Джон медленно поднялся с кресла. Сила – глубокая убежденность – его слов была слишком велика, чтобы произносить их сидя.
– Господин губернатор, созданный вами образ заворожил людей, и многие действительно верят в этот образ и прославляют его. Но образ рухнет, и тогда, господин губернатор, останется ли на его месте человек?
Побагровев от ярости, Слэйтер закричал:
– Ответьте мне всего на один вопрос, Баррет! Приведите мне хотя бы одну разумную причину, по которой вы пытаетесь УНИЧТОЖИТЬ себя!
Джон увидел это воочию, когда сказал:
– Всю свою жизнь вы посвятили созданию величественного образа, а теперь... до смерти напуганный, вы мечетесь внутри него, становясь все меньше и меньше... Вы потерялись, заблудились внутри своего образа, но боитесь выйти из него, боитесь Истины. Вот почему вы боитесь этого сюжета.
Дэвин снова стремительно шагнул вперед.
– Господин губернатор, вам не стоит связываться с этим придурком!
Джон увидел, как четырехфутовый коротышка завизжал на своего первого помощника:
– Оставьте меня в покое! Я в состоянии сам со всем справиться! – Маленький человечек посмотрел на Джона глазами, полными ярости и страха. – Я в состоянии справиться с тобой – всегда и везде! Ты ничто, слышишь? Ничто! – Он походил па капризного ребенка, визжащего на своих родителей.
Джон сказал – и сразу понял, что так оно и будет:
– Вы победите на выборах, господин губернатор. Эти слова, по крайней мере, остановили дальнейшее нарастание губернаторского гнева. Он откинулся на спинку кресла и даже натужно улыбнулся.
– Значит, вы признаете это.
– Но выиграете... и будете пребывать у власти... как кто? Кем вы будете? Кого выберут люди? – Джон снова сел, размышлГя вслух: – Школа Адама Брайанта отмежевалась от смерти Хиллари Слэйтер, но... и что? Стали ли они теперь лучше? Стали ли они более человечными, более добродетельными, оттого что обманули других? Врач, фальсифицировавший свидетельство о смерти, вышел сухим из воды и продолжает практиковать, но... и что? Что он выиграл такого, ради чего стоило бы жить дальше? У него не осталось правдивости. Не осталось достоинства. Не осталось чести.
А женщины? Сейчас они имеют право выбора, но все же... смогут ли они понять, что их собственные жизни святы, если жизнь как таковая уже не свята? Джон посмотрел на губернатора в упор. – Но точно так же, как все, они уцелели и продолжают жить, много потеряв против прежнего... мы – вы, Брюверы, все мы тоже уцелели и продолжаем жить, но никто из нас не стал богаче. Просто подумайте, что мы потеряли – наши убеждения, нашу правдивость и честь, святость нашей жизни, а теперь... и наших детей.
Губернатор глубоко вздохнул, выпрямил спину и ответил:
– Но я выиграю выборы, мистер Баррет, независимо от всех ваших стараний! Это вы можете сказать в вашем сюжетике!
– Вы победите на выборах, – повторил Джон, – но с меньшим перевесом голосов, чем ожидаете. – Потом он твердо добавил: – И вы не продержитесь на посту до конца срока.
Губернатор посмотрел смеющимся взглядом на Дэвина, который в свою очередь ответил насмешливой улыбкой.
Слэйтер с издевкой спросил:
– Это что – предсказание о судном дне из уст пророка-младшего?
Джон продолжал тихим, но твердым голосом, пристально глядя на губернатора:
– Образ рухнет, и человек, прятавшийся за ним, съежится от стыда.
И, не давая губернатору времени ответить, Джон добавил:
– А вот как вы поймете, что моими устами говорил Господь. Прежде чем вы отправитесь домой сегодня вечером, вы прольете на себя кофе.
