— Мы не закончили обряда,— отвечали они,— нам осталось еще по несколько кругов обежать вокруг Камня. Но что нам делать теперь, когда наш священ­ник, Стиркар, мертв? Может, нам уйти, не получив ничего? Мы не знаем, что делать.

— Что случилось, то случилось,— сказал чело­век,— но не печальтесь из-за этого. Потому что я уверен, что вы можете найти себе лучшее лекарство от бесплодия, чем бег вокруг Камня. Когда мои коровы не беременеют, я меняю быка. Обычно это помо­гает.

— Нет, нет! — завыли женщины печально.— Ты не прав! Ты не прав! Мы не такие дуры, как ты думаешь. Это —единственное средство, которое нам осталось!

Человек рассмеялся, повернулся и рукой хлопнул магистра по плечу.

— Я стою здесь и говорю глупости,— сказал он,— хотя все вы знаете, что вообще-то я — умнейший из людей. Ваш священник Стиркар мертв, но у нас есть христианский священник, который заменит его. Один священник стоит другого, поверьте мне, я их много повидал.

Он схватил магистра за одну ногу и за шею, поднял его и поместил на вершине Камня.

— Теперь говори,— сказал он,— если у тебя на устах есть слова священника. Выше голову, спой са­мые лучшие песни, которые знаешь. Убьем ли мы тебя, или оставим в живых — зависит от того, как ты себя покажешь. Говори смело и наговори детей в чрева этих вирдских женщин. Сможешь сделать близ­нецов — тем лучше.

Стоя на Камне, магистр дрожал, было слышно, как стучат его зубы. Но человек, стоявший внизу с мечом в руке имел угрожающий и решительный вид. Ма­гистр, держа крест перед собой, в отчаянии стал рас­певать молитвы, и когда он вошел в ритм, его голос зазвучал мужественно.

Подошедший стоял и слушал, затем кивнул голо­вой.

— Это — настоящий священник,— сказал он,— я это уже слышал раньше, в этом много силы. Начинай­те свой обряд снова, женщины, пока он не устал, и пока костры не погасли.

Вновь собрав свое мужество, женщины принялись бегать вокруг Камня, и когда магистр преодолел свой самый сильный страх, он сразу же приспособился, осеняя их крестом, когда они приближались к нему, и благословляя их самыми лучшими благословениями. Женщины дрожали, когда их касались крестом, а когда церемония была завершена, они все единогласно ре­шили, что это — хороший священник и что они более уверены в его священном могуществе, чем они были уверены в Стиркаре.

— Давайте не будем убивать этого человека,— сказали они,— он пойдет с нами и будет священником вместо Стиркара.

— Если вы так хотите,— сказал человек в шляпе,— пусть будет так, и пусть он принесет вам больше удачи, чем Стиркар.

Но когда он сказал это, со стороны ручья послы­шался громкий голос:

— Отдайте священника мне!

Орм и его люди видели, как старый священник упал с Камня, и как спустя несколько минут его место занял магистр, что очень удивило их.

— Может он сошел с ума,— сказал отец Виллибальд,— или в него вошел дух Божий. Он в руках держит крест.

— Немного нужно, чтобы загнать его туда, где женщины,— мрачно сказал Орм,— тем не менее, стыдно будет, если мы позволим, чтобы его зарезали, как козла.

Они взяли с собой людей и пошли от ручья. Луна была закрыта облаками, и когда Орм прокричал свои слова, мало что было видно. Женщины в волнении обернулись к лагерю, а магистр сошел с Камня вниз. Но человек в широкой шляпе пошел по направлению к Орму в сопровождении нескольких вирдских часовых.

— Кто это кричит в ночи? — спросил он.

— Отдай мне священника,— мрачно сказал Орм,— он мой, и я не разрешал ему уходить.

— Ну и горластый же ты парень,— сказал незна­комец.

Орм не был привычен к такому обращению, и его охватило такое бешенство, какое редко находило на него.

— Я не побоюсь поучить тебя хорошим манерам,— закричал он,— и прямо сейчас.

— Иди сюда,— сказал тот,— и мы посмотрим, кто из нас лучший учитель.

