Он никого не убивал. Все это козни вашего покровителя — Генри Мура. Он прекрасно знал, что вы окажетесь более сговорчивым вассалом. Он дергал за ниточки, а вы делали все так, как ему нужно! Он все прекрасно спланировал.

Макгрегор снова рассмеялся.

Моя дорогая, понимание людей не является вашим достоинством. Все спланировал вовсе не лорд Генри. Да у него не хватит ума, чтобы разобраться, что происходит у него под носом. Самодовольство заменяет ему проницательность. Все спланировал я, от начала и до конца, и должен признаться, что это оказалось до смешного просто. Мой дядя и кузен все время лили воду на мою мельницу, не понимая, как ловко я дергаю за ниточки. Я верно оценил все возможности ситуации, вовремя понял, что здесь можно разбогатеть. Я имею на это право, поскольку у моих родственничков не хватило ни ума, ни честолюбия, чтобы сообразить, на какую золотую жилу они напали. А когда я доведу дело до конца, я буду иметь побольше, чем никому не нужный шотландский титул и разваливающийся замок, — все, на что они могли бы рассчитывать. Если повезет, я завладею и собственностью самого Генри Мура, и он даже не поймет, что произошло, так же как этого не поняли многие другие.

Еще пять минут назад Джейн думала, что ничто больше не сможет ее изумить. Но она ошибалась. Макгрегор был прав, назвав ее дурой. Как могла она быть столь слепой?

Стало быть, это ваших рук дело?..

Ваше изумление довольно оскорбительно для меня. Но должен признаться, что в одном я про- считался. Вам удалось меня удивить. Мне неприятно, что именно мой кузен показал мне, как я в вас ошибался. Но поскольку в конечном итоге выигрываю я, мне стоит сказать ему спасибо.

Уж не думаете ли вы, что после ваших откровений я соглашусь выйти за вас замуж?

Макгрегор зловеще расхохотался.

А почему бы и нет? Конечно, немного досадно, что не я первый распечатал сей драгоценный сосуд, но я ничего не имею против объедков моего кузена. В конце концов, все остальное перешло мне от него. Он будет взбешен, что мне принадлежит не только его собственность, но и вы тоже!

Джейн была потрясена. Только теперь она поняла, почему Тобиас так неприязненно отзывался о графе. А она-то считала, что граф такая же жертва Генри Мура, как и сам Тобиас.

Вы его ненавидите, — прошептала она. — Как- то раз я обвинила его в том, что он ненавидит вас, но я ошибалась… Представляю, как вы завидовали ему, оттого что не могли быть похожим на него.

Вы правы, — отозвался Макгрегор, как будто говорил о чем-то само собой разумеющемся. — У него было все, а у меня ничего. С самого рождения он был счастливчиком. У него был титул, по- местье, обаяние, наконец. И он промотал все, что имел. Ему даже не хватило ума понять, что у него под ногами валяется целое состояние. Мой дядя, а потом и он сам так и продолжали бы жить здесь, сохраняя дурацкую преданность диким шотланд- ским обычаям, и распылили бы свое наследство, пьянствуя, развлекаясь и враждуя с соседями. А я превращу эту часть Шотландии в зажиточный и экономически развитый край. И в результате по- лучу гораздо больше, чем жалкий титул и несколько акров заболоченной земли.

Вы считаете, что цель оправдывает средства?

Моя дорогая, прогресс не бывает безболезненным. Вы увидите, как много я смогу здесь осуществить, когда получу полную свободу и достаточно денег. Все это у меня будет после стро- ительства канала.

Все возвращается к каналу. Могу себе представить, чего вы тут натворите вместе с лордом Муром. Неудивительно, что его здесь так нена- видят. Да и вас тоже. К счастью, я не увижу, как вы оскверните эти места. Я сегодня же воз- вращаюсь в Лондон.

Никуда вы не уедете, — произнес Макгрегор удивительно вкрадчивым голосом. — Мы поженимся, все будет так, как я запланировал. Помимо всего прочего, мне вовсе не улыбается выглядеть дураком в глазах лорда Мура. Это может нарушить мои планы. Вам придется выйти за меня замуж, моя дорогая.

