Ярко светило солнце, все вокруг зеленело и искрилось после вчерашнего дождя. У Кейт поднялось настроение. Она купила хлеб, а потом зашла в маленький деревенский магазин и вышла оттуда с сыром, салатом и, как ни странно, бидоном молока! Бидон она пообещала вернуть. То ли продавец понял ее ломаный французский, то ли просто на него подействовала ее улыбка.

Она не торопясь возвращалась в гостиницу. Проклятая суета! В конце концов она приехала отдыхать. Впрочем, может, все и устроится. Она даже замурлыкала какую-то мелодию. Конечно, Уилл будет достаточно благоразумен, чтобы держаться в сторонке, а они с Эдвардом объездят местные достопримечательности, и со временем он забудет о том, что они могли бы именно могли бы — обручиться. Нет, она еще не готова к такому решительному шагу.

Издалека показалась окруженная деревьями гостиница. Длинная, невысокая, уютная, она словно шептала «добро пожаловать». Не удивительно, что Бекки так любит ее.

Подойдя ближе, она увидела длинную лестницу, приставленную к коньку крыши. На самом верху лестницы что-то алело. Кейт присмотрелась внимательнее. Это был человек в красной куртке.

У нее заколотилось сердце. Уилл залез так высоко, Уилл, который только что оправился от падения с тумбочки! За каким дьяволом его туда понесло?

Она заторопилась. Подбежав к входной двери, она застыла от ужаса. Лестница угрожающе зашаталась.

Как будто со стороны она услышала собственный вопль: «Уилл! Уилл!» А потом она стремглав бросилась туда, где рядом с рухнувшей лестницей неподвижно лежало тело человека в красной куртке.

Глава 7

Кейт стояла в сотне ярдов от входа. Корзинка с едой валялась на земле, молоко из бидона растекалось по тропинке. Она бросила ее, когда сломя голову понеслась к лежащему телу в красном анораке.

Он лежал на боку, одна нога неуклюже торчала в сторону, лицо было перепачкано землей из цветника.

Кейт опустилась на колени. — Уилл… Уилл., милый… милый… Очень нежно она опустила руку на темные кудрявые волосы и на секунду отвернулась, не в силах посмотреть на его лицо. Когда она заставила себя сделать это, то не поверила увиденному. Закрытые глаза. Лицо, измазанное жирной землей. Лицо подростка. Это не Уилл!

Раздались шаги. Кто-то остановился рядом, и сильная рука помогла ей подняться.

— Дай взглянуть, — сказал Уилл.

Мозг Кент отказывался поверить этому, (c)на видела Уилла, стоявшего на коленях у тела мальчика, слышала поток слов, которыми он обменивался с мастером, но, как всегда, не понимала ни слова.

Наконец Уилл поднялся и быстро захромал к гостинице. Кейт смотрела на мастера, что-то трещавшего по-французски, и качала головой.

— Je ne comprends pas,[21] — тихо шептала она. Ноги у нее были словно ватные, но она заставила себя последовать за Уиллом и войти в контору. Он быстро листал телефонную, книгу.

Эдвард не слышал ее вопля или не обратил на него внимания. Он был счастлив поспать часок после трудов, которые выпали на его долю.

— А когда поедим, не съездить ли нам на прогулку? — предложил он. Здесь не слишком подходящее место для беседы. К тому же, у меня есть что сказать тебе по секрету! — Он таинственно улыбнулся. — Ты, наверно, сначала удивишься, но в конце концов сильно обрадуешься!

Когда Эдвард поднялся к себе в комнату, Кейт вышла и подняла оброненную корзинку. Молоко все вытекло, но остальное она принесла на кухню и принялась готовить овощной суп. Тут ей и вспомнилась последняя фраза Эдварда. Вряд ли что-то могло ее обрадовать, подумала она, с отсутствующим видом кроша морковку.

У нее не выходило из головы лицо того мальчика.

— Пошли ему бог здоровья — он ведь такой молоденький, — шептала она.

На кухню заглянул Уилл.

— Ты совсем одна? Очень хорошо! Нам надо выяснить одно маленькое недоразумение. — Он не ждал от нее ответа. Когда он продолжил, его лицо было очень мрачным. — Жуткое дело, правда? Боже, какой был удар! Как только я услышал треск, сразу подумал, что кто-то из них разбился насмерть.

