Аллаху слава, наша сторона,
Благодаря провидице мудрейшей,
Во дни сии достаточно сильна —
Среди иных держав слывет сильнейшей.
Быть потому вам тоже суждено
В числе земель, ее стране покорных.
Но много ли противников упорных
Того, что мудростью порождено,
Противников среди князей, равно
Как средь простого люда кости черной?
Х а н А б у л х а и р:
Мамет-мырза, в учености своей
Вам ли того не знать, что с сотворенья
Так не было, чтоб множество людей
Одно имело б общее сужденье.
И все же в большинстве казахский люд
Меня за шаг мой смелый не осудит,
А вскоре правоту мою поймут,
Уверен я, и остальные люди.
Вот Букенбай-батыр за что мне мил?
Он в Среднем жузе не последний воин,
В моем решенье он опорой был.
Ему я верю, он того достоин.
Т е в к е л е в:
Саламалейкум, Букенбай-батыр!
Б у к е н б а й:
Салам, Мамет-мырза, покой и мир
Ниспосланы тебе да будут свыше!
Т е в к е л е в:
Молва и к нам доходит из степей,
И потому о доблести твоей
Уже давно и много я наслышан.
Отрадно, что прямой ты путь избрал,
Связал судьбу с судьбою хана смело.
Б у к е н б а й:
С судьбой народа я судьбу связал,
Хочу ему во благо делать дело.
Т е в к е л е в:
К врагам престола трон непримирим,
Грозна с врагами белая царица,
Но милостива к подданным своим,
Особо к тем, кем должно ей гордиться,
А потому сейчас пятьсот рублей
За верность из казны тебе дарю я.
Б у к е н б а й:
Благословенье щедрости твоей,
Но верностью своей я не торгую.
Т е в к е л е в:
От золота не многие из нас
Откажутся; поступок твой похвален,
И все ж от царской милости отказ
Не дерзость ли?
Б у к е н б а й:
Премного опечален
И вновь хочу за честь благодарить,
Но все-таки от денег отказаться.
И самому, чтоб дело завершить,
Тебе в дороге деньги пригодятся.
А нет — от царской милости вкусить
Охотникам не долго отыскаться.
Х а н А б у л х а и р:
Достопочтеннейший мырза-Мамет,
Отцы народа скоро соберутся,
А завтра будет главный наш совет.
Поспорят меж собой и разойдутся,
И все же станет многое ясней.
Народ наш дикий, не всегда послушный,
Порою, как косяк степных коней,
Попробуй, загони его в конюшни,
А впрочем, это может и не худо.
Т е в к е л е в:
Иль опустили повод вы слегка,
Слух доходил до нас издалека:
У здешнего властителя покуда
Была довольно сильная рука.
Х а н А б у л х а и р:
Поспорить тоже надобно кому-то,
Не все едино мыслят, и всегда
В толпе бывают те, что сеют смуту.
Т е в к е л е в:
Почтенный хан, все это не беда.
А главное, что трудное начало
Удачным завершается концом.
Императрица долго размышляла,
Посланье ваше получив с гонцом.
Ей ведомо: казахи своенравны,
Правителей своих и то не чтут,
А чтить чужих не станут и подавно.
Чуть что, так откочуют и уйдут.
Закон не будут исполнять исправно,
От клятвы, ныне данной, отойдут.
Х а н А б у л х а и р:
Нам ведомо, мырза, во все века
В державе вашей у владыки трона
Щедра бывала в милости рука,
А в гневе тяжела и непреклонна.
И все равно назад нам не идти,
Как поначалу ни пришлось бы туго,
Совместный путь далек, и мы в пути,
Бог даст, притремся и поймем друг друга.
Б а т и м а - х а н у м:
Ты прибыл к нам, мырза, послом чужим,
Но ты — башкир, а значит, ветвь родная.
Мы юрту по достоинствам твоим
Поставили на берегу Тургая.
Устал ты от пути и тяжких дум.
Т е в к е л е в:
Аллах тебя спаси, моя ханум.
(Батима-ханум и Тевкелев со свитой уходят.)
Х а н А б у л х а и р (Сейткулу):
Сейткул, ты верный мне слуга и брат,
И служат слух и нюх тебе исправно.
Что люди думают, что говорят,
Скажи мне.
С е й т к у л:
Люди разно говорят,
А думают по-разному подавно.
Люд черный твоему решенью рад
И видит благо в верности России.
Иные ропщут, многие молчат,
И ничего не знают остальные.
Я слышал, как богатый аксакал
Ворчал недобро, побелев от злости,
Мол, все дары себе властитель взял...
Х а н А б у л х а и р (показывая на царские подарки):
Скорее кинь собакам эти кости!
Х а н А б у л х а и р и С е й т к у л уходят. Появляется Б а т и м а - х а н у м.
Б а т и м а - х а н у м:
Был Сауран и смолоду упрям.
Вернется ль он? Я думаю об этом.
Но верным в дружбе быть — не это ль нам
Завещано пророком Магометом?
О чем сейчас молюсь, о чем прошу?
Пусть Сауран к нам снова возвратится.
Вновь я надеждой ложною грешу,
Опять остывший пепел ворошу,
Который в пламень вновь не превратится.
Где мой былой всегда спокойный ум
И нрав мой, легкостью своей счастливый?
Входит с у л т а н С а у р а н.
С у л т а н С а у р а н:
Поклон мой низкий, Батима-ханум!
Б а т и м а - х а н у м:
Тебе почтенье, деверь мой строптивый.
С у л т а н С а у р а н:
Мы с ханом не поладили твоим.
Теперь дорогам нашим не скреститься.
И все-таки решил я возвратиться —
К твоей мольбе не мог я быть глухим.
Б а т и м а - х а н у м:
Не отрекись, султан, от старой дружбы,
Случился спор — не велика беда.
Спешить с разрывом никогда не нужно.
С у л т а н С а у р а н:
Нет, с ханом разошлись мы навсегда.
Б а т и м а - х а н у м:
Султан мой милый, твой поспешен суд.
Чего порою в дружбе не бывает!
С у л т а н С а у р а н:
Где дружба, если клятвы нарушают
И все, что было свято, предают?