Тут-то у нас и мелькнула очень даже здравая мысль. Она пришла к нам практически одновременно, и когда Плат открыл рот, чтобы высказать ее, я уже встал и направился в прихожую, где висела моя куртка, в кармане которой находилась видеокассета, совсем недавно являвшаяся собственностью Каргина.

Фильм, записанный на видеокассете, сразил нас наповал. Он оказался гнусной порнухой, главными действующими лицами которой были дети и подростки. Мы не стали смотреть его полностью, лишь прокрутили в ускоренном темпе – вдруг на кассете окажется чтолибо нам нужное, какой-нибудь документальный факт? Увы, кроме противоестественного секса в исполнении малолеток, мы ничего другого не увидели.

– Этот парень, наш "конкурент", оставил кассету в сейфе специально, – угрюмо сказал Плат, выключив видеомагнитофон.

– Я тоже так думаю. Вот только непонятно для кого.

– И зачем…

– Улика. Чтобы показать, кому следует, моральный облик Каргина.

– Чушь собачья! – фыркнул Серега. – Смотреть порнофильмы – это не преступление. Даже такие. Вот изготавливать их – другое дело…

Мы переглянулись. И снова подумали об одном и том же.

– Ну-ка, включай видик, – скомандовал я, потому что пульт лежал на диване возле Плата.

На экране опять пошли кадры детского секса.

– Не понятно… – задумчиво сказал Плат. – Да, это порно снимали у нас в стране, что видно по интерьеру комнат и различным вещам. Ну и что?

– Ты наши порнушки когда-нибудь видел?

– Думаешь, я извращенец?

– Брось… Причем здесь извращения? Элементарное любопытство. Помнишь, как мы в юности терроризировали Марка, когда его папаша привез из-за рубежа видеомагнитофон?

Не могли дождаться, пока старики Маркузика пойдут вечером в театр или кино. Между прочим, ты тогда смотрел порнофильмы и не морщился. Совсем даже наоборот.

– Вспомнил… – Плат неожиданно покраснел. – Тогда я был молод и глуп.

– А сейчас поумнел… – Я рассмеялся. – Ладно, не об этом речь. Я о другом. Присмотрись к качеству изображения и постановке фильма. Снимали высококлассной студийной аппаратурой, притом профессионалы. Это не просто примитивное порно, а с изюминкой, с художественным замыслом, рассчитанным на настоящих сексуальных гурманов. Такое кино не по плечу подпольной шарашкиной конторе, созданной пацанами в каком-нибудь обхезанном подвале.

– Пусть так. Я с тобой согласен. Однако, повторюсь – ну и что из этого мы можем почерпнуть? Ладно, пусть не мы, а правоохранительные органы.

– Это нам и предстоит выяснить. Будем торчать на диване без сна всю ночь, смотреть фильм хоть сто раз, но нужно найти нечто такое, которое поможет нам разгадать загадку "конкурента". Он не зря оставил этот фильм в сейфе, совсем не зря. И возможно именно для нас. В этом видике есть стоп-кадр?

– И не только. Это "Панасоник" новейшей модели. Крутая машина. На ней можно производить монтаж фильмов, дописывать музыку, ставить титры, увеличивать и уменьшать изображение, улучшать качество картинки… и так далее. Тут столько наворотов, что без инструкции не разберешься.

– Вот и ладушки. Перемотай на начало…

Мы просидели перед телевизионным экраном около двух часов. И выпили по четыре чашки кофе. Сексуальные сцены мы старались пропускать, больше обращая внимание на интерьер помещений и вообще окружающую обстановку. Где-то около трех ночи Плат решительно выключил видик и, откинувшись на спинку дивана, закрыл глаза.

– Я пас, – сказал он. – От этого зрелища мне как-то не по себе.

– Есть предложение совершить экспроприацию.

– Ты о чем?

– У Лилькиной подруги клевый бар, почему бы нам не воспользоваться его гостеприимством?

– Как-то неловко…

– Перестань изображать из себя красную девицу. После купим и вернем то, что мы сейчас оприходуем. Если честно, я уже проголодался. А сухой кусок без смазки, сам знаешь, в горло не лезет.

– Да, пожрать и выпить ты силен.

