В дверь бодрым, военным шагом вошел высоченный – точно на две головы выше меня и даже выше Ойшина – голландец в военной форме, лет 50-и, с небольшим пивным животиком, чем-то напонимающий Еруна Краббе .
– Goede morgen, dames ! Это откуда же у вас тут такое создание, Тырунеш? Как случилось, что я ее раньше не видел?
– Это Саския Дюплесси, моя новая помощница, полковник. Я как раз думала над тем, чобы поручить ей новую кампанию поддержки наших американских друзей… Но Саския только не днях приехала, поэтому ей понадобится немного времени, чтобы вработаться, узнать людей и обстановку…
– Очень приятно, полковник,- сказала я по-голландски, протягивая ему руку. Я хорошо запомнила, какой бздык есть у голландцев насчет пожимания женщинам рук. Это чуть ли не как тест на верность идеалам демократии и рынка: если ты не хочешь, чтобы мужчина пожал тебе руку, значит, ты не иначе как мусульманская агентка…
Полковник заулыбался, заслышав родную речь
– И мне очень приятно. Ну о-о-очень…. Вы фламандка, Саския?
– Нет, я из Южной Африки. Но у меня мама была голландка…
Я даже вспотела от собственного вдохновенного вранья.
– Добрый день, Саския! С приездом в эту карибскую дыру, будь она неладна! Ну, как Вам мое творчество, а? – полковник Ветерхолт кивнул на лист бумаги у меня в руках- Вот выйду в отставку, перейду на службу к Вам, будем пиарить наших американских друзей вместе!
И он самодовольно захохотал.
– Надеюсь дожить до этого светлого дня, полковник! – по привычке с юмором отреагировала я, как отреагировала бы в Ирландии. Я совсем забыла, что передо мной был воспринимающий все буквально голландец, да еще и не просто голландец, а голландец в квадрате: голландец и военный. Этот голландский Скалозуб расплылся в улыбке и стал еще самодовольнее.
– А я тут, знаете, Саския, такие убытки понес из-за этого исландского банка…Слышали, наверно? Глупая жена уговорила меня вложить туда наши сбережения. Хорошо только то, что я оказался не настолько глуп, как она того бы хотела, и вложил туда только 15 тысяч евро. Она-то хотела, чтобы я положил целых 120.000. Что за идиотская страна такая, эта Исландия? Вы там никогда не были?
– Нет, – сказала я, – Никогда. Я люблю теплые страны.
А сама вспомнила, что кроме встречи Горби с Рейганом в Рейкъявике, был еще и такой факт, как исландское политическое убежище для шахматиста Бобби Фишера, единственным преступлением которого было то, что он сыграл в шахматы в Югославии. Вот ведь какая замечательная в Соединенных Штатах свобода! И какой замечательно яркий пример для ее пропиаривания…
Хотя это Бобби Фишеру гостеприимная Исландия предоставила политическое убежищe, а вот наши с вами бывшие соотечественники оттуда бегут. Да ещё так, что запрашивают на основании этого бегства… политическое убежище в другой европейской стране…
Тоня и Игорь – украинцы, семейная пара. Они производили на первый взгляд такое же впечатление, как и подавляющее большинство семейных пар сегодня, в постсоветское время, в нашем бывшем СССР: людей, которые вместе не от большой, "книжной любви", но прибились друг к другу, как к островку хоть какой-то надежности и взаимозащищенности в ненадежном и страшном этом мире. Они шагали по улице, бережно держа друг друга под руку, чем.-то похожие на двух испуганных воробушков за карнизом, словно боящихся, что их разнесет в разные стороны ветром…
Но Тоню и Игоря ветром в разные стороны уж точно не разнесет. Они знают, чего хотят от жизни – осесть в Британии- и знают, как этого добиться. На мякине этих воробушков не проведешь.
Жизнь их ( по крайней мере, то, что они о ней рассказывают ) полна приключений и запутана настолько, что в ней не разобраться и Шерлоку Холмсу, – не то что британским бюрократам из иммиграционных служб, тщетно пытающимся выполнить заданную им правительством норму по "держать и не пущать".
