– Сиди здесь, – только и бросил Кариф, отпирая и закрывая за безропотно вошедшим воином клетку.

Нартанг не стал в этот раз просить его оставить воду, а торговец либо специально, либо от навалившихся проблем, не вспомнил об этом. Соседние клетки все были пусты и воина немного насторожило это. К вечеру соседей у него так и не прибавилось. Потом краем глаза он уловил в предзакатных сумерках неумелое движение за навесом. Мгновенно повернувшись на шум он различил Залима, поспешно прятавшегося обратно в тень.

– Смотри джины сожрут тебя в тени! – негромко сказал воин, но его низкий голос раскатился по пустым клеткам и площади, на которой уже не было ни души, зловеще громко, породив небольшое эхо.

Несчастный Залим, и без того весь трясущийся от страха, как-то неестественно взвыл и бросился сломя голову наутек, торопясь поскорее добежать до спасительного двора, где остановился его хозяин.

– Ну и как он там? – недовольно проворчал Кариф, пренебрежительно глядя на своего верного раба, которого колотила крупная дрожь.

– Он-н-н не ч-ч-человек! Он-н-н Джин! – прыгающей челюстью выстучал несчастный Залим.

– Это почему? – ухмыльнулся торговец.

– У-у-у н-н-него г-г-глаз в т-т-темноте св-в-ветится!

– Ха-ха-ха, Залим, да ты смотри мне тут ковер не обмочи! – засмеялся Кариф, – Не зря мудрые говорят – страх велик, когда душа мала! Ты мне лучше скажи как он? Он ходит по клетке, лежит, перебирает что-нибудь в руках, кутается в одежду?

– Н-н-нет, г-господин. Он к-к-как в-в-всегда сп-п-п-окоен.

– Хм, ну ладно… Иди.

На следующий день Нартанг так же в одиночестве продолжал сидеть в клетке. Его уже начинала мучить жажда, и привыкший к обильной и сытной еде желудок предательски подвывал. Воин понял, что торговец хотел его наказать или припугнуть таким образом и решил не сдаваться, стойко вынести вновь навалившееся испытание. Потом же, когда в течении дня к нему подходили люди и критически осматривали, переговариваясь друг с другом, вспоминая