Представителем старой гвардии был и Лазарь Моисеевич Каганович. После гражданской войны он был председателем Нижегородского и Воронежского губисполкомов. Руководил после смерти Г. К. Орджоникидзе Наркоматом тяжелой промышленности и Наркоматом путей сообщения. На этих постах и застала его война. В 20 и 30 г. он был на партийной работе в МГК ВКП(б), в аппарате ЦК — зав. спец. отделом, а затем секретарем ЦК ВКП(б).
Каганович был работоспособным руководителем, хорошим оратором, умел доходчиво выступать и вдохновлять. Имел собственное мнение, но эрудиции ему не хватало.
Сталин высоко ценил его. Лазарь Моисеевич по поводу и без повода на собраниях Московской партийной организации, в приветствиях от имени москвичей в адрес ЦК партии подчеркивал роль Иосифа Виссарионовича.
Микоян говорил о нем: «Каганович с равными себе и особенно кто выше его по положению держался хорошо, а в отношении подчиненных вел себя грубо, невежественно, даже оскорбительно. Он часто менял своих помощников. Эти отрицательные качества его характера обнаружились во время войны.
Транспорт стал не справляться с требованиями хозяйства и войны. Летом 1941 г. был создан Комитет по эвакуации, в состав которого был включен Каганович. Думали, что в этом деле главной проблемой будет транспорт. Вскоре оказалось, что проблема была гораздо шире. Встал вопрос, не только как вывозить, но надо было решать, какие заводы в первую очередь вывозить, куда направлять определенные группы работников. Эта работа была очень кропотливая, а Каганович был перегружен делами транспорта, поэтому был освобожден и целиком переключился на работу наркомата»4 .
Но и на этом единственном поприще он оказался не на высоте. Назначенная Сталиным комиссия по проверке наркомата вскрыла серьезные упущения Лазаря Моисеевича в управлении отраслью. Стиль его работы (вместо оперативной работы на местах) отличался длинными совещаниями, изобиловал длинными речами самого наркома. В лености никто из членов комиссии его обвинить не мог. Он даже ночью не уходил с работы, устанавливал кровать в комнате отдыха, его примеру последовали и его заместители.
Актив железнодорожников был не удовлетворен работой наркома. По результатам работы комиссии после доклада Маленкова, Сталин предложил освободить Кагановича от работы в Наркомате транспорта и перевести в Комитет перевозок, поскольку там он мог быть полезен, а Наркомом путей сообщения был назначен А. В. Хрулев по совместительству с должностью начальника тыла Красной Армии.
Нельзя не отнести к отряду «старой гвардии» Анастаса Ивановича Микояна. Он имел большой опыт работы в должностях наркома пищевой и легкой промышленности, внешней и внутренней торговли, заместителя председателя Совнаркома. Был опытным партийным и советским работником, и в частности, секретарем Нижегородского губкома, юго-восточного бюро ЦК, Северо-Кавказского крайкома партии.
С началом войны он взял на себя тяжелую ношу снабжения фронта продовольствием, вещевым имуществом, боеприпасами и даже доставкой их в войска фронтов. Был председателем Комитета по разгрузке железных дорог, Комитета по эвакуации из прифронтовой полосы продовольственных и промышленных товаров. С февраля 1942 г., когда стал членом ГКО, ему были подчинены все органы снабжения Вооруженных Сил и отраслей промышленности. То есть он возглавлял одно из таких направлений, где немедленно выявляется, что кто-то не накормлен, не обут и не одет.
Сталин доверял ему, расширяя круг его ответственности. С деловыми поездками Анастас Иванович бывал в войсках фронтов, контролируя вопросы снабжения и заготовки продовольствия в полосах фронтов.
Надо сказать, что Микоян подобрал и окружил себя толковыми заместителями: начальник тыла Красной Армии А. В. Хрулев, начальника ГАУ А. С. Яковлев и другие.
Война показала, что он успешно справился с возложенными на него обязанностями и в победе есть и его вклад, и вклад других тружеников тыла.