Кейт кивала как немая, склонившись над разделочным столом. Она слушала стоявшего позади Уилла, и ее тело сотрясала дрожь.

Он заставил ее поднять голову.

— У тебя все в порядке? Что, воюем с овощами? Давай помогу. — Он забрал у нее нож и принялся умело шинковать морковь, не переставая говорить. — Я нашел номер больницы, в которую отвезли парнишку. Попозже мы позвоним и узнаем, как он себя чувствует. Кажется, «скорая помощь» была неплохо оборудована. Я видел, как ему давали кислород. Они сделают все что смогут.

Кейт отошла в сторону и смотрела на его руки. Он кончил резать морковь и принялся чистить сорванный ею лук. До нее наконец дошло, что Уилл Рэйвен умеет многое. У него были такие сильные руки, такие ловкие пальцы!

Он повернул голову.

— Надеюсь, ты больше не будешь плакать? — Он выпустил нож и заглянул ей в глаза. — Ты называла меня «милый», — медленно напомнил он. — «Уилл, милый» — вот как ты говорила.

— Я думала, ты погиб, — глухо ответила Кейт. Они очень долго смотрели друг на друга, и никто не мог отвести глаза. Потом Кейт достала носовой платок.

— Это лук виноват, — попыталась улыбнуться она, вытирая глаза. Почему на мальчике был твой красный анорак?

— Я дал ему поносить. Видно, парнишка был болен, его знобило. Я сказал старшему, что лучше отослать мальчика домой, но тот отказался слушать. Наверно, не хотел возиться в одиночку. Теперь он до смерти испугался думает, что его обвинят в случившемся. И правильно сделают! Он не имел права посылать парнишку наверх без страховки. По правилам, лестницу кто-то должен был поддерживать. Да и стреха вся прогнила, так что на крыше ничего не стоило провалиться. Будь моя воля, я бы придушил его собственными руками! — гневно воскликнул он.

Кейт опять бросило в дрожь. Не хотелось бы, чтобы он когда-нибудь так глянул на меня, подумала она и попыталась сменить тему.

Помоги мне закончить с овощами, я уже успокоилась. — Она набрала в легкие побольше воздуха и добавила:

— Мы с Эдвардом собираемся после ленча съездить на прогулку.

Ответом ей было ледяное молчание. Уилл вымыл руки и тщательно вытер их.

— Пойду поработаю, — наконец сказал он. — Ты будешь кормить Эдварда в столовой? Кейт кивнула:

— Я думаю, это было бы… Уилл поднял руку.

— Не надо оправдываться, не надо ничего объяснять, — криво усмехнувшись, сказал он. — Я все понимаю.

Он хромая вышел из кухни и хлопнул дверью. В школе Кейт всегда хвалили за умение сосредоточиваться. Вот и сейчас она сосредоточилась изо всех сил и принялась варить суп. Когда тот закипел, она разобрала корзинку и вынула из нее все, что уцелело после падения. Затем она достала чистую скатерть в красную и белую клетку и накрыла ею маленький столик в столовой, сорвала в саду несколько колокольчиков и поставила их в вазу веджвудского фарфора. Потом она оглянулась и стала искать дело, которое отвлекло бы ее от размышлений на неприятную тему. Ей помог тяжелый старый буфет. Конечно, Мари содержала буфет в образцовом порядке, но ей и в голову не приходило отполировать его сверху донизу. Кейт увлеклась этим успокаивающим нервы занятием, а когда буфет был вылизан, накрыла на стол и поставила на него красивую супницу. Полюбовавшись на свою работу, она сочла, что вполне готова к секретному разговору с Эдвардом. Да какие там секреты…

Она подошла к крайней комнате и постучала в дверь.

— Ленч готов, — сказала она. Эдвард вырос как из-под земли. Он потирал руки, делая вид, что ужасно проголодался.

Он восхищался всем подряд: сервировкой стола, цветами, едой, вином…

— Ты сама готовила суп, Кэтрин? Прими мои поздравления!

Она почувствовала, что успешно выдержала какой-то неведомый экзамен. Несомненно, мать Эдварда рано или поздно тоже принялась бы ее экзаменовать. Господи, Кейт, почему ты так думаешь? Это глупо и мелочно. Скорее всего, его мать — милая, дружелюбная женщина…