- Спасибо, - я охотно пошел с ним.

   Смешанная группа наэрлов из разных караулов радостно приветствовала наше появление. Мы устроились вокруг костра в котором пеклась рыба и фрукты. Примерно так же я порой сидел осенью с караулом Свеста, когда они занимались сбором урожая. Только тогда не было столько разговоров о раненых, оружии, войне. Они говорили на этарике, как я понимал, только ради меня. И я был даже рад, что не на смиати - языке их теперешних не жертв, а врагов. Переговорив решительно обо всех радостях и горестях боев, наэрлы стали класть руки на плечи друг другу. Попал в этот круг и я. Затем они слегка покачиваясь в такт начали что-то петь. Я не понимал ни слова. Но никакой кровавый обряд не создавал у меня такого ощущения единства как теперь. Завтра большинство из них устремятся на эттскую территорию. Кто-то будет ранен и очень хотелось бы верить, что все они окажутся достаточно живучими в самых кошмарных обстоятельствах. Мне казалось, что они просто не замечают или не хотят замечать, что я не такой как они. И я был им за то благодарен. Напевшись вволю все опять приступили к трапезе и разговорам. Потом опять стали петь. В это время к нашей группе подошел Нияст. На его руке виднелся небольшой шрам. Он не очень удивился увидев меня. Видно Свест сообщил ему о своем решении. Он немного посидел в нашей компании, а потом все начали расходиться. Мы с Неем пошли вдвоем. Он шел в сторону жреческой башни. И я ничего по этому поводу не сказал. Так мы дошли до кельи жреца, где тот мне предоставил временное убежище, которое пусть и не долго было моей тюрьмой.

   - Рад видеть тебя в хорошем настроении, - произнес Ней, располагаясь на циновках.

   - Как ты? - поинтересовался я, - как рука?

   - Да ничего, только кость задета. Это всегда заживает чуть дольше. Но думаю завтра буду в норме. Свест отправил меня сюда с добытыми луками. Отвлечься. Хотя мне почему-то не хотелось его оставлять. Вроде это нормально - все кроме вождей довольно часто возвращаются домой. Правда кто-то из прочих вождей все же посменно дежурит здесь.

   - Свест же здесь тоже был.

   - Недолго. Ему был нужен совет жреца. Вы виделись?

   - Только на миг... - я не захотел рассказывать подробности. Знает - так пусть расспрашивает. Но Ней промолчал.

   - Знаешь, - заговорил он на другую тему, - когда я в тот раз ушел от тебя я заглянул в твою комнату. И увидел, что она вся перерыта.

   - Ты хочешь сказать что кто-то копался в моих вещах?

   - Угу. Если бы я не видел сам - поверил бы с трудом что это возможно. Словно что-то искали зная, что никто не помешает.

   - Что же могли у меня искать? Я уж не спрашиваю кто... Знак силы! - вдруг осенило меня. Я же за зиму о нем совершенно забыл, - помнишь штуковину, что подарил мне черный?

   - Да, конечно, было, - вспомнил Ней, - а где она была?

   - У стены, справа, ближе к окну. Там у пола - щель. Вот в ее глубине...

   - Тогда скорей всего там этого знака уже нет, - вздохнул Нияст, - я еще удивился зачем в щель воткнута палка. Там значит все прощупали. Времени-то было в избытке. Башня полупустая.

   - Ну значит он у того, кому сейчас больше нужен. Кто-то из наэрлов перестраховался, а ко мне не попал.

   - Не скажи. Это воровство, - возразил Ней, - потом этот знак нельзя просто взять. Надо, чтобы прежний хозяин одел этот знак тебе на голову сам. При этом он должен им обладать не менее года перед тем. Так что никому, кроме тебя этот знак не может помочь.

   - Может наэрл этого не знал?

   - Это знают все вампиры. Талисманы передаются все одинаково. А аллиолы все безвыходно были здесь.

   - Тогда не понимаю вообще зачем.

   - Я тоже. Может, поспим? Честно - устал.

   - Конечно. Ней, у меня, кстати, силы и так в избытке и восстановить всегда могу. А ты ранен.

   - Понял, не откажусь.

   Напившись Ней сразу заснул, да и я последовал его примеру.