– В здоров теле должен быть здоровый дух, который без энергетической подпитки калорийной пищей может быстро иссякнуть. Сделаем ревизию бара и пойдем на кухню…

В баре было много всякой всячины, большей частью дорогие заграничные вина и шампанское, но мы остановили свой выбор на бутылке финской водки. В холодильнике я нашел банку шпрот и лимон, так что закуска оказалась вполне на уровне. Мы пили малыми дозами, чтобы взбодрить уставшие мозги, и разговаривали.

– Не знаю, как ты, а я ничего такого не заметил. – Морщась, Плат жевал лимонную дольку.

– Почему озвучивание идет на английском языке?

– Фиг его знает. Может, те, кто занимается съемками детских порнушек, таким образом хотят замаскировать страну-изготовителя.

– С какой стати? Чтобы увеличить собственные расходы? Ведь нужно написать грамотный текст, затем найти актеров – имитаторов детской речи. И всем необходимо платить. Я уже не говорю о том, что с увеличением количеством людей, задействованных в этом подпольном бизнесе, риск проколоться возрастает.

– При такой "крыше", как фонд "Правопорядок", можно плевать на прокол. Тебе ведь Берман перечислял любителей острых ощущений, которые собирались в банкетном зале "Дарвина" на просмотр порнофильмов. И скорее всего, они смотрели как раз детский секс.

– Да те, кого Лева назвал, в русском языке плавают, не говоря уже про иностранные. Если это варево готовилось только для них или таких, как они, то просто нет смысла озвучивать на английском.

Плат характерным жестом потер виски, включая свои мыслительные способности на всю катушку.

– Похоже, мы нащупали ниточку, – сказал он медленно и как будто вяло, но его глаза вспыхнули хорошо знакомым мне огнем; это был хороший признак – Серега начал заводиться. – Судя по всему, изготовление детского порно поставлено на поток и предназначается для зарубежных извращенцев.

– Там что, своего дерьма не хватает?

– В странах Запада детская порнография жестоко преследуется. И стоит очень дорого.

Года два назад нам читали на эту тему лекцию. Приезжали из министерства… Видимо, в центр уже какие-то сигналы поступали, потому решили просветить на сей счет и провинцию.

– Если это так, то кто-то имеет офигенные бабки. Переправить за бугор партию видеокассет с порнухой раз плюнуть.

– Несомненно. Даже большим контейнером для морских перевозок. У нас за деньги можно все.

– Постой… – Мысль, все это время плутающая среди мозговых извилин, неожиданно обрела ясность и отчетливость. – Артисты… Где эти козлы, что делают порно, набрали столько детей и подростков? Ты заметил, что в фильме задействовано около десятка детишек? И все хорошо упитанные, красивые…

– Ты хочешь сказать, что вариант с детским домом отпадает?

– Именно. И не из-за того, что там нельзя отыскать симпатичные мордашки, а по более прозаической причине. Дети есть дети, у них никакие секреты не держаться, даже если их хорошо припугнуть и платить большие деньги; естественно, по нашим меркам. Поэтому такая тайна уже была бы известна всему городу, а воспитателям детского дома – в первую голову. Не думаю, что среди них одни мерзавцы, готовые за копейку удавиться. Не сказали бы впрямую, так написали бы анонимное письмо.

– Тут ты прав. Но есть и другая версия. Подтвержденная фактами. Я вспомнил… Перед самым моим уходом из угрозыска нам прислали ориентировку на розыск одного столичного мужика, ударившегося в бега. Он организовал что-то подобное, как в нашем случае, но на примитивном уровне. И так называемых "артистов" набирал из беспризорных детишек, ночующих на вокзалах и чердаках домов.

– Дети в том порно, что мы смотрели, никак не тянут на беспризорников. Я как раз этот момент и хотел подчеркнуть. Все они домашние.

– Ты думаешь, что?..

– Почти не сомневаюсь. Похищенные пацаны и девчонки как раз и являются артистами порнофильмов. Риск сводится к минимуму. Их привозят на какую-то базу, запугивают, возможно, избивают – для того, чтобы стали более податливыми – и используют на всю катушку. А затем, как отработанный материал, сплавляют… на тот свет. Мать твою!.. – У меня у самого от предположения мурашки побежали по спине; а Серега вообще изменился в лице. – Если это так, то мне очень хотелось бы познакомиться с главными действующими лицами этого бизнеса…