— Бедный старина Кевин, буквально час не дожил до того, как портал, главное его изобретение, сработал, — продолжал бородач. — Король Мартин боялся, что те, кто появится из Большого Мира, покусятся на его власть, поэтому объявил Кевина своим личным врагом, а упоминания про Большой Мир официально запретил. Люди короля повсюду разыскивают информацию про портал, но безрезультатно. Кевин её тщательно скрывал, так как догадывался, что закончит жизнь от руки королевского палача. Все знают лишь, что, находясь в нашей стране, открыть портал можно только, применив мощнейшее заклинание. За обнаружение этого заклинания Мартин даже премию в миллион золотых назначил, не пожалел, да только найти его с помощью чёрной магии нельзя, Кевин уж об этом позаботился.

— Безусловно. Кевин Гранд по части загадок и тайн — специалист.

— Был. Был специалистом, — она на секунду зажмурилась, сгоняя из-под ресниц мерзкие капли.

— Да, тяжко привыкать к тому, что Кевина больше нет. Но его наследие вечно. У Гранда был особый талант — он свои творения умел оградить от тёмных сил, и подчас от не самых лучших представителей светлых.

Бородач порылся в своей кожаной сумке, извлёк носовой платок, протянул женщине:

— Не падайте духом. Теперь ваша обязанность — помочь нашему народу как-то пережить это всё.

— Я не смогу. Я сама нуждаюсь в помощи.

— Полно, Вивьен! Ты же сильнейшая из священниц Альданы, все в тебя верят. Если б не ты, мы бы пали духом ещё до того, как Кевина объявили в розыск. Это минутная слабость. Ступай в храм, ни о чём не тревожься. Там тебя заждались те, кто в тебе не сомневается.

Верников насупился:

— Хм, у меня их разговор вызывает опасения. Кто-нибудь что-нибудь из него понял?

— Что тут понимать? — Алина вскинула брови. — Некто Кевин Гранд изобрёл какой-то портал, который в этом мире без одного очень сильного заклинания работать не будет, но оно никому не известно.

— Пошевелите извилинами! Если под группой из четырёх человек, перебравшейся через портал подразумевали нас, то! Заклинание, чтобы снова задействовать портал и вернуть нас домой, — это тайна, покрытая мраком. Вывод?

— Не найдём его — останемся здесь навсегда, — закончила Дашка.

Такой поворот событий был столь невероятным, что Алина и староста смогли сказать только: «Э-э-э…».

— Так как нелепее уже быть не может, давайте уж этим людям представимся. А то у этого усато-бородатого типа, по-моему, хобби всё про всех знать. Чует моё сердце, рано или поздно наши паспортные данные будут достоянием общественности.

— Если в течение пяти минут никто не выдаст что-нибудь более умное, то сделаем по-твоему, — пожала плечами Алина.

План сорвался. Пока студенты приводили мысли в порядок, священница и всезнающий тип удалились.

— Где они? — Саша озирался, высунувшись на дорогу.

— Какая тебе разница? — удивилась Алина.

— Надо кого-то попросить разъяснить нам всё. Озарение, с помощью чего функционирует этот портал, на нас само не снизойдёт. Я подозреваю, что кроме этих двоих никто про нашу банду и не слыхал. Ты представь, выловим мы человека, в курс дела не введённого, и заявим: «День добрый, мы пришельцы из параллельного мира, вы не подскажете, как нам войти в него обратно?» Нет гарантии, что после такой красноречивой просьбы нас не сдадут властям.

Дашка приготовилась озвучить свою точку зрения на увеличивающийся в масштабах кризис, но…

Зазвенели где-то девичьи голоса, делаясь всё громче, отчётливее.

— Тс-с, — приложил палец к губам Верников. — Не дёргаемся. Алина, Саша, от комментариев воздерживаемся. Даша, прекрати так сердито сопеть, гневную тираду оставишь на потом.

В лесу образовался эффект необитаемости. Теперь подслушать девичье щебетание не составляло труда.

— Осталось только флаксов нарвать. Бабушка говорит, их надо вообще в любое зелье добавлять.

— Да если даже ты его сваришь так, как полагается, то как ты заставишь Джастина это выпить? Он не слепой, видит что ты его влюбить в себя хочешь, и про приворотные зелья представление имеет. Сам Джастин ведь на Эльзу глаз положил.

— Что? — нежный голосок стал плаксивым. — Эльза — кошка драная, что он в ней нашёл?

