Сергей хотел что-то сказать, брови его сдвинулись, он даже поднялся, но Хохлаков не стал его слушать. Гремя палкой, он вышел, не закрыв за собой дверь.
На пороге появилось двое посетителей. Один был коренастый мужчина в серой кубанке и в бурке, с красивыми русыми усами на свежем, веселом лице. Другой - худощавый старик с пепельно-серой бородкой, в бешмете под стареньким полушубком, в суконных шароварах и в сапогах. Это был Никита Никитич Андриянов - председатель Родниковского станичного совета. С ним Сергей встретился как-то ночью, когда проездом остановился в Родниковской. Посетителя в бурке Сергей не знал и с любопытством смотрел на его пышные усы, на светлые неспокойные глаза и на всю его по-военному стройную фигуру в горском наряде.
- Прошу садиться,- сказал Сергей, указывая на стулья.
- Благодарим. Мы всю дорогу в седлах сидели,- ответил тот, что был в бурке.- Сесть мы, конечно, сядем, но сперва давайте познакомимся. Мы, родниковцы, живем в горах, как орлы. Я - секретарь станичной парторганизации, Иван Герасимович Родионов.- Он крепко пожал Сергею руку.- А Никита Никитич Андриянов - наш станичный голова.
- Мы уже знакомы,- сказал Андриянов, тоже здороваясь за руку.- Помнишь, как ты меня среди ночи с постели поднял? Пришел я до дому под утро, а жинка и пытает: «Кому ты в такую пору понадобился? Не к соседке бегал?» Ревнует… «Нет,- говорю ей,- новый председатель райисполкома приезжал…» - «А чего ж он,- говорит жинка,- сам по ночам не спит и другим мешает?» Ну, что на это глупой бабе ответишь?
- С каким же вы делом ко мне приехали? - спросил Сергей.
- Иван Герасимович, докладывай по партийной линии,- сказал Андриянов, снимая с плешивой головы кудлатую шапку.
- Сергей Тимофеевич, я не только партийный руководитель,- пояснил Родионов, садясь на стул и снимая с одного плеча бурку,- основная у меня должность - председатель колхоза «Власть Советов», а секретарем работаю по совместительству. Коммунистов у нас мало, так вот мы и создали партийную организацию при станичном совете… В данном случае я, конечно, буду говорить в двух лицах, потому что у нас к тебе есть дело и политическое и хозяйственное - никак нельзя разделить.
Он порылся в боковом кармане кителя,- из-под полы бурки блеснули ордена и медали.
«Тоже недавно с войны»,- подумал Сергей, а Родионов развернул тетрадку и положил ее на стол.
- Речь у нас о пятилетнем плане нашей станицы,- сказать, идем по примеру устьневинцев… Скажу тебе правду: примерно мы взяли у них, а не знаем, как оно у нас получится… Рассмотрим все хорошенько. Первым у нас идет животноводство, как главная отрасль…
- А какие у нас выпаса? - вмешался в разговор Андриянов.- Это ж такие выпаса, такие выпаса, что ни в одной станице таких не сыщешь. А особенно на горах! Прямо целебные травы! Хоть какую худорьбу туда выгони, а вернется каждая скотинка жирная - сразу можно на весы.
- Так почему же не получится? - спросил Сергей, рассматривая тетрадку.
- Со скотом и с урожаем получится,- ответил Родионов.- А вот с электростанцией… Вся беда с лесом. Мы только что были у Кондратьева. Он нас поддержал - и насчет посева и насчет поголовья. «Все, говорит, правильно», а когда мы дошли до лесоматериала - послал к тебе. «Если, говорит, Тутаринов вам не поможет, тогда уже никто не поможет».
- Вот как! - сказал Сергей, все еще не отрываясь от тетрадки.- А у меня тоже нет леса…
- Да как же так - нету? - Родионов снял кубанку и ударил ею о ладонь.- А я знаю, что есть! Ты летом сам сплавлял лес. Мимо нашей станицы брусья плыли. Мы все видели, а только не знали, что к чему.
- То лес чужой,- сказал Сергей.- Усть-невинский. Сплавляйте и вы. Наряд я выдам…
- Как же его сплавлять, когда Кубань обмелела?
- У нас одни перекаты,- подтвердил Андриянов.
- Сергей Тимофеевич,- заговорил Родионов,- скажи Савве Остроухову: пусть он даст нам взаймы бревен сто… До лета. Летом мы все восполним. А ждать до лета…
- Попросите Савву, может он и даст.
