Воин заковылял за ней. Обернувшись на звук его неверных шагов, красотка нахмурилась:
– Ты что – калека? Чего хромаешь?
– Ранили на арене, – буркнул воин.
Калиархара нахмурилась еще больше:
– Плохо, очень плохо, – ковыляющий охранник, даже такого облика, может быть просто смешон… – Одий! он ранен! Ты что не видел?! – напустилась она на казначея,
– Почему не распорядились его лечить?!
– Госпожа моя, он весь был в крови! Я думал, что то всё чужая! – стал оправдываться слуга.
– Помыть! Придать человеческий вид! Вылечить как можно быстрей! Что за олухи?! – негодуя, фыркала Калиархара под оскал воина, которому стало интересно, как ему будут «придавать человеческий вид»…
– Мне еще жилья не выделили, – решив воспользоваться моментом и веселясь быстрой смене гримас на лице Одия, наябедничал воин.
– Не ври! – взвизгнул казначей, – Угол есть! – поклонился он совсем звереющей госпоже.
– Я спал в саду – с рабами рядом не буду… – безапелляционно заявил Нартанг.
Калиархаре он понравился, она улыбнулась – ей всегда были интересны непростые люди, которых сложно заставить делать то, что она хотела.
– Отведи ему место в том доме, где сам живешь! – она знала, что злого пса сначала надо заманить лаской, задобрить вкусной обильной пищей, успокоить спокойными речами…
– М-м-м, – совсем скуксился казначей, – Да, госпожа, – покорно поклонился он.
– Все, исполняй что велено! – махнула она на Одия и пошла в дом, что-то мурлыкая себе под нос.
Совсем «затухший» казначей махнул рукой воину и они пошли через первый этаж дома в небольшой дворик.
– Жди здесь, – не оборачиваясь, буркнул Одий Нартангу и ушел куда-то.
Воин присел на высокий парапет в тени – стоять было трудновато. Вскоре пришло трое молодых рабов – они поклонились воину и жестами пригласили за собой.
Вздохнув, он поднялся и опять заковылял по дому. Помещение ванны слуг – свободных граждан, находящихся на службе у богача – было небольшим, но аккуратным: не очень глубокая ниша, заполненная водой и два лежака – вот все, что разместилось в нем. Рабы все так же знаками показали Нартангу, что можно погружаться – вода была нормальной температуры. Воин кивнул, отстранил одного из них, собиравшегося помочь ему раздеться:
– Сам, – коротко рыкнул он, и этого было достаточно, чтобы парень с поспешностью отскочил от него.
Флигель сообщался с основным домом небольшим крытым переходом, которым и не преминула воспользоваться любопытная Калиархара. Она вошла в ванное помещение как раз, когда воин погрузился в воду и с блаженством прикрыл глаз, отдавая должное удобству сидения и восхитительно подобранной температуре воды. Рабы подождали немного, но он не открывал глаза, и они решились приступить к своим обязанностям. Когда первый из рабов шагнул в воду к Нартангу с губкой в руке в комнату как раз вошла Калиархара. Воин сразу почувствовал ее приближение – черный глаз уперся в горящий хищный взгляд.
– Тебе удобно? – улыбнулась она, занимая любимую позу на лежаке.
– Хорошо, – кивнул воин, слегка ухмыляясь сумасбродной красотке – нагота его не смущала – в Данерате девушка сама должна была заботиться, чтобы не случилось лицезреть мужской наготы, ну а коль такое случалось – значит, она была к месту.
Рабы, смелея в присутствии госпожи, принялись за свое дело с видимым усердием.
Один из них, слишком увлекшись, безмятежно провел по больной ноге. Железные клещи руки Нартанга тут же сошлись на его шее, почти обхватив ее, бедолагу откинуло в сторону, протащив по воздуху – лишь в последний момент воин остановился, чтобы не отшвырнуть парня вон, от чего бы тот неминуемо погиб, ударившись спиной о каменный бортик. Прожигающий взгляд воина немного смягчился; спустя мгновение он взял себя в руки:
– Ногу не трогать! – разжал он пальцы.
Раб упал в воду, ловя ртом воздух:
– Да, господин, – прохрипел он, хватаясь за полураздавленное голо.