Член Политбюро, Секретарь ЦК ВКП(б), член ГКО Георгий Максимилианович Маленков.
В диктовке Микояна о Маленкове говорится: «Он являлся выходцем из Московской партийной организации. Был заворгом МК ВКП(б). Затем по рекомендации А. С. Хрущева был выдвинут на должность заворга ЦК ВКП(б). Их дружба продолжалась до середины войны. Дружили семьями, часто ездили друг к другу. Словом, были неразлучными друзьями»5 .
«После выдвижения на должность секретаря ЦК вел себя сдержанно. Задания Сталина выполнял неукоснительно, считая для себя это святым долгом. Интригами не занимался, пока не попал под влияние Берии. Потом стал поддерживать Берию во всех его начинаниях, который пользовался большим доверием Сталина»6 .
В ГКО Маленков занимался вопросами авиации, хотя плохо знал дела ВВС и авиапромышленности, однако на Сталина производил хорошее впечатление.
Сталин сам вмешивался в конструкции самолетов, хорошо знал их летно-технические данные и боевые возможности. По делам авиационной промышленности вызывал к себе наркома, его заместителя А. С. Яковлева и конструкторов. Маленков на этих встречах больше молчал, но скрупулезно, до мелочей, записывал все подробности совещания или беседы в своей книжке. А потом пунктуально выполнял указания или замечания Сталина. Генеральный никогда его не критиковал. Но за спиной высказывался о нем нелестно. В частной беседе с Микояном он о Маленкове говорил следующее: «Кто такой Маленков? Он не крупный руководящий руководитель. Какой у него опыт работы? Он был заворготделом ЦК и Секретарем ЦК, а это опыт канцелярский, никогда Маленков не бывал на заводах, не руководил областью, не был наркомом… Так что не надо преувеличивать Маленкова»7 .
К концу войны, со слов А. И. Микояна, он стал капризным, а когда завершилось изгнание немцев с нашей территории, стал не только капризным, но и подозрительным к своим товарищам. В той же диктовке Микояна, в которой он представил характеристики членов ГКО, данные им Сталиным, Анастас Иванович записал: «Во время войны затеял дело по врагам в НКАП. Он добился ареста Шахурина, который нормально справлялся и хорошо руководил отраслью. Вместе с ним в 1946 г. был арестован и А. А. Новиков, командующий ВВС Красной Армии, за то, что принимал с недоделками самолеты от промышленности. С ними пострадали и инженеры службы ИАС ВВС. Всем арестованным были предъявлены обвинения в антигосударственной деятельности. В результате те, кто обеспечил завоевание превосходства в воздухе — нарком авиапромышленности, Герой Социалистического Труда А. И. Шахурин и дважды Герой Советского Союза командующий ВВС, Главный маршал авиации А. А. Новиков, оказались в тюрьме. Следствие длилось недолго и уже через две недели с небольшим закончилось. Шахурин был приговорен к семи годам заключения, а Новиков — к пяти»8 .
Делу о приемке плохих самолетов был дан ход сыном Сталина — Василием, за то, что Новиков не давал ему поблажек. Написал также в ЦК о недостатках в ВВС командующий ВВС МВО генерал Н. Сбытов.
В середине марта 1946 г. дело «закрутилось» Государственной комиссией во главе с Н. А. Булганиным, созданной в связи с деятельностью ВВС. В состав комиссии вошли Маленков, Жуков, Василевский, Штеменко, Шикин, Руденко, Вершинин и Судец.
И вот два его друга — Булганин, мастер интриг, и Маленков, Герой Социалистического Труда, видно получивший это звание за «искусное руководство авиапромышленностью» и ВВС, взялись за дело и довели его до конца. А какой конец был, читатель знает по результатам приговора. Удивляет то, как буквально вслед за раскрытием антигосударственной деятельности Новикова Маленков за «умелое» кураторство ВВС получает высшую награду — орден Ленина. А ведь Маленков помог Новикову в свое время выдвинуться на должность зам. командующего Красной Армией, а затем — командующего.