Оба – уроженца Западной Украины; Тоня некоторое время жила в Восточной, после своего первого замужества (по её словам, первым её мужем был то ли ветеран Афганской войны, то ли герой-спасатель Чернобыля, но в любом случае, он умер, оставив Тоню молодой вдовой), а потом оказалась за границей, где и встретила разведенного к тому уже времени Игоря.
Энергией и хваткой Игоря трудно не восхититься: например, практически не зная английского и не имея даже адвоката, он сумел несколько раз в суде разбить в пух и прах (с железными аргументами и ссылками на сооветствующее британское и международное законодательство, которые он подобрал в интернете) безуспешно пытающегося их депортировать представителя властей, который, видимо, типично высокомерно, по-британски, понадеялся на то, что раз человек не знает "великого английского" языка, то у него нет шансов на знание своих прав и правительственных обязанностей. Игорь элементарно доказал ему, что депортировать их с Тоней некуда: оба были советскими гражданами, с исчезновением с карты мира СССР остались людьми без гражданства, так как нового гражданства ни одной из стран СНГ не получили, так что, по его заверениям, ни Украина, ни уж тем более Россия их не возьмет: с какой это стати?
"Пусть ищут…"- ухмылялся Игорь. Тоня тоже улыбалась. "Пусть запрашивают посольства, в конце концов. У меня все равно была раньше другая фамиля. Так что ничего они не найдут. Ничегошеньки!"
За несколько лет пара эта побывала в нескольких европейских странах, выбирая, где же все-таки лучше. Исландия давала им убежище (не знаю, какую историю рассказал Игорь там, но исландцев убедить оказалось легче, чем. англичан). Но им там не понравилось.
" Да, наших там целая колония уже," – рассказывал Игорь.- "И болгары есть, и чехи – все равно все вместе держимся, все мы – братья. Вот только холодно там, черт побери, и даже никакие деревья не растут – один лишайник. Ну, что это за жизнь? Скучно, пойти некуда… И едят они черти что. Один раз Тоня приготовила борщ – так эти исландцы нос от него воротили: "Ой, что это? Какой цвет страшный!", да и запах чеснока их перепугал. А потом предложили нам местный, свой деликатес: подтухшее китовое мясо… Б-р-р-р! До сих пор вспоминаем с содроганием! Нет, Исландия – это не для нас. И дорого там все, черт побери, как дорого!"
Вот такие разборчивые у нас те, кто "просит убежища по гуманитарным причинам, от политических преследований"…
После Исландии наша пара очутилась в Ирландии, но там оказалось ещё хуже: денег наличными беженцами вообще не выдают, только ваучеры на еду, да и жилье – коммуналка… Ну, что это такое, в самом деле? Такого даже в СССР у них не было!
Кончилось тем, что Тоня и Игорь оказались под открытым небом, и, видимо, возмущенные таким негуманным обращением с собой, рванули в Британию, где сдались властям, заявив, что требуют убежища… не от России или Украины, а от этой самой нехорошей Ирландии, которая злостно нарушала их права человека… С подобной постановкой вопроса местные дуболомы из Immigration видимо, ещё не сталкивались и готовы к ней не были. Чего Игорь и ожидал…
Их дело продолжалось долго. Но они даром времени не теряли: освоились на месте до такой уже степени (по-прежнему при этом практически не зная английского!), что знали, к кому из юристов или политиков с чем. обращаться: точно знали, кто из них католик, а кто – протестант-юнионист, и с кем каким тоном соответственно надо разговаривать и на кого именно надо жаловаться, чтобы добиться своего…
Например, местному юнионистскому члену Парламента они поведали жалобную историю о том, как их притесняет… ИРА: якобы Игорь «из патриотических чувств» (??) вывесил в окне своей квартиры британский флаг и после этого стал получать угрозы. Насколько невероятна эта рассказанная им история, явствует из того, что проживали Игорь и Тоня в самом что ни на есть протестантско-лоялистском "логове" города, куда ИРА и носа не сунет, и вокруг там все было украшено просто до тошноты как раз теми самыми флагами, который, по словам Игоря, им пытались запретить повесить на свое окно…Да он и не скрывал он меня, что все выдумал.