Я мягко и бесшумно приземлился на песок, опустившись на одно колено. Плащ медленно прикрыл меня, будто хороня от взглядов.

Воцарилось гробовое молчание. Слышался лишь гудящий топот — конь Годдриха мчался дальше. Но вскоре затих и он.

Все…

Я медленно поднялся и обвел властным взором притихшую толпу. Толпа не смела пошелохнуться, во все глаза пялясь на меня. Кто как вскочил, то так и замер в той же позе. Ничто не нарушало торжественного молчания. Словно время замедлило свой незамедлимый ход. Лишь ветер хлопал штандартами, да изредка пофыркивали кони. Они первыми выражали свое одобрение.

Наконец сам король зашевелился, кашлянул и поднялся с трона. Мрачный и недовольный, точно после бессонной ночи с наложницей, которая так и не разделась. Но почему-то никто не обратил на него внимания — взгляды всех приковала загадочная темная фигура в рваном плаще. Подойдя к краю, он молча уставился на меня. Я учтиво поклонился. Король стиснул зубы, тяжело вздохнул. И, пересиливая гордость, зычным голосом провозгласил:

— Честь и слава победителю!

Герольд распахнул рот и растерянно вращал глазками. Эту фразу надлежало произносить ему. Король метнул на него грозный взгляд. Он встрепенулся, оживился и тоже воскликнул:

— Честь и слава победителю! Честь и слава!

Король поднял голову и погрозил горнистам. Следом грянули трубы. Горнисты старались в мою честь.

А следом оживилась толпа. О, это уже перебор. Я не стою такого триумфа.

Льстят.

Но приятно.

Я снова вежливо поклонился, выражая искреннее признание. У зрителей появился новый кумир. Лорд Годдрих лежал неподвижной грудой черного железа, мятым шлемом уткнувшись в песок. Рядом валялось бесполезное копье. Только ленточки шелестели на ветру, да золотые шпоры искрились под солнцем. Я прислушался. Его сердце слабо стучало. Жить будет.

Король жестом поманил меня. Я огляделся, посмотрел на стражей, и уверенной поступью двинулся к королю. Тысячи глоток приветствовали меня. Тысячи глаз вмиг переменили отношение и уже по иному взирали с далеких трибун. Я улавливал восхищение. Иные до сих пор не верили в происходящее. Кто-то стоял с отвисшей челюстью. А кто-то схватился за голову.

Алебардщики следили за мной с настороженным изумлением и тревогой. Если я выбил пинком рыцаря в полном латном вооружении, что же я могу сделать с безоружным монархом? А если они кинутся его защищать, что я сделаю с ними? Сомнение и страх сливались в них, а решительность таяла по мере моего приближения. Но я не собирался покушаться на короля. Я молча подошел к возвышению и спокойно смотрел на него. А он с тревожным интересом на меня.

— Поистине ты заслужил право быть чемпионом, — его голос едва дрожал. В нем до сих пор жило сомнение. Но властный монарх умел себя пересиливать.

— И моя награда справедлива. Я король, Вальгред Третий, никогда не бросаю слов на ветер. Триста гульденов, как и положено. Ты принимаешь мой дар?

Я слегка прищурился.

— Его Величество безгранично мудр, ведь так?

— Ты смеешь сомневаться? — уже строже пророкотал король. Уверенность возвращалась к нему.

— Тогда, мой король, вы знаете ответ.

Он задумчиво смотрел на меня. Затем вздохнул.

— Ну и день! Сегодня никому не надо золота. Неужели тебе тоже нужна рука прекрасной герцогини?

Я тихо посмеялся и перевел взгляд на изумленную леди Эдолию. Она часто хлопала огромными глазами, не сводя с меня оцепеневшего взора. Наверное, так смотрят на мышь, проглотившую кота. Да, результат очевиден, но… что-то не так. Так не бывает. Но есть. Может… это уже легкое помешательство. Но если помешательство, то массовое. Все стали свидетелями такого чуда. Я долго любовался ее пламенным взором. До неприличия долго. А когда с откровенным вожделением уставился на выступающие округлости грудей, то сам поразился собственной дерзости. Хотя на самом деле я лишь вспоминал своего недавнего знакомого. И, ставя себя на его место, пытался понять, как обильно текли бы его слюни. Потому как грудь поистине хороша. Молодая, сочная, упругая. Эх, жаль, что не человек я.