- Просили. Мы с Никитой Никитичем ездили к нему, чуть в ноги не кланялись. Я ему говорю, что на фронте мы делились и патронами и снарядами.- Родионов развел руками.- Куда там! И гладиться не дается! Я ему про фронт, а он свое: «Мой лес…» Ну, что тут скажешь? Прикажи ему, Сергей Тимофеевич…
- Приказать я не могу.- Сергей задумался.- Если бы вы были одни - другой разговор. Вчера приезжали из Белой Мечети. Привезли план и тоже просят лесу. На той неделе были краснокаменцы - им тоже нужен лес. И все смотрят на Савву Остроухова… Короче говоря, мы ваш план утвердим. А вот строительство электростанции не утвердим. У нас будет одна станция - усть-невннская ГЭС… Прочее строительство - пожалуйста. Поможем достать строительный материал. Я поговорю с Саввой не только о ваших нуждах. Я скажу ему так: «Сделал почин - выручай, дели свой лес напополам». Я думаю, что он уважит. А гидростанцию будем строить всем районом - тут распыляться нельзя.
- Когда же мы получим окончательный ответ? - спросил Родионов, встав и накинув на плечи бурку.- Нам бы надо побыстрее.
- Ах, какие быстрые! Завтра я вам позвоню.
- Будем благодарны,- сказал Андриянов, вставая.
Они распрощались и вышли.
В кабинете появился Стефан Петрович Рагулин. Он снял шапку, вытер кулаком вспотевшую лысину и, не здороваясь, мрачно посмотрел на Сергея.
- И что это у вас тут в районе за дурацкие порядки! - сказал он, и его давно небритое лицо почернело от злости.- На словах - все за высокий урожай, а на деле что ж получается? У Калугина в банке лежат колхозные гроши, а получить я их не могу… Да как же тут не кричать! Мне нужны гроши сегодня! Я посылаю человека за минеральными удобрениями. Завтра надо выезжать, а Калугин говорит, что у него нету такой статьи и он не может мне выдать ни копейки. Да какое мне дело до его статей! Мои гроши - давай их мне, раз они мне требуются. Я же их не пропивать собираюсь? Я пообещался - ты это знаешь - получить сорок центнеров зерна с гектара, а он мне своими статьями голову заморачивает. Законник какой нашелся!
- Сколько ж вы просите? - спросил Сергей и положил руку на телефонную трубку.
- Да хоть бы тысяч пять.
Сергей позвонил Калугину, говорил с ним долго и упросил выдать половину суммы сегодня, а остальную половину - в конце недели.
- Как же так - половину? - горячился Рагулин.- Мне ж никто не скажет: «Ты, Стефан, наобещался взять с гектара сорок центнеров, а бери любую половину!»
Ушел Рагулин недовольный и еще более разгневанный… Затем переступили порог старик и старуха из хутора Вишневые сады. Они жаловались на невестку, которая ушла от них и увела корову. Сергей пообещал вызвать в исполком невестку и поговорить с ней… Стариков сменил бухгалтер колхоза «Путь хлебороба» Авдеев, и Сергей с полчаса слушал историю о разбазаривании продуктов и трудодней в этой небольшой сельхозартели… После бухгалтера Авдеева у стола минут двадцать сидел животновод колхоза «Волна революции» Сидоренко, приехавший с жалобой на трактористов, запахавших часть сенокосных угодий.
…Короткий день угасал. Когда из кабинета ушел последний посетитель, Сергей остановился у окна и широко расправил плечи. За Кубанью над лесом садилось солнце. От реки веяло свежестью. Сергей вспомнил, что завтра вечером его ждет Савва, что там будет Ирина. Он задумался и не слышал, как вошел старший агроном отдела сельского хозяйства Андрей Саввич Полищук, худой высокий мужчина с седеющими, низко подрезанными усами.
- Ну, кажись, конец жалобщикам,- сказал он, присаживаясь к столу.-Ждал, ждал и насилу дождался.
- Что у вас, Андрей Саввич?
- Мой начальник, как вам известно,- сказал Андрей Саввич, раскрывая папку,- выехал в Усть-Невинскую и попросил меня доложить, как в районе выполняется постановление Совета Министров и ЦК ВКП (б) от девятнадцатого сентября…
- Охотно послушаю.
Андрей Саввич, сутулясь у стола, отыскал нужные бумаги.
- По последним данным райзо,- начал он глухим голосом,- возвращение колхозам земли идет туговато.