Пиджак лопнул на спине, но это не обеспокоило зеленого человека. Он ощущал себя безумно элегантным!

***

Операторская группа вышла из воды. Они сняли маски и с поклоном подали боссу камеры. Маюмура-сан прокрутил отснятый материал и ничего путевого не увидел. Только тени какие-то.

— Маюмура-сан, там плохо видно, но что-то есть! — доложили ему.

Он кивнул, поскольку и не рассчитывал на качество съемок. Его люди специалисты не в подводных съемках.

— Приступайте! — приказал он.

Они прикрепили к поясам сумки и снова пошли в воду.

***

Теперь тянуть нельзя. Надо вырубать остальных. Тогда ему достанется машина и вся экипировка. Как сделать, чтобы его не догнали, он знает.

Подкравшись к ферме, Валет увидел возмутительную картину разграбления. Японцы нашли его рыбу и выкидывали ее. При этом по их жестам он понял, что им не нравится запах. Какие деликатные!

Он разозлился. Это была здоровая, нормальная злость голодного неандертальца, который неделю выслеживал своего любимого мамонта, завалил его, и теперь к нему явились с претензиями наглые гиены и канюки!

Парень, который выносил рыбу из сарайчика, не думал, что делает что-либо предосудительное. Но, наткнувшись внезапно на зеленого черта в костюме, он решил, что пора бросать нюхать кокаин и вернуться обратно к марихуане. Но вернуться не успел, поскольку черт оскалил желтые зубы и безмолвно раскрошил ему челюсть с одного удара.

Затащив похитителя рыбы в сарай, Валет не забыл при этом выпотрошить его карманы. Он совершенно искренне порадовался всем тем мелким вещам, при наличии которых жизнь становится прекрасной.

Зажигалка, жевательная резинка, кистенек, ключи зажигания, носовой платочек (батюшки!), складной нож, аэрозоль для рта (вау!!), черные очки, которые Валет немедленно напялил. Сигареты! И деньги — О! О! О!

Двадцать долларов.

Валет приподнял человека и примерил его к себе. После чего разделся и надел новый костюм. Он был неотразим! Недельная щетина, как в "Плейбое", короткая шея и пиджак на голом волосатом теле. Потянулся: спина — треньк! Штаны — треньк! Отлично!

После чего зарыл японца в отрубях.

Остались двое. Один сидел в машине и слушал музыку. Второй шарахался в доме. Валет прикидывал, с кого начать.

Но тут случилась непонятное.

ГЛАВА 37. Сокровищница Мартироссы

Осады не произошло. Все Стражи остались на ночь в доме Тороссов. Никто не спал.

Никто из них не знал, где японцы и что делают, но Дарри и Джо обвешались лентами с патронами, как в боевике, и с дальнобойными винтовками всю ночь охраняли подступы к жилищу.

Совсем не боевитые Мбонга и Фрэнк разбирали и смазывали оружие. На стол выложили целую связку гранат, из тайника достали ящик разрывных патронов. Стражи оказались вооружены серьёзно. Старый Оддо дежурил с винтовкой на крыше — хоть и слабы его глаза, врагу ещё достанется, вздумай он сунуться в Соколиное Гнездо!

Лишь Вилли слонялся по дому и, несмотря на уговоры, никак не мог прилечь поспать — его лихорадило в ожидании событий.

Едва взошло солнце, все Стражи собрались в помещении первого этажа.

— То, что ничего не произошло, ещё ничего не значит. — сурово сказал старый Оддо. — Япошки действуют явно по плану и, судя по всему, вытрясли из Абрахамса всё, что могли. А это значит, что атака на сокровищницу всё равно произойдёт. И мы не можем бегать от Входа ко Входу, ожидая дорогих гостей.

Он замолчал и оглядел собрание.

— Это значит… — дрогнувшим голосом проронил Фрэнк.

Мбонга ничего не сказал, только откинулся на спинку стула и побледнел так, как это бывает у негров — кожа его посерела.

Вилли подумал было, что они испугались, но Дарри молча снял с себя ленту с патронами и положил на стол. Джо последовал его примеру.