Губернатор закатил глаза и откинулся на спинку кресла, не веря своим ушам. Мистер Дэвин громко, презрительно расхохотался. Голос Слэйтера вздрагивал от смеха, когда он спросил:
– Всего-то? Никаких молний? Никаких землетрясений? Джону пришло еще одно послание. Даже он сам удивился.
– И еще. По возвращении домой сегодня вечером вы получите в подарок пару новых кроссовок. М-м-м... темно-синего цвета.
Мистер Дэвин подошел поближе к столу, явно забавлГясь и не желая ничего пропустить.
– Господин губернатор, нам следовало организовать продажу билетов. Грандиозное представление.
– И еще, – сказал Джон, и теперь даже Мэл, оператор, подступил поближе, весь обратившись в слух. – В среду вы обнаружите, что глава вашей администрации лгал вам.
Мистер Дэвин ни в коей мере не нашел это забавным.
– Вы говорите обо мне, Баррет? На вашем месте я был бы осторожнее.
Джон посмотрел Дэвину прямо в глаза и сказал:
– Вы не уничтожили пленку с записью звонка Шэннон Дюплиес в «службу спасения». Вы хранили ее в своем столе, надеясь использовать в будущем для усиления своей власти. Но Эд Лэйк украл кассету из вашего стола, надеясь использовать ее в своих интересах, а когда вы выгнали его, он отдал пленку моему отцу... – Джон перевел взгляд на губернатора, – и именно так началась вся история с сюжетом.
Дэвин громко выругался, отвергая обвинение, и схватил Джона за руку.
– Довольно, приятель, убирайся отсюда!
– Подожди, Мартин! – приказал губернатор. Дэвин остановился и вдруг широко ухмыльнулся.
– Господин губернатор, он просто чокнутый! Он мелет чистый вздор! Его нужно выдворить отсюда поскорее.
Лицо Хирама Слэйтера исказила гримаса ярости и отвращения. Он свирепо уставился на пророка и спросил:
– Что еще?
Сильными пальцами Дэвин сжимал руку Джона, готовый выдернуть его из кресла, но Джон продолжал:
– В среду вы узнаете также, что Хэйли, ваша вторая дочь, беременна. – Джон увидел, как четырехфутовый человечек с обезумевшим от страха взглядом отскочил к столу и запрыгал, завизжал, словно взбесившийся карлик.
– Вон! Вон! Убирайся прочь от меня!
Хирам Слэйтер вскочил на ноги и пронзительно выкрикнул:
– Неслыханная наглость! Неслыханная самонадеянность! Дэвин покрепче стиснул руку Джона. Он просто ждал приказа губернатора.
– Сначала твой отец, – в бешенстве прохрипел губернатор, побагровев от ярости и трясясь всем телом. – А теперь ты! – Он взглянул на Дэвина. Вышвырни отсюда этого психа!
Джон взмыл с кресла в воздух. Железные пальцы Дэвина едва не раздробили ему плечевую кость, пока глава администрации тащил его к двери.
Дэвин толчком распахнул дверь, буквально пронес Джона вокруг стола мисс Роудс и отпустил, выпихнув за массивные дубовые двери.
Джон привел в порядок одежду и оглянулся, обеспокоенный судьбой Мэла.
Дверь офиса губернатора снова с треском распахнулась, и из нее вылетел Мэл с видом человека, спасающегося из горящего дома.
– И можете не сомневаться, Лорен Харрис обо всем узнает! – послышались заключительные слова губернатора, брошенные в спину Мэлу. С лихорадочной суетливостью Мэл выволок за дверь всю свою аппаратуру, надеясь, что мистер Дэвин увидит, что он больше не нуждается ни в какой помощи. Джон бросился к нему на подмогу, и Мэл только пропыхтел:
– Ну, на этот раз ты точно заварил кашу! Дэвин распахнул массивную дверь и на мгновение придержал створку.
– Всего доброго, джентльмены.
Напоследок Джон еще раз взглянул Дэвину в глаза, – а потом они с Мэлом вышли в холл и двинулись прочь из величественных покоев Царя.