— Грэм! — послышался из коридора женский голос, и Солейс обрадовалась, что их прервали. Вывернувшись из рук Грэма, она увидела спешившую к ним по коридору Бет. Темные волосы сестры мягко переливались в свете факелов. Платье из венецианской парчи, вышитое красными и золотыми цветами, облегало точеную фигурку. Вспыхнувший в глазах огонек мгновенно сменился холодным презрением, когда Бет увидела, что Солейс стоит так близко к Грэму. Повернувшись к сестре спиной, Бет схватила жениха под руку.

— Я везде искала тебя!

— Я разговаривал с твоей сестрой.

— О! — Бет поджала губы. — Здравствуй, Солейс.

Солейс кивнула. Господи, как замечательно было бы иметь сестру, с которой всегда можно поделиться тайной. Но с Бет… Об этом даже думать нелепо. Сестры никогда не были близки, а в прошлом году между ними точно черная кошка пробежала. Всякое подобие родственных отношений исчезло бесследно. И все лишь потому, что Бет до смерти влюбилась в молодого рыцаря, который, как она утверждала, положил к ее ногам свое сердце. Бет познакомилась с ним при дворе во время одного из рыцарских турниров. Потом он явился в замок Фултон. Бет чуть не сошла с ума от радости. Впервые в жизни она позволила Солейс разделить с ней свое торжество. И Солейс узнала, что сестра собирается замуж за молодого рыцаря по имени Роберт, мечтает прожить с ним много счастливых лет и нарожать кучу крепких ребятишек.

В тот день он въехал во двор их замка, как сказочный рыцарь: блестящие доспехи ярко сверкали на солнце, знамя гордо развевалось на ветру. Солейс стояла тогда рядом с сестрой, искренне разделяя ее восторг. Но как только ее представили Роберту, в душу Солейс закрались ужасные подозрения. Она поняла: что-то здесь не так. Влюбленная Бет ластилась к нему, явно не замечая, что избранник едва обращает на нее внимание.

Не прошло и недели, как Солейс позвали к отцу. Там же сидела и Бет с красными, припухшими от слез глазами. Отец сообщил Солейс, что попросил Роберта уехать. Когда она подошла утешить сестру, та вдруг с диким воплем оттолкнула ее. В том, что случилось, Бет обвиняла Солейс. Кричала, что Роберт по уши влюбился в нее! Что она, именно она, украла его у нее, Бет!

Отогнав тяжелые воспоминания, Солейс поспешила отойти от сестры и Грэма. Рядом с ними ей было не по себе. Да и злобный взгляд Бет ясно говорил, что сестра считает ее лишней. А бедная Солейс все еще мечтала восстановить дружеские отношения с сестрой.

— Я быстро переоденусь и спущусь в большой зал, — пробормотала девушка и с надеждой добавила: — Пойдешь со мной?

— Нет, — надменно ответила Бет и потянула Грэма за руку.

Солейс проводила их взглядом и. что-то похожее на зависть охватило ее. Как чудесно, должно быть, любить кого-то! И снова перед мысленным взором девушки всплыло лицо сокольничего. Она невольно бросила взгляд на свои руки, которые еще чувствовали жар его ладоней, и вновь ощутила мягкое тепло, согревшее ее, когда их пальцы соприкоснулись.

Да, наверное, любовь восхитительна. Прелестная улыбка расцвела на губах Солейс, когда она, подобрав юбки, побежала в свою комнату.

Бет втащила Грэма в альков, где царила полная тьма. Только бледный свет луны, пробиваясь сквозь неплотно прикрытые занавеси, освещал их лица. Обхватив Грэма за шею, Бет притянула его к себе и с улыбкой заглянула ему в глаза.

Руки Грэма блуждали по женственным округлостям соблазнительного тела Бет. Наконец он накрыл ее груди ладонями.

Вдруг она резко высвободилась из объятий Грэма и оттолкнула его.

— В последнее время я что-то слишком часто вижу тебя возле моей сестрицы. Будь я ревнива, пожалуй, вообразила бы, что ты волочишься за ней.

Пропустив ее слова мимо ушей, Грэм крепко прижал девушку к себе. Его напрягшаяся от желания плоть упиралась ей в живот.

— Ты же знаешь, Бет, для меня не существует никакой женщины, кроме тебя! — пробормотал он, обнимая ее за плечи.

И опять Бет отпрянула, обиженно надув губы.

— Ах, если б я только могла в это поверить!

Грэм потянулся за ней, схватил за руки, притянул к себе и прижал к стене.