Вы просто безумец! — выдохнула Джейн и вдруг поняла, что так оно и есть. Ей стало страшно, но и немного легче— во всяком случае, теперь она могла как-то объяснить весь этот кош- мар. — С чего вы взяли, что я соглашусь стать вашей женой?

Я хочу владеть всем, чем когда-либо владел мой кузен, — ответил он спокойно.

Макгрегор явно терял остатки рассудка, когда речь шла о его двоюродном брате. Джейн стало еще страшнее.

Вас не остановит даже то, что я возненавижу вас?

Должен признаться, это меня совершенно не волнует. К тому же вы очень быстро смиритесь со своей судьбой, а когда мы станем мужем и женой, вы будете точно так же заинтересованы в том, чтобы избежать скандала и не позволить моему кузену вернуть то, что по праву принадлежит ему. — Решайте: или вы добровольно соглашаетесь выйти за меня замуж, или мне придется предпринять шаги, чтобы сделать вас более послушной!

Джейн все еще не верила, что это не пустые угрозы. Но Макгрегор сделал шаг ей навстречу. Он казался спокойным и совершенно нормальным, как будто это не он только что говорил воистину чудовищные вещи. Джейн стало страшно. Уж лучше бы он вопил и осыпал ее оскорблениями. Превозмогая страх, она прошептала:

Ничто не может заставить меня стать вашей женой!

Макгрегор улыбнулся и совершенно неожиданно для нее ударил ее по лицу.

Как ни силен был удар, результат явно превзошел даже его ожидания. Джейн стояла под деревом и, пошатнувшись под ударом, сильно ударилась головой о ствол. Она почувствовала, что падает, падает, что все вокруг нее тает и исчезает. Она отчаянно цеплялась за остатки сознания, но тщетно.

Последнее, что она видела, перед тем как впасть в небытие, было мерзко улыбающееся лицо Макгрегора и руки, которые потянулись к ней и разорва- ли ворот ее амазонки.

Джейн не сразу пришла в себя и сначала не могла понять, где она и что с ней случилось. Сильно болела голова, и лежала она в ужасно неудобной позе. Постепенно она поняла, что упи- рается спиной в ствол дерева, что ей страшно холодно и что ее тошнит.

Но ничего более ужасного не случилось. Ворот ее блузки был порван, а жакет расстегнут, но вся остальная одежда осталась целой. Щека молодой женщины горела огнем, пересохшие губы еле шевелились, но она с облегчением убедилась, что от- делалась еще сравнительно легко.

Сначала она не могла понять, что же ее спасло. Она нисколько не сомневалась, что Макгрегор готов был осуществить свою угрозу. Постепенно картина стала проясняться. Граф стоял шагах в десяти от нее. Костюм его был в грязи, лицо искажено бешеной яростью. Спиной к ней и лицом к Макгрегору стоял Тобиас, а на краю поляны она увиде- ла Маркуса, держащего в поводу лошадей и хмуро взиравшего на эту сцену.

Она понятия не имела, сколько времени длился ее обморок, хотя, судя по всему, не очень долго. Она могла лишь предположить, что Тобиас случайно застал их вдвоем и оттащил от нее Макгрегора.

— Я добьюсь того, — заорал граф, — чтобы тебя вздернули, на виселице, если и не за убийство полицейского, то за разбой и контрабанду, подонок! Какая трогательная история— бывший граф Ивлин Макгрегор становится разбойником с большой дороги!

— Подонок не я, ты! Мошенник и негодяй, обманом лишивший меня моей законной собственнос- ти, — процедил Тобиас сквозь зубы. — Твои слова лишь подтвердили то, о чем я давно догадывался.

У тебя нет никаких доказательств своей пра- воты, а вору и убийце никто не поверит! К тому же было официально объявлено, что ты мертв. Кто подтвердит, что это не так?

Я! — воскликнула Джейн. Она попыталась подняться, придерживаясь за ствол дерева, и голос ее прозвучал довольно твердо. — Я готова свидетельствовать, что вы открыто признали свою вину и что вы угрожали мне… что вы пытались…

Тобиас оглянулся на нее и чуть не поплатился жизнью за это. Джейн и представить себе не могла, что Макгрегор вооружен. Она заметила его молниеносное движение и вскрикнула, глядя как Макгрегор выхватил из-за пазухи сюртука пистолет и в упор выстрелил в Тобиаса.