   ***

   На следующий день мы вышли вместе. Ней планировал навестить Арису, но выяснилось, что она дежурит на внешней территории. Встретившаяся нам Карис обещала ее подменить и прислать. Дожидаться ее возвращения мы остались в саду около озера. Болтали обо всем, вспоминали прежние мирные дни. Вдруг раздался жуткий протяжный крик. Ней подскочил как ужаленный и бросился в сторону крика словно забыв про меня. Я ринулся за ним, но все же отставал. Когда я догнал его на небольшой поляне он лежа колотил руками по зеленой траве. Я огляделся - на лица собравшихся здесь наэрлов было страшно смотреть. На них словно напала немота. Кто-то шепнул мне на ухо:

   - Свест в плену. Захвачен только что. Сейчас прибыл гонец... Только бы паника не началась.

   Я даже не оглянулся на говорящего. У меня не укладывалось в голове. Как в плену! И кто - Свест? Этого не могло быть. Нет, не он. "Не придет, не придет, не придет..." - словно било изнутри.

   - Тварь, скотина! Это все из-за таких, как ты! - неожиданно на меня с кулаками бросился Сиин.

   Я успел увернуться и тут неожиданно, крутящий в руках толстый прут Миертс с размаху ударил им меня по лицу.

   - Получай!!! - пронеслось одновременно со свистом лозы.

   Дикая боль! Вполне сопоставимо с укусом жреца во время обряда Эльдалисинеагори. Почему это сверхсложное название так некстати появилось в голове... Чей это голос? Это же мой крик! Это мои глаза заволокло кровавой пеленой, это мою кровь ощущает мой же язык. Это я опускаюсь на землю, обхватив руками голову.

   - "Ты с ума сошел!", "Причем тут он!", "Он - из них", "Вяжите его", "Подонок!" "Тащите жреца!" - обрывки фраз осаждают мой слух.

   - Рин, Рин, убери руки, дай посмотрю, - пытается пробиться к моему сознанию Ней, - да дайте же кто-нибудь салфетку.

   - Пропустить жреца! Быстрей! Быстрей! - слышу я громкий приказ.

   Жрец, силой оттаскивает мои руки от лица, и кидает близстоящим наэрлам: "Держать!". Потом чем-то старательно промакивает мое лицо, останавливая кровь. И когда это удается, подносит к губам бутыль:

   - Давай пей. Пей, тебе говорят!

   Наконец я врубаюсь и нахожу в себе силы делать глотки. Вскоре боль начинает отступать. И я немного прихожу в себя. Пытаюсь потрогать, что у меня с лицом, но мои руки все еще держат.

   - Успокойся Рин, успокойся, - я еще никогда не видел, чтобы у Аркетта были такие дикие глаза, - сейчас все будет хорошо. Потерпи. Инструмент!

   Жрец берет нечто вроде острого шипа и протыкает мою кожу там, около страшной раны на лице, потом еще и еще несколько раз, и еще вроде протаскивает насквозь длинную нить. Я терплю, стараясь не стонать. Несмотря на принятую настойку боль от уколов довольно сильна. Закончив, жрец чем-то густо мажет мое лицо.

   - Нос размозжен, бровь разбита, щека пополам, - констатирует жрец. - Скорее всего мимика пострадает, сами шрамы останутся надолго. Скорей даже навсегда. Может только нос потом попробуем подправить. И то... В зеркало на себя тебе бы точно лучше сейчас не смотреть. Я же тебя предупреждал, что лучше тебе бы быть в жреческой башне. Извини, но я не мог этого не сказать.

   Затем Аркетт обращается в другую сторону, буквально начинает орать:

   - Гниды, что же вы творите! Как мы сможем победить, если будем нападать один на другого внутри племени! Неужели так сложно держать себя в руках!

   В этот момент в эпицентре событий появляется еще одно лицо. Это Итаск.

   - Хватит читать молитвы, жрец. Сейчас все решает светская власть. И за отсутствием верховного вождя племени эту роль на себя беру я вплоть до его возвращения. Итак при многих свидетелях совершено нападение на члена племени. Жестокое нападение, изуродовавшее ему лицо. И сейчас не мирное время, чтобы ограничиться подвалом. Этому - десять плетей, этому - пятьдесят. И на передовую - пусть тратят свою кипучую энергию там. Если нечто подобное повторится хотя бы еще один раз, то следующий виновный до передовой просто не доползет. И это обещаю я лично! Разойтись!