Услышал бог и сжалился над нами.
Ты, Букенбай, — хребет мой становой.
Ты, Сауран, — мой брат, помощник мой.
О, если перед прошлыми боями
Вы бы стояли за моей спиной,
Судьба сражений тех была б иной,
И нашей кровью, нашими слезами,
Быть может, не был залит край родной.
Б у к е н б а й:
Позволь тебя добычею богатой
Мне одарить, властитель. На держи!
(Подает знак. Сарбазы приводят пленного Хунтайджи.)
К ногам бросаю, вот он враг заклятый.
С у л т а н С а у р а н:
Охотился и я за Хунтайджи,
Да ты, видать, храбрее и шустрее.
Б у к е н б а й:
У нас одна судьба и общий путь,
Добычу лишь своей считать не смею.
С у л т а н С а у р а н:
Тебе я не завидую отнюдь,
Лишь восхищаюсь удалью твоею.
Х у н т а й д ж и:
Прошу пощады, хан и повелитель,
Великодушен будь, мой победитель,
К законам ратным не останься глух.
Таков обычай воинов исконный.
Х а н А б у л х а и р:
Скажи, а по каким таким законам
Ты убивал младенцев и старух?
Хотел искоренить казахский дух
И превратить в пустырь наш край сожженный?
Х у н т а й д ж и:
Меня унизить можешь и убить,
Великодушным быть ты не обязан,
И все ж вино победы надо лить
Не через край, оно туманит разум.
Тебе же надобно глаза открыть
И уяснить: врагами могут быть
И те, кого сейчас друзьями числишь.
В грядущий день попробуй устремить
Свой мутный взгляд.
Х а н А б у л х а и р:
Я, о грядущем мысля,
Сейчас тебя не должен пощадить.
Х у н т а й д ж и:
Кто знает, где враги и где родня,
И где в своей беде искать виновных.
Быть может, враг опаснее меня
Стоит в кругу твоих единокровных.
Абулхаир, грядущее — темно,
О нем не думать мудрецу не гоже,
У всех царей угодников полно,
Но и завистников хватает тоже.
У всех у нас порою ум короткий.
Ты не меня — себя побереги.
Коль бывшие друзья возьмут за глотку,
Понадобятся бывшие враги.
Х а н А б у л х а и р:
Как ни вертись, держать ответ придется.
А я свой путь не ведаю, но все ж,
Когда и подо мною трон качнется,
Копьем врага его не подопрешь.
К а ю п - х а н:
Абулхаир, есть у меня причина
Просить тебя: подарком ублажи —
Добыча общая, коль рать едина,
Будь щедрым, уступи мне Хунтайджи.
Х а н С е м е к е:
Опять Каюп меня опередил.
Наш Средний жуз разбойника пленил,
Добыча эта нашей быть повинна.
Х а н А б у л х а и р:
Почтенные, я здраво рассудил:
За Хунтайджи нам выкуп, и немалый,
Дадут, но в назидание другим
На выкуп не польстимся мы, пожалуй,
И по грехам убийце воздадим.
(Дает знак. Хунтайджи уводят.)
С у л т а н С а у р а н:
Мой хан, мы все чего-нибудь хотим
И досаждаем жалкими мольбами.
Прошу и я: как ты жесток с врагами,
Будь добросклонным к подданным своим.
Х а н А б у л х а и р:
Что хочешь?
С у л т а н С а у р а н:
Подневольный Сырлыбая
Хоть к званью низкому принадлежит,
Сражался словно истинный джигит,
И вот к твоим стопам он припадает.
Вперед выходит Н а р т а й и падает в ноги А б у л х а и р у.
Х а н А б у л х а и р:
С чем припадаешь ты к моим ногам?
Н а р т а й:
Молю тебя о милости великой.
Я — раб,освободи меня, владыка,
И за тебя я жизнь свою отдам,
С врагом сражаясь, как джигит свободный.
Х а н А б у л х а и р:
Считай, что мой ответ, тебе угодный,
Ты получил, свободен ты навек,
Ступай себе, достойный воин, с миром
И не «Нартай-рабом», «Нартай-батыром»
Зовись теперь.
Н а р т а й:
Каким бы ни был сирым,
Благодарит свободный человек
Тебя, мой хан.
(Нартай уходит.)
Х а н А б у л х а и р:
Теперь, друзья-казахи,
Опять воспрянет духом наш народ,
Так позабудем горести и страхи,
Утрем слезу, нас пир веселый ждет.
Начинается пир. Издалека доносится постепенно нарастающий голос певца, извещающего о начале пира.
С у л т а н Б а р а к (Каюп-хану):
Вознесся хан, занявши наш престол,
Хотя его мы не хужей нимало.
На просьбы наши ухом не повел.
К а ю п - х а н:
Теперь он не такой, как был сначала.
Переменился, в небо воспарив
На крыльях власти, славы и удачи.
Он слишком стал заносчив и спесив.
С у л т а н Б а р а к:
Боюсь, от этой спеси мы заплачем.
Ту петлю, что на горле Хунтайджи
Затянется пред всем народом ныне,
Хан с недруга удавленного снимет.
А что потом? Попробуй, удержи,
Глядишь — ее на шею нам накинет.
К а ю п - х а н:
Что ты сейчас сказал, султан Барак,
Опасно, хоть и неопределенно.
Х а н С е м е к е:
Но точно, что властитель как-никак
Трон Жадиге присвоил незаконно.
Вчера и думать ни о чем не смел,
Страшась друзей и недругов пугаясь,
На троне жуза Младшего сидел,
От страха ерзая и озираясь.
А ныне он набрал довольно сил,
Победы кровью нашею добился
И вот себя великим возомнил,
И жадный блеск во взоре появился,
И на чужой удел он косит глаз,
А к нашим просьбам глух в своем величье.
С у л т а н Б а р а к:
И головам не нашим ли сейчас
Стать предстоит очередной добычей?
К а ю п - х а н:
Нам ли не знать обычаев царей,
Покуда сами жертвами не стали
Не лучше ли уйти нам поскорей
В свои уделы от беды подале?