Калиархара улыбалась – ей все больше нравился этот человек – сильный, злобный, страшный, беспощадный. Ей все больше хотелось владеть им, управлять…, чтобы она одна могла иметь над ним власть!
– Нартанг! – впервые назвала она воина по имени, – Хочешь женщину? – преложила свой излюбленный подарок для гостей Калиархара.
– Нет, – рыкнул воин, исподлобья глядя на непонятную красотку.
– Ты не любишь женщин? – не унималась та.
– Люблю. Но тех, кого сам выбираю…
– Я могу дать тебе выбрать, – не сдавалась Калиархара.
– Нет, – качнул головой Нартанг – он сразу почему-то вспомнил дворец Сухада и изнасилованную им наложницу… – Я не сплю с рабынями.
– Хм, – заулыбалась красавица, – Даже знатные граждане берут своих рабынь.
– А я нет, – воин встал – ему надоел непонятный и никчемный разговор, его настораживала эта обворожительная женщина.
– Какой интересный знак! – обратила внимание на знак королей Данерата на бедре воина Калиархара, – Что он обозначает? – она изогнулась, заняв еще более откровенную позу. Язык ее тела был настолько обольстительным, что тело Нартанга невольно отозвалось на призыв. Красотка засмеялась, отмечая это изменение.
Нартанг немного сконфузился, но потом тоже оскалился:
– Это знак предводителя, – он вышел из воды и встал на расстоянии вытянутой руки от лежащей бестии.
– Хм, интересный, – абсолютно не смущаясь мужской наготы, продолжала рассматривать воина та, непонятно что именно так тщательно разглядывая – сплетение сложных рун знака или его мужское достоинство.
Нартанга еще больше озадачило такое поведение – настолько развращенной женщины он еще не встречал. Он проковылял ко второму лежаку и присел, настороженно рассматривая улыбающуюся и явно совращавшую его женщину.
– Чего встали? – прикрикнула госпожа на рабов, как будто и не было только что сейчас недвусмысленного общения с воином, – Где лекарь?!
Два раба тут же подскочили к Нартангу – в руке у одного оказался гребень, второй подхватил полотенце. Третий же помчался внутрь дома – видимо за лекарем.
– Ты тощий, – усмехнувшись, заметила красотка, – Мало кормили?
– В пустыне жарко – есть не охота, – ответил воин – ее тон сбивал его с толку – она говорила так, словно была знакома с ним давно и просто поддерживала дружескую беседу, однако в голосе слышались нотки превосходства и покровительства.
– Ты жил в пустыне?
– С торговцем, что ты видела на рынке, – как не странно, но воину хотелось говорить с ней.
– Ты охранял его за деньги?
– Нет… Я проспорил ему сто жизней, – немного приврал Нартанг.
– Это как? – заинтересованно посмотрела на него Калиархара, поудобней устраиваясь на лежаке, чтобы послушать рассказ.
– Был спор и я проиграл – за это должен был сто раз победить на боях.
– На боях дерутся рабы.
– Торговец выкупил меня из плена, – признался Нартанг, – За это я побеждал для него. Где и как – мне было не важно.
– Ты исполнил уговор – убил сто противников? – хищно улыбнулась Калиархара, с задором рассматривая воина.
– Больше. Полторы сотни, да еще дюжину, не считая солдат, из-за которых попал теперь еще и к твоему мужу в должники, – с неохотой отвечал Нартанг.
– Неужели тебе прям так уж здесь плохо? – опять потянулась красотка, заставляя воина невольно отвернуться, чтобы не потерять свое самообладание.
– Мне здесь не место. Нужно попасть далеко отсюда и побыстрее.
– По твоему приказу, госпожа, – вошел в комнату убежавший раб, за ним следовал пожилой человек с холщевой сумкой, – Рат, – напомнил красотке имя слуги юноша и присоединился к своим компаньонам, которые умело заканчивали подрезать ногти воина.
– Рат, Нартанг ранен. Мне нужно, чтобы ты побыстрее вылечил его, – указала Калиархара на сидящего все в той же позе воина.
Старик подошел к нему, скептически осматривая, видимо соображая что еще могло приключиться с этим человеком, кроме того, что с ним уже случилось за его жизнь.
– Нога, – коротко кивнул воин на ногу, которой всячески избегал недавно схваченный им за горло раб, даже предоставив заниматься педикюром на ней своему соседу, пока третий бегал за лекарем.