Жанна побагровела. Опять сводный братец, и здесь наследил! Нет, пора с ним кончать, сегодня же она вышвырнет его на улицу. Отложив шитьё, она встала с твердым намереньем покончить с этим раз и навсегда. Но повседневные хозяйственные заботы отвлекли её.

Сначала Жанна зашла к Элджернону. Вчера мальчик случайно упал в бочку с водой и простудился; он кашлял всю ночь, и баронесса раздумывала над тем, не прибегнуть ли к помощи кого-нибудь более сведущего в медицине, чем она. Но теперь брат спал, разметавшись по огромной, не подходящей малышу постели, на которой в своё время спали его ныне покойные братья и сёстры. Жанна помнила её, помнила эту комнату, в своё время навевавшую на неё панический ужас. Здесь всегда было темно, а по ночам по полу бегали мыши. Помнится, они с Найджелом и Гербертом ставили на них ловушки и ужасно радовались, когда какая-то мышь в них попадалась.

С Найджелом они были особенно дружны: вместе играли, воровали лакомые кусочки с кухни, лазали на чердак… А потом, после смерти Алисии, когда Герберта уже не было, а Найджел подрос, мать решила, что они не будут спать в одной комнате. Жанну это огорчило: спать всем вместе было намного теплее и не так страшно.

А теперь в этой комнате, на этой постели спал её младший брат.

Жанна на цыпочках, чтобы не разбудить его, подошла к изголовью и потрогала лоб больного: тёплый, в капельках пота. Это хорошо, значит жара нет. Заглянув в глиняный кувшин, стоявший на полу возле постели, она убедилась, что отвара не хватит до вечера — ещё одна работа на сегодня.

Сварив новый отвар и велев ходившей за Элджерноном служанке поить им брата три раза в день, баронесса зашла в амбар проверить работу плотника, затем заглянула в птичник, чтобы взглянуть на новую птичницу, а потом, взяв на кухне тёплого молока, пошла поить приболевшего телёнка. В подобных заботах пролетело время до обеда. После него отдохнуть тоже не удалось.

Возможность поговорить со Стивеном представилась только поздно вечером, незадолго до отхода ко сну. Жанна столкнулась с ним, поднимаясь по лестнице.

— Что ты тут делаешь? — нахмурилась она, поставив лампу на ступеньку.

— Ничего, госпожа. — Управляющий посторонился, пропуская её.

— Так-таки ничего?

— Просто хотел проверить, на месте ли дозорные.

— Нам нужно серьёзно поговорить. Думаешь, я слепая и ничего не вижу?

— О чём Вы? — Стивен удивлённо уставился на сводную сестру.

— О Джуди и её ребёнке. Ты знаешь, что у тебя родился сын?

— Мало ли у меня детей! — пожал плечами управляющий. — Ей, что деньги нужны? Ну, так можете ей передать, что по милости госпожи, — он поклонился, — я нахожусь в весьма стеснённом материальном положении.

— Ах ты подлец! — Баронесса влепила ему пощёчину. — Как у тебя только язык повернулся, ублюдок! Ты женишься на ней и официально признаешь ребёнка.

— Вот ещё! Жениться на безродной девке только из-за того, что она забрюхатела!

— Нет, ты женишься! — побагровела девушка. — Или ты женишься, или я вышвырну тебя пинком под зад.

— Не выйдет, сестрица! — осклабился Стивен. — Я ведь склеил то завещание, кусочек к кусочку, так что стоит мне обратиться к судье…

— Ты мне угрожаешь, свинья? — Всё внутри у неё клокотало.

— Что Вы, сестрица! Как я могу? Но, согласитесь, я прошу не так уж много.

— Смотря для кого. Для выродка какой-то вилланки — да.

— Для выродка вилланки — может быть, но моя мать не обыкновенная крестьянка. Она жила в Шрусбери и была дочерью торговца рыбой, у которого наш покойный батюшка закупал треску и сельдь. Звали её Мюриэль, и она была очень красива. Когда покойный барон сошёлся с ней, моей матушке было тринадцать. Он тогда приехал вместе со своим управляющим, увидел, как она ладно чистит рыбу — ну и… Я ведь и сам видел, как матушка проводила его к себе, а то и занималась этим прямо в лавке… Уж как они кувыркались!

— Замолчи! — заткнув уши, закричала Жанна.