Леди Эдолия, наконец, сообразила в чем дело и залилась густым багрянцем. Она стала походить на созревший персик. Я открыто любовался ею, пожирая уже с ног до головы. И сказал:

— Его величество мудр втройне. Он и здесь знает ответ.

— Как? — брови короля поднялись, а синие глаза округлились. — Тебе и герцогиня не нужна?

— Только не примите за оскорбление, Ваша Светлость, — обратился я к юной красавице. — Вы очень прекрасны. Вы ошеломительно прекрасны, моя леди. Немногие могут сравниться с вами в красоте, которую я смело бы назвал неземной.

Герцогиня снова залилась чарующей краской, пряча лицо в тени. В ее глазах поблескивали таинственные огоньки. Король же ухватился за седую бородку.

— Хм, так чего же ты хочешь? Чего желает наш необычный победитель?

— Ровным счетом ничего, милорд, — улыбнулся я.

— Так не бывает, — усмехнулся король.

— Как видите, бывает, — вежливо ответствовал я.

— Но почему? — не понимал он.

— Потому что у меня все есть, — коротко пояснил я.

— Но я ничего не вижу при тебе, — монарх обвел меня взглядом. — Я вижу — ты беден, а потому и предлагаю золото.

— О, я очень богат, мой король. Только не золотом я мерю свое богатство.

— Так чем же? — заинтересованно прогудел он.

— Мудростью, — изрек я.

— Вот как? — изумился он.

— Именно так, — подтверждающее кивнул я.

— Тогда скажи — богат ли я?

— Мы так и будем общаться здесь? — я выразительно развел руками.

Он недовольно покосился, но потом взгляд его смягчился. Король махнул рукой, и герольд снова взлетел на подиум.

— Приказом Его Величества, Вальгреда Третьего, рыцарское состязание считается оконченным. Возблагодарим же Его Величество за достойный турнир. Вознесем же славу королю за деяния его благие и мудрые. За великую возможность проявить себя и стать героем, не проливая крови врага. За великую возможность для простого люда насладиться достойным зрелищем. Честь и слава королю. Честь и слава Вальгреду Третьему!!!

Запели трубы, грянули литавры, оглашая ристалище финальными отзвуками. Со всех сторон к королевскому возвышению потянулись уцелевшие рыцари. Они сняли шлема, и тяжело ковыляли к нам, стуча разбитыми латами. Некоторые едва держались на ногах. Некоторые шли гордо подняв голову. Иные шагали с полным равнодушием. И все настороженно посматривали на меня. А я на них. Да, уважение и неприязнь — редкое сочетание. Но ничего более в их взглядах не угадывалось.

По традициям турниров они выстроились перед королем. Я стоял на месте. Монарх в сопровождении свиты и охраны спустился к нам.

— Мои верные рыцари, — громко и четко произнес он. — Сегодня вы явили небывалое мужество и отвагу. Ведь мне не понаслышке известно, что такое конный поединок. Вы проявили себя истинными рыцарями — мастерами копья. Вы в очередной раз доказали свое могущество. И я чистосердечно поздравляю вас, и полноправно называю героями турнира.

Все вокруг захлопали, а рыцари застучали, так как многие не сняли латных перчаток.

— Но судьба наша непредсказуема, — продолжал король. — И она неожиданно явила нам нового победителя. Приветствуйте же своего чемпиона!!!

Все снова зааплодировали, но уже не так рьяно. И косо посматривали в мою сторону. Я скупо улыбался, и отвешивал короткие поклоны.

— Необычный гость посетил наш турнир. Необычна его сила. Необычны и его желания. Но он победил честно. Даже напротив — нечестно, ибо вступил в чудовищно неравный поединок. Никто не смог бы одолеть рыцаря, будучи пешим и безоружным. Назови же свое имя, наш победитель?

Я выдержал паузу, ожидая, пока все умолкнут. И спокойно произнес:

— О, Ваше Величество, не льстите мне. Я очень скромен, а потому за вами оставляю право назвать меня.

— Хорошо! — кратко отозвался король. — Чувствую — бесполезно тебя пытать. Мы будем звать тебя Чемпион.

Я глубоко поклонился и вежливо произнес.