— Верь мне, дорогая. Сама ведь видишь, я безумно хочу тебя. Ради тебя я готов на все, любимая.

— Докажи это, — потребовала Бет.

Грэм медленно приподнял ее юбки, и губы его скользнули по шее Бет вниз.

Она обеими руками уперлась ему в грудь.

— Нет, я имела в виду кое-что другое.

Смущенный и сбитый с толку, Грэм отодвинулся. Вдруг хищная волчья усмешка тронула его губы. Быстро повернув Бет спиной к себе, он закинул пышные юбки ей на голову.

— Значит, вот как ты хочешь на этот раз? Я угадал?

— Нет! — Отпихнув Грэма, Бет проскользнула к окну. В глазах ее вспыхнул опасный блеск. — Я просто подумала… если бы не Солейс, все это принадлежало бы нам с тобой. Только она стоит у нас на пути.

— Но мы же знали это с самого начала, еще до помолвки. Все это ничего для меня не значит.

Бет бросила на него быстрый взгляд.

— В самом деле? Однако мне известно, что ты просил у матушки руку Солейс прежде, чем посватался ко мне. Конечно, матушка согласилась, но Солейс отвергла тебя.

— Откуда тебе это известно?

— Я же не дурочка. Стать хозяином замка Фултон — значит получить и богатство, и власть.

— Бет, клянусь, мне нужна только ты!

— Тогда докажи мне свою любовь, и я постараюсь все забыть. — Бет повернулась к Грэму и выжидающе посмотрела на него. — Женитьба на Солейс — не единственный способ заполучить замок Фултон.

Брови ничего не понимающего Грэма поползли на лоб.

— Есть и другой путь.

Ночь прошла на удивление спокойно, и это встревожило Солейс. Направляясь к караулке у внешних ворот замка, она удивлялась, что все выглядит так мирно. Даже не верилось, что в нескольких десятках футов, за крепостной стеной замка, тысячи солдат готовятся к штурму Фултона, ее родного дома. Это казалось настолько нереальным, что Солейс хотелось ущипнуть себя.

Она все еще не отдохнула, однако знала, что не сможет уснуть. Солейс до сих пор не верилось, что мачеха готова была бросить ее на произвол судьбы. Но больше девушку удивляло то, что Хэйган, дозорный у ворот замка, ослушавшись приказа Элиссы, спас ее. Почему он так поступил? Солейс ведь почти не знала его.

Девушка толкнула деревянную дверь и вошла в караулку. Два солдата, стоявшие у дверей, при ее появлении вытянулись в струнку. Узнав Солейс, они обменялись быстрыми взглядами, и девушка заметила, что они смущены.

Один из них шагнул к ей и поклонился.

— Миледи, вы пришли сюда одна?

— Да, — удивилась Солейс, не раз приходившая в караулку одна. Прежде дозорных это не настораживало.

— Чем мы можем служить вам, госпожа? — любезно спросил второй дозорный.

— Я хотела бы поговорить с Хэйганом. — Солейс направилась к узкой каменной лесенке, ведущей наверх, туда, где над замковыми воротами, в башенке, была небольшая комната дозорного. Но мужчины так странно посмотрели на нее, что девушка остановилась. — Что-то не так? — осведомилась она.

— Да… нет. Просто… — Караульный неуверенно взглянул на своего товарища, словно прося его о помощи. — …Дело в том, что люди барона уже под самыми стенами замка… Пожалуй, вам не стоит подниматься туда одной, госпожа.

— Но они же снаружи, — возразила Солейс, — а не внутри замка.

Второй воин, с длинными белокурыми волосами, кивнул.

— Ваша правда, миледи.

Солейс поднялась в башню, размышляя, почему караульные так заботятся о ее безопасности. Или их смущало что-то другое? Уж в собственном замке ей ничто не угрожает.

Открыв еще одну дверь, девушка вошла к дозорному.

Рыжеволосый, веснушчатый Хэйган был почти на голову выше Солейс. Увидев девушку, он вскочил и отвесил неловкий поклон.

— Здравствуй, Хэйган, — приветливо сказала Солейс. — Можно поговорить с тобой?

Он кивнул, и они отошли в дальний угол караульни. Девушка невольно бросила взгляд на деревянный блок, вокруг которого были обмотаны толстые канаты, — с помощью этого механизма, по приказу Хэйгана, поднимали и опускали мост через ров. Вспомнив, зачем пришла, Солейс повернулась в рыжеволосому парню, застывшему в почтительной позе. Хэйган служил лорду уже десять лет. Солейс не понимала, как он решился открыть ей ворота вопреки воле Элиссы.