— Что, правда уши режет, сестрица? Так я и не то могу рассказать. Отец ни одной юбки не пропускал; не осталось ни одной мало-мальски пригожей девицы в округе, которую он не почтил. Я и сам кое-что видел. Незадолго до того, как приехать сюда, остановились мы на одном постоялом дворе. Была там одна служаночка — рыжая, зелёноглазая… А грудки у неё — что твои персики! Ну, так он позвал её вечерком будто бы постель застелить…

Не выдержав, баронесса схватила лампу и изо всех сил ударила ей по лицу управляющего. Масло выплеснулось и обожгло его, растеклось по телу. Завопив от боли, Стивен пошатнулся и, потеряв равновесие, кубарем скатился вниз по лестнице. Прижав руки к пылающим щекам, девушка молча наблюдала за его падением.

— Что случилось? — На шум прибежала Джуди.

Баронесса молча указала на распластавшееся на полу тело.

— Так ему и надо, подлецу! — категорично заявила служанка и, забрав из дрожащих рук госпожи лампу с остатками масла, спустилась вниз.

— Мертвец! — равнодушно крикнула она, осмотрев тело управляющего.

Жанна сползла на корточки и затряслась в молчаливой истерике.

— Да что Вы так убиваетесь — поделом ему! — Схватив покойника за ноги, Джуди оттащила его в тень. — Спускайтесь, мы это дело мигом уладим.

— Но ведь это я… — пролепетала баронесса, сделав два первых робких шага по лестнице.

— И правильно сделали. Сейчас я всё подотру, никто и не узнает. Если потом спросят, скажем: ушёл, мол, Стивен и не вернулся.

— Его нужно немедленно похоронить. Священника не беспокой — ему отпевание не поможет, — оправившаяся от потрясения Жанна презрительно смотрела на Стивена. — Спрячь его куда-нибудь, замой тут всё, а я пока пороюсь в его вещах. Представляешь, эта мразь угрожала мне!

Убедившись, что тело надёжно спрятано, а шум не сбежались слуги, баронесса быстро поднялась наверх и перевернула вверх дном каморку управляющего. Вспоров матрац, она вытащила оттуда мешочек с деньгами и спрятала его в складках платья. Ей не давало покоя завещание, и она искала его повсюду. Обнаружить его удалось нескоро, когда, уже отчаявшись в успехе, девушка вдруг наткнулась на тайник. Он был сделан в полу, и она никогда бы не нашла его, если бы доска предательски не качнулась под её ногой. Жанна не задумываясь вновь разорвала завещание и бросила в очаг. Туда же полетели простенькие серебряные серьги и заверенное шерифом свидетельство о рождении. Так вот, чем он хотел доказать своё происхождение!

Жарко растопив очаг, баронесса не ушла из каморки до тех пор, пока от этих вещей не остался лишь пепел.

Стивена той же ночью похоронили на задворках, у стены, где никто не бывал.

За свою помощь в таком щепетильном деле Джуди упросила госпожу взять Рут в замок, надеясь потом пристроить её птичницей.

Человеческая жизнь — бесконечный поединок с судьбой, людьми и самим собой. Некоторым счастливцам удаётся убежать от судьбы, но от себя убежать невозможно; людей можно обмануть, себя — никогда.

Мы путаемся в чувствах, мыслях, желаниях, делаем робкие неловкие шаги по ниточке, протянутой здравым смыслом, — и вдруг срываемся вниз.

Граф Норинстан решил разорвать помолвку и никогда больше не бывать в Уорше, чтобы изгладить из памяти образ Жанны. Но, мысленно перебирая в уме потенциальных невест, он сравнивал их с ней и каждый раз находил в ней достоинство, которым они не обладали. Они были богаче — она добродетельнее, они были знатнее — она здоровее, они были кротче — она отважнее, они были красивее — она… Всегда что-то находилось: взгляд, походка, глаза, волосы, изгиб талии, движения. И он, сам того не желая, постоянно думал о ней.

Поначалу это была просто сделка. Ему нужна была жена с определенным набором качеств и родственных связей. Логичнее было бы сначала посвататься к баронессе Гвуиллит, но граф, сам не зная, почему, сначала заехал в Уорш. Слова барона Уоршела о бесплодии Мелиссы Гвуиллит породили в его душе сомнения. И он выбрал Жанну Уоршел.

А потом эта девушка посмела открыто предпочесть ему другого. Появилось уязвленное самолюбие.