— Это значит, что пора… — договорил Оддо, глядя перед собой странно загоревшимися глазами.

Все вместе — Стражи и их невольный гость вышли из дома и направились к скале, над которой с тревожным клекотом летали кругами оба сокола. Открыли тщательно замаскированный вход и Вилли снова увидал пещеру, в которую однажды он вышел из подземелья вместе со своими товарищами. Это та пещера, в которой жили несколько лет люди Мартироссы со своими семьями, скотом и всем имуществом.

Прошли в самый дальний конец и открыли тайную дверь — от Вилли почему-то не скрывали как именно открывается этот ход. И вся процессия направилась по неровной каменной лестнице вниз — долговязый Оддо впереди, чуть поодаль Фрэнк и Мбонга. Шествие замыкали Дарри с сумкой на плече, Джо и Вилли.

Стражи шли с такой странной торжественностью, что ему стало не по себе. Назревали некие события, а он и представить себе не мог, что именно могло бы произойти.

Дойдя до конца лестницы, Дари включил генератор, и коридор ярко осветился.

Лица Стражей были странными. Ни грустными, ни радостными. Они словно чего-то ждали. Вилли держался поближе к Джо — тот выглядел обыкновеннее прочих.

После отрезка прямого пути снова началась лестница, которая — Вилли хорошо помнил это — вела на более низкий уровень.

Три стража пошли далее по лестнице. Оддо опять впереди, Мбонга и Макконнехи — сзади. Странная это была процессия. Вилли хотел спросить, но Джо жестом велел молчать. И в самое ухо прошептал ему:

— Не вздумай над чем смеяться!

Вилли и не думал, уж больно все было серьезно.

Торжественность шествия нарушилась в тот момент, когда Дарри завёл свою моторную технику и усадил отца на заднее сиденье. Но Фрэнк и Мбонга не утратили своей серьёзности, садясь на свои велосипеды. Вилли нашлось место на мопеде Джо. Так они и покатили по длинному, освещённому нереальным здесь светом электрических ламп коридору.

Стражи и их гость добрались до жертвенного зала. Стражи всё делали не торопясь. Они подошли к жертвеннику и окружили его с трех сторон. Дарри с усилием отодвинул крышку. Внутри каменный жертвенник был полым. Макконнехи достал со дна золотую чашу. Дарри задвинул плиту.

"Неужто та самая чаша?" — подумал Вилли.

Клятвенную Чашу установили посреди жертвенной плиты, и Оддо Торосс, Старший Страж, достал Ключ — Свидетель клятвы — и положил его поперек чаши.

Стражи были торжественно-медлительны. Макконнехи словно ушел в себя, лицо его побледнело. Глаза Мбонги, полуприкрытые веками, поблескивали влагой. Оддо Торосс, совсем недавно выглядевший немощным, словно ещё вырос. Плечи его распрямились. Движения стали твердыми, словно отточенными. Клетчатая рубашка выглядела на нем, словно королевская мантия.

Трое стояли вокруг жертвенника и молча смотрели на Чашу и Ключ, лежащий поверх. Старший Страж поднял голову и, резко шагнув вперед, протянул правую руку и простер ее над жертвенником. Так же шагнули вперед и Мбонга с Фрэнком, и возложили свои распростертые ладони на руку товарища.

Они стояли вокруг каменного стола, Торосс с одной стороны, и два других Стража — с другой. Не размыкая рук, медленно опустили ладони на ключ и замерли. Потом так же медленно и торжественно они подняли вверх левые руки и сцепили их над головами.

— Возьми обратно клятву, Мартиросса! Нас Трое из из Семи. Остальные уже свободны. Пусть Звезда вздохнёт!

Ничего не случилось, и через секунду Стражи разъяли руки. И повернулись к стене между двумя проходами.

— Открывайте. — проговорил Торосс.

Трое Стражей подошли к стене и остановились. Джо между тем отошел к решетке и просунул за нее руку. Что он там делал, неизвестно. Но, когда убрал руку, то Стражи с усилием начали толкать стену в одном месте. Им было тяжело, но ни Дарри, ни Джо не помогли им.