— На меня не нападут твои люди? — спросил Орм.

— Не нападем,— спокойно ответили вирды. Орм вытащил меч и прыгнул через ручей.

— Ты пришел сюда ловко,— сказал человек,— но отсюда тебя унесут.

Орм бросился на врага, и их мечи скрестились с такой яростью, что посыпались искры. Тогда человек в шляпе сказал:

Орм с силой ударил по его щиту, и голос его изменился, когда он ответил:

Они опустили мечи и стояли без движения.

— Добро пожаловать, Орм Тостессон, вождь на морях. Что ты делаешь среди этих гоингских дикарей?

— Приветствую, Токе, сын Серой Чайки, воин из Листера! Что делаешь ты среди вирдов?

Оба заговорили быстро и одновременно, смеясь от радости, ведь их дружба была очень крепка, а прошло уже несколько лет после того, как они виделись в последний раз.

— Нам есть, о чем, поговорить,— сказал Токе.— Хорошо, что ты быстро сочиняешь стихи, как я тебя и учил. Потому что, если бы не это, мы бы еще долго рубились и могли бы пострадать. Хотя не думаю, что твое стихотворение столь же хорошо, как мое.

— В этом ты можешь претендовать на первенство, не опасаясь, что я обижусь,— сказал Орм.— С того времени, как мы расстались, у меня было очень мало времени, чтобы практиковаться в стихосложении.

Токе погладил пальцем лезвие Красной Чаши.

— У меня тоже,— сказал он.— Да, андалузскую сталь можно зазубрить только андалузской же.

— У моего меча тоже зазубрина на том месте, где наши мечи встретились,— сказал Орм,— до этого никаких зазубрин не было.

— Надеюсь, что они никогда больше не поцелуют­ся,— сказал Токе.

— И я надеюсь,— сказал Орм.

— Хорошо бы знать, жива ли еще та, которая нам их подарила,— сказал Токе.— И как поживает госпо­дин наш Аль-Мансур, где сейчас развеваются его бо­евые знамена, везет ли ему по-прежнему.

— Кто может знать? — сказал Орм.— Та страна далеко отсюда, а было все это давно, хотя я действи­тельно часто думаю о нем. Но пойдем же со мной, поговорим наедине. Хотелось бы мне иметь пиво, ко­торым можно было бы поприветствовать тебя.

— У тебя что, нет пива? — спросил Токе с трево­гой.— Как же мы поговорим без пива? Пиво — это лучший друг всех друзей!

— Никто не приносит пиво на Тинг,— сказал Орм,— пиво вызывает ссоры. Я думаю, что тебе это известно лучше, чем кому-либо.

— Повезло нам сегодня,— сказал Токе,— и тебе повезло больше, чем мне. Потому что один Человек все-таки принес пиво на Тинг, и этот человек — я. Ты должен знать, что я сейчас — большой человек среди верендских купцов, торгую шкурами, и ни одна про­дажа шкур не может совершиться без пива. Я привел на Тинг пять лошадей, все они нагружены пивом, и я не повезу его обратно домой, если все пойдет как надо, потому что я намерен всех моих лошадей загрузить в обратный путь шкурами. Поэтому пойдем со мной.

— Пусть будет по-твоему,— сказал Орм,— может быть, заодно я найду там и своего священника.

— Женщины увели его с собой,— сказал Токе.— Они сказали, что им понравилось его колдовство, так что за него можешь не волноваться. Он показался мне смелым парнем, хорошо он пошел на Стиркара с крес­том! Ну, а что с ним сделать за убийство старого козла — это решит Тинг.

— У меня здесь еще один священник,— сказал Орм,— твой старый друг.

Отец Виллибальд перешел через ручей посмот­реть, что случилось с магистром. Токе радостно поп­риветствовал его.

— Хорошо тебя помню,— сказал он.— Ты должен пойти с нами, отведать моего пива. Я тебе очень благодарен за то, как ты отремонтировал мою ногу в замке короля Харальда, лучше, чем это мог бы сделать кто-либо другой. Но что ты здесь делаешь, так далеко от датского королевского двора?