— Так охмурить девчонку из Отряда Лесных Воительниц — дело принципа! Они же к себе никого не подпускают, на наших парней свысока смотрят.

— Джастин — несбыточная мечта, — пропел другой голос. — Верно, Шустрик? — какое-то существо истошно запищало. — Шустрик? Ты что? Эй, эй, ты куда?

Что-то мелкое с разгону врезалось в стену леса, зашуршало, продираясь через ветки, и вывалилось на руки Дашке. Это оказался умильный зверёныш, головастый (туловище заметно уступало голове в размерах), ушастый (уши, напоминающие заячьи, аж волочились по земле), пузатый, с бархатистой бирюзовой шёрсткой. Лапки у него были тоненькие, зато пальцы — массивные, с мягкими розовыми подушечками, как будто на него надели огромные перчатки и ботинки, шейка — тоненькая, глазищи — в полмордочки, выразительные, как у человека. Зверёк шустро передвигался на задних лапках, на передние наматывая уши, чтоб на них не наступить. К каждому студенту он подошёл, вокруг каждого попрыгал и ускакал назад. Девицы на дороге загалдели.

— Смотри, Шустрик хочет, чтобы мы заглянули в лес!

— Ну его, увидел там фею и требует, чтобы я её поймала. Обойдётся.

— Он показывает, что там кто-то большой!

— И четыре пальца показывает! Их там четверо, да?

Шустрик согласно пискнул.

Каждый из друзей ощутил, как его обвивает ледяная змея страха. Вот-вот всё раскроется. В завершение, сюда подтянулись ещё люди, девчонки-болтушки и парни.

— Что за сборище? — приветственно спросил какой-то молодой человек.

— Последнюю новость знаете? — девушка, из только что подошедших, заговорщически понизила голос, захлёбываясь в том восторге, какой испытывают сплетницы, выдавая чью-то страшную тайну со всеми подробностями. — Мы случайно встретили старейшину с Вивьен, они говорили, что Большой Мир вовсе не сказочка, через портал старика Кевина к нам попали четверо. Я бы не приняла это всерьёз, но Фредерик утверждал, что известие донёс до него Ветер Перемен, а этим не шутят.

В толпе пронёсся гул. Шустрик, носившийся возле хозяйки, пронзительно заскулил.

Его хозяйка не выдержала:

— Эй, вы, в деревьях, выходите уже!

Могильно-холодный удав опять стянул грудную клетку.

— Если не тронете нас, то да, — прорвало Сашу. К своей досаде, он превращался в тряпичную куклу с ватными конечностями и головой, не способной мыслить.

— Разведчик Мартина, — брезгливо пробурчал один из парней. — Бедный король, всех имеющихся в его штате ищеек наши ребята из строя вывели, мы еженедельно этих крыс отлавливали; видно, у него в запасе остались одни идиоты. — И он снисходительно хмыкнул: — Давай-давай, не бойся, выбьем тебе пару зубов и отпустим.

— Я не разведчик!!! — выпалил Верников.

Другой парень расхохотался:

— Конечно, не разведчик! Ты балбес! Получше спрятаться не догадался?

— У меня нет никакого отношения к королю Мартину!!! — вяло отбивался Саша.

— Ну-ну. Значит, так. Вылезешь сейчас и сам — отделаешься лёгкими увечьями. Если будешь препираться — вытащим тебя мы и изобьём до полусмерти.

Верников повиновался, друзьям шепнув, чтобы без его сигнала не высовывались. Те не спорили. Еле волоча ноги, Саша предстал перед толпой. Там были девушки в платьях с пышными юбками и корсетами, парни в штанах из грубоватой на вид ткани, какой-то мешковины, и рубашках, на поясах которых у молодых людей болтались, что вовсе не прогоняло страх, ножи и кинжалы. Кроме одежды, и у юношей, и у девушек было ещё кое-что, отличающее их от обычных людей. Все они без исключения были если не безумно красивы, то с весьма и весьма приятной внешностью, без малейших изъянов.

После унизительного просверливания взглядами Саша начал осознавать, что его куртка и джинсы выдают его непричастность не только к Мартину, но и к этому миру вообще. На Верникова уже не косились с презрением, как на нищего или оборванного бродягу, а поглядывали с почтительной настороженностью. Некоторые девицы, и вовсе избавившись от всяких подозрений, рассматривали юношу с охотничьим азартом, благо красив он был вполне по-здешнему: загорелый брюнет с бездонными серыми глазами, высокий, широкоплечий.