых минут, пока мы с Сережей шли к ресторану «Европа».

Но тут нам повезло. У входа стояло множество джипов. Есть ли среди них нужный, я, разумеется, не знала. Но когда мы поднимались на второй этаж, я услышала блатные песни, а в зале сразу обнаружила лысого. Он сидел за столом, боком ко входу, и обернулся, едва я появилась на пороге.

Вместе с ним сидели трое амбалов, мордатых, краснорожих, лет тридцати – тридцати пяти, квадратных, с богатырскими руками и кувалдоподобными кулачищами. Изящные ресторанные столовые приборы – вилки, ножики, стограммовые стопочки – буквально тонули в их руках и казались игрушечными. Будто четыре гулливера сели обедать в стране лилипутов, пользуясь столовыми приборами своих хозяев. Все они обернулись и уставились на нас с Сережей. На красных рожах заиграла циничная ухмылка.

Но я не замечала ни ухмылок, ни устремленных на меня наглых взглядов, сосредоточив все внимание на сидевшей с ними женщине.

Это была Даша, боже мой! Даша! Голова у меня пошла кругом. Ноги подкосились, сердце бешено стучало. Наконец-то я нашла то, что искала. Сережа осторожно потянул меня за рукав: «Света, давайте уйдем, здесь этот лысый».

Но я, словно в тумане, двинулась вперед и села за первый же попавшийся свободный столик недалеко от компании бандитов. Они не спускали с меня глаз. Сережа тоже удивленно смотрел на меня. Ему ничего не оставалось, как сесть рядом со мной.

Даша! Ну, конечно. Вот оно, то самое, что я тщетно пыталась вспомнить со вчерашнего вечера. Не гордая и замкнутая Юлька, не величественная Нина Петровна, наша мама, не истеричка Оля, а Даша, вот кто подсыпал в коньяк лекарство. Весь этот спектакль с пылесосом среди ночи, ее просьбы помочь. А коньяк в это время стоял в коридоре на столике. И пока я, как дура, сидела в номере и ждала, что включится пылесос, Даша высыпала в бутылку порошки. Надо будет сказать ментам, чтобы поискали на бутылке ее пальчики, – менты сказали, что бутылка вся залапана. Значит, Даша не догадалась ее протереть.

– Напрасно мы сюда пришли, – сказал Сережа. – Видите, как они на нас пялятся.

– Ты их знаешь?

– Так это же те самые, – ответил он. – И на мамином юбилее они были, и на свадьбе. Вон лысый. А мордатый, который сидит с бабой, тогда с Костей разговаривал.

– А о чем, не знаешь?

– Я уже говорил, что я далеко был и не слышал. Похоже, он угрожал Косте, а тот смеялся.

Напрасно Костя не воспринимал угрозы всерьез, они его все-таки замочили. Непонятно только за что. Может быть, из-за этих дурацких трубок. Это было бы странно, из-за таких пустяков не убивают. Или, может быть, за то, что от банды откололся. Тоже вроде бы недостаточный мотив, чтобы убивать. Костя, наверное, думал точно так же.

В этот момент появился официант, стал выставлять заказанный ужин. После того как он удалился, я спросила:

– А когда, ты говоришь, Костя женился?

– Да месяцев семь с небольшим назад, – сказал Сережка. – Лерка сейчас на восьмом месяце.

– И сколько он за ней ухаживал?

– Да месяца три. Чуть больше года прошло с тех пор, как Костя с нами познакомился. Вот и считайте.

– И как он ухаживал? – спросила я. – Так за ней и бегал все время?

– Не совсем, насколько я знаю. Он больше приступами, то ни на шаг от нее не отходит и в училище за ней ездит, там всех своей рожей пугает, и домой. А то исчезнет куда-то, и целую неделю о нем ни слуху ни духу. Потом смотришь, опять появился.

Очень похоже на то, что бедный Костя разрывался между бандой и своей любовью. Интересно, когда эти обо всем узнали? И как долго решили терпеть Костино отступничество?

– А после свадьбы Костя тоже время от времени исчезал?

– Ну да, – сказал Сережа, – но не так часто. Месяца три назад купил себе грузовик и стал на нем ездить.

– А раньше на твоей «девятке»?

– Ну да, – сказал удивленно Сережа. – А как ты догадалась? – Он перешел со мной на «ты». Давно пора.

– А «Волгу» он уже при вас купил?

– Нет, «Волга» у него была. Он на ней за Лерой ездил. Представляешь, на «девятке» не хотел ее возить, даже, чтобы садилась в нее, не хотел. Говорил, не желаю, чтобы моя любимая девушка ездила на такой плохой машине. Это «девятка»-то плохая машина!

Разумеется, «девятка» неплохая машина даже по нынешним временам. Я подумала, что «девяткой» Костя пользовался, еще когда был связан с бандитами, и именно поэтому не хотел возить на ней Леру. И машина эта не просто так прострелена, наверняка это был не случайный выстрел. В Костю целились. И он полагал, что этот выстрел не последний. Что, черт возьми, у него был за бизнес со стрельбой и разъездами на машинах?