— Сир, что с вами?

Я увидел встревоженное лицо Дорума и не менее встревоженную морду Лео.

— Ничего, ничего, дружок, успокойся. — Мысленно успокоил я своего верного друга. — Это я по дурости попытался связаться с нашим подопечным. Ну, и поплатился. Лео, это просто кошмар, это не передать никакими словами. И гадко, и одновременно завораживает так, что оторваться нельзя.

— Это было глупо, вот так, без подготовки, — продолжал отчитывать меня Лео. — Обязательно должна быть подстраховка, ты ведь прекрасно знаешь, что так нельзя, и все равно действуешь как мальчишка.

— Ну, не ворчи, не ворчи, ведь все обошлось, это произошло случайно. Зато я теперь представляю, какая каша в голове у этого Йорика.

— Что это за имя такое странное?

— Да был в старину один такой несчастный, у которого был шут с таким именем.

— И что?

— Да так, ничего, просто вспомнилось почему-то. Давай лучше успокоим Дорума, видишь, как он встревожен.

И я обратился к начальнику станции:

— Все в порядке. Это я сделал ошибку — попытался порыться в голове у вашего подопечного.

В ответ — потрясенные лица наших сопровождающих.

Мне стало неудобно, я совершенно не собирался ничего такого делать, все получилось как-то самопроизвольно, само собой, под влиянием момента. И совсем не надо было этого им объяснять, вон какие у них удивленные лица. Я их понимал, хорошо понимал. Они здесь годами работали за этой многометровой броней, защищенные всевозможными полями, под гнетом постоянного ожидания беды, а я появился невесть откуда и вот так безрассудно взял, и в первые же мгновения своего пребывания здесь связался с этим жутким монстром.

Чтобы сгладить ситуацию, пришлось продолжить:

— В этом не было ничего безрассудного, поскольку мы, э-э… в некотором роде хорошо знакомы. — И игнорируя их полнейшее непонимание, продолжил, — нам бы хотелось сейчас попасть в свою каюту, это возможно, Дорум?

— А-а? Да…, конечно, сир… Сейчас мы пройдем…, — ошеломленно бормотал тот.

— Вот и чудесно. Потом мы будем готовы встретиться со всеми вами и обсудить решение проблемы.

Здесь я опять услышал встревоженную мысль Лео:

— Крис, ты что задумал?

— Да ничего особенного. Просто надо нам с тобой посмотреть на все это поближе, своими глазами, слетаем туда, посмотрим, что и как, прямо на месте. Ты только взгляни на их лица, — я мысленно рассмеялся, — их всех сейчас удар хватит. Черт меня дернул сказать им, это для них оказалось настоящим шоком. И теперь гораздо легче и проще будет смыться незамеченными из закрытого помещения, что скажешь, мохнатый?

— Надеюсь, что это не опасно, и ты хорошо знаешь, что делаешь, — только и сказал мой напарник.

— Не волнуйся, Лео, все будет нормально. А теперь идем, нас ждут.

И мы направились в наши апартаменты.

Апартаменты представляли собой две смежные небольшие комнаты, явно наскоро переделанные под жилые. В них еще оставались следы недавно наспех снятого оборудования. Пару навесных коек, небольшой столик, пару стульев, крохотная душевая, а на стене — небольшой, красивый, явно выпадающий из всей аскетической обстановки, переливающийся пейзаж какой-то планеты. "Интересно, где они его откопали, наверное, из чьих-то личных запасов, не иначе. Да, обстановочка явно не та, что на базе командора Берена. Все-таки военные живут лучше ученых, это, кажется, справедливо для всех миров. Наверное, считается, что науке удобства не нужны, мешают думать, отвлекают от решения проблем или такой «ненавязчивый» быт устраивают себе сами ученые, вечно погруженные в свои проблемы и часто не замечающие окружающую обстановку".

И словно в ответ на мои мысли я услышал смущенный голос Дорума:

— Сир, приношу вам свои извинения за столь неподобающее жилье, но мы буквально несколько всего часов назад узнали о вашем прибытии на базу.

Я только рассмеялся в ответ:

— Это полнейшая ерунда, дорогой Дорум. — И легкомысленно, не подумав, добавил. — Тем более, что мы не собираемся здесь надолго задерживаться.

Это сбило его с толку.

— Но, сир, мы думали… нам сообщили, что вы… собственно поможете нам с решением этой проблемы, — и он кивнул куда-то в пространство, за борт. — И мы думали… мы надеялись…, — и здесь он окончательно сбился и замолчал.

— Все правильно. Мы поможем вам. Мне кажется, что я знаю, как справиться со всем этим, но надо еще раз все хорошо обдумать и проверить. Я несколько неправильно выразился. Мгновенного решения я не обещаю, но мне кажется, что я понимаю, как подступиться к этой проблеме.

Лисья морда Дорума мгновенно изменила выражение из чрезвычайно растерянного на чрезвычайно заинтересованное и выражала теперь живейшее внимание.

— Сир, можем ли мы чем-нибудь помочь вам в этом?

— Нет, пока нет. Единственное, чего бы нам хотелось — это, чтобы несколько часов нас никто не тревожил.

— Будет сделано, сир Олфин.

Все удалились без дальнейших расспросов.

Вот одна из привилегий важных персон — ничего никому не объяснять. И мне она в данной ситуации очень нравилась.

Мы остались одни. Я присел на узкую жесткую койку, чтобы перевести дух, Лео опустился рядом на пол, совсем по-собачьи положив мне голову на колени. Хеос по-прежнему не выходил из своей спячки, все так же привычно обвиваясь вокруг моей шеи. Иногда мне в страхе казалось, что его нет, но всякий раз в следующее мгновение я ощущал ласковое поглаживание ветерка по своему телу, любовь и бесконечную преданность. И в эти мгновения я благодарен был тем, кто дал мне таких удивительных друзей. С ними я чувствовал себя во сто крат сильнее и увереннее. Я опустил руку на голову моего друга:

— Ну что, стартуем?

— Подожди, Крис. — И умные миндалевидные глаза внимательно посмотрели на меня. — Ты действительно хорошо представляешь, что надо делать? Может быть, не стоит так торопиться, а надо все как следует обдумать.

— Лео, во-первых, я только хочу на все это посмотреть вблизи, а во-вторых, я уже знаю, что и как надо делать и это, честно говоря, мне совсем не нравится, и если я буду с этим тянуть, то у меня просто не хватит духу, понял? И, кроме того, ты тоже в этом всем примешь самое непосредственное участие, вот посмотри. — И я открыл ему свой разум.

По его мгновенной реакции я понял, как ему не нравится все то, что я задумал. Но иного выхода просто не существовало, и он это, так же как и я, хорошо понимал. Оба мы понимали, что то решение, которое я предлагал, не было на стопроцентно верным, но оно было единственно возможным, и это тоже понимали мы оба.

— Хорошо, — согласился со мной Лео, — кажется ты прав. Но риск очень большой, тебе не кажется?

— Согласен, риск большой, очень большой. Но иного выхода просто не существует, и мне кажется, что наши наставники это тоже хорошо понимают. И знаешь, Лео, если я смогу справиться с этим делом, то уже одно это оправдывает мое знакомство с ОП. Если я даже ничего больше не смогу сделать, то и этого будет уже достаточно. Но я смотрю на все это более оптимистично и считаю, что процент удачи достаточно велик. И поэтому отправляемся.

Неуловимое мгновение — и мы в космосе. Вокруг нас почти пустое пространство, редкие звезды тускло мерцают в отдалении, рядом висит окутанная голубым сиянием громада станции, а впереди — наша цель, огромное туманное пятно непонятного мира Идиота.

— Лео, давай осторожно приблизимся к границе. Но только очень осторожно, сдается мне, что он уже знает о нашем присутствии, черт бы побрал мою дурацкую выходку. Ты прав, надо было действовать осторожно. Но что сделано, то сделано. Давай.

И вот мы рядом.

И то, что мы увидели, просто поразило нас. Перед нами протянулось вниз и нависло над нами, закрывая звезды, бесконечное колеблющееся серебристое марево, по всему периметру которого то и дело пробегали сполохи защитных полей. И конца ему не было, я даже примерно не мог сказать, на сколько световых лет протянулись его границы. И нельзя было что-либо рассмотреть внутри него, все мои чувства глохли, как будто вязли в чем-то. Я попытался, используя все мои способности, проникнуть внутрь, но, увы, все мои попытки были тщетны. Идиот-то он идиот, да вот только, так же как и я, примерял на своей голове ОП, а отсюда можно делать и все остальные выводы.