Буян толкнул князя локтем в бок и шепнул:

— Пропал ты, княже, верно говорю. Теперь тебе покоя не будет — весь свет в Резань на поклон ездить будет: там от Змея освободи, тут чудо морское одолей, еще где колдуна приструни… Придется мне с тобой по свету колесить, отдыха не зная! Вот она, слава!.. Ну, ничего, я про твои подвиги такие песни сложу — их веками петь будут.

Властимир отмахнулся от него, как от мухи, и обратился к старику:

— Что у вас случилось в земле Изборской?

— В земле нашей Змей Огненный появился. Днем и ночью он летает по небу, дома огнем палит, людей уносит, поля топчет…

Властимир сразу вспомнил свое видение, что подвигло его на этот путь. Тогда в котле лесного отшельника он тоже видел горящие деревни, убитых и раненых и тень огромного Змея над землей в дыме пожарищ. Он не сомневался, что это все — злодейства второго Змея, которого он не убил под Сорочинскими горами. Змей может за миг преодолеть путь, который самый лучший конь пробежит только за тридцать дней. Возможно, он теперь летает над землей, лелея месть Властимиру.

Он подтянул повод:

— Где, говоришь, деревня ваша?

— Налегке дня за три доедете, — указал рукой молодой крестьянин. — Налетел Змей на нас — кого убил, кого спалил, кого с собой увел. Не многие спаслись, как мы. Решили мы бросить нажитое и уходить подальше.

— Идите в Резанскую землю, — сказал Властимир. — А мы меж тем с вашим Змеем разберемся… Едем, Буян! Хотели мы Змея найти, а он сам о себе весть подал.

Он поскакал вперед по дороге. Буян же оглянулся, услышав вопрос старика:

— Будь другом, добрый человек, скажи, кто это был? Речи он вел странные…

— Это-то? — Гусляр хитро усмехнулся, глядя вслед князю. — Это сам князь резанский, Властимир, победитель Змея!

Он рассмеялся в лицо оторопевшим изборцам и поскакал догонять друга.

Эта встреча была не единственной — вскоре им повстречались еще три семьи, перебиравшиеся на юг, подальше от того, что происходило в Новгородской земле. Каждый встречный рассказывал о том, что творит Змей, и Властимир, мрачнея все больше и больше, торопил себя и Буяна.

На шестой день они наконец ступили на Новгородскую землю.

Буян трепетал при одном воспоминании о родном городе. Там ему грозила смерть за участие в восстании. Правда, в Новгороде могли и не знать о том, что он ко всему прочему еще убил варяга в Ростоке, да и время прошло — о нем могли забыть… Но если не забыли? Ох и коварен Змей! Нарочно в Новгородской земле разбойничать начал, верно, знает, что У Буяна там враги со всех сторон. И оберег снова замолчал — похоже, не к добру.

Сердце его предательски дрогнуло, когда они увидели озеро и город на его берегу. Стены Новгорода поднимались на естественном возвышении, дорога бежала вдоль Ильменя к воротам. Город отражался в спокойной ясной воде, и Буян, подъехав к самому берегу, спешился и, опустившись на колени, почерпнул горстью воды. Князь терпеливо ждал.

— Ты понимаешь меня, Властимир, — молвил он тихо. — Это моя родина… Я боюсь идти дальше, но пойду. Ради тебя и Прогневы. Только обещай мне…

— Все, что хочешь! — отозвался Властимир.

— Если что, скажи ей, что я… — Буян выпрямился, взглянул на стены на том берегу. — Скажи, что я думал только о ней и ни о ком другом… Впервые в жизни я думал только об одном человеке, самом для меня дорогом. У меня нет никого, кроме тебя и ее, запомни это и передай ей!

Властимир подъехал и ткнул его концом плети в плечо.

— Будет тебе раньше времени с жизнью прощаться, — сказал он твердо. — Змея берегись больше, а не варягов. И потом — не забывай, что я все-таки князь. Если что, я смогу тебя защитить. Едем!

Буян весело улыбнулся и вскочил в седло.

Дорога к Новгороду вилась вдоль берега Ильменя. Взбодрившийся Буян рассказывал Властимиру о городе, который знал как свои пять пальцев, о своем детстве и об отце. Властимир был поражен — он знал гусляра как весельчака и не подозревал, что тот способен на глубокое чувство. Но по родине гусляр тосковал и любил ее истово и преданно.

Дорога спускалась в низину сухого лога. До города оставалось совсем ничего, чуть более трех верст, но отсюда Новгород был почти не виден.

В логе на склонах стояло несколько домов с усадьбами. Все они были брошены, и совсем недавно, — бродили оставленные куры, на деревьях висели неубранные яблоки, на заборах сохли ткани, двери были распахнуты настежь, и царила тишина. Друзья ехали, удивленно поглядывая по сторонам. Буян мрачнел все больше и больше — он уже забыл, что в Новгороде его может ждать гибель: его заботили другие думы. Уж если такое произошло у стен Новгорода, то что творится в нем самом? И почему все так произошло?

— Слушай, — Властимир толкнул друга, — в деревне кто-то есть. Спросим, что произошло!

Буян и сам расслышал стук топора. Всадники повернули на звук и вскоре увидели старика, у порога своего дома рубящего дрова. При их приближении он оторвался от своего дела.

— Добрый день вам, путники! — молвил он. — Куда и откуда путь держите?

— Едем мы издалека по земле — на людей посмотреть да себя показать, — заговорил Властимир. — Да вот сюда заехали, а здесь дела чудные творятся… Не скажешь ли, добрый человек, отчего вся деревня словно вымерла? Что случилось?

— Случилась беда и у нас, и в самом Новгороде, — охотно ответил старик. — Недавно все это было… Доходили до нас слухи, что на юге Змей завелся… Мы слухам тем не больното верили. Да вот несколько дней назад налетел Змей Огненный из земли Изборской. Деревню соседнюю всю пожег — никто не спасся. Вот наши-то все и подались в город под защиту стен высоких да дружины Рюриковой…

— А ты что ж, дедушка? — спросил Властимир.

— А что я? Я стар, Змей на меня не польстится, коли прилетит… А от него никакие запоры не спасут. Он ведь на сотню сажен огнем пышет, дома, как сухая солома, вспыхивают…

— А ты сам видел это?

— Сам не видел. Да слухами земля полнится… Наши говорят, что сам Рюрик собирается в Резань за тамошним князем посылать — он-де, там, на юге, в Сорочинских горах, уже одного Змея порешил, так не согласится ли и Новгород оборонить.

Властимир покосился на Буяна.

— А ты знаешь, старик, кто я? — спросил резанец.

— Нет. А чего мне в том спросе — ты ж тоже имени моего не спросил, путник…

— А в том, что я тот самый резанский князь Властимир и есть!

Удивленный старик выронил топор и, вытаращив глаза, открыл рот. На лице его читалось такое явное и недоверчивое изумление, что Властимир улыбнулся, а Буян беззвучно расхохотался, отворачиваясь, чтоб не обижать старика насмешкой.

Немного придя в себя, старик сделал несколько шагов к всадникам и вдруг рухнул на колени перед копытами Облака, немало напугав этим коня.

— Спаситель наш! — воскликнул старик в восторге. — Сокол ты наш ясный! Витязь непобедимый! Дождались наконец! Да откуда ж ты прознал-то про беду кашу?

— Слухами земля полнится, — повторил Властимир слова старика. Его начали раздражать эти восторги новгородца.

Старик с трудом поднялся с колен и схватился за сапог князя.

— Ой вы гости-господа! — ощерился он беззубым ртом. — Не откажите, с коней сойдите! Хоть и разграбил нас Змей распроклятый, для дорогих гостей хлеб-соль найдется… Эй, внучка! Выйди-ка к гостям!

На зов старика из избы выглянула девушка лет двадцати, чем-то похожая на Беляну. Властимир с подозрением разглядывал ее, но она на вид была самой обычной, каких много в каждой деревне.

— Выйди, — приказал ей старик, все еще цепляясь за князево стремя, — подай гостям угощение… А вы пройдите в дом, не обижайте нас!

Старик настойчиво приглашал друзей за собой, но, чем настойчивее он становился, тем меньше Властимиру хотелось сходить с коня. Он поймал взгляд Буяна и заметил, что гусляра терзают те же сомнения.

— Не след нам останавливаться, княже, — сказал тот. — Чует мое сердце — Змей рядом…

Услышав эти слова, старичок испуганно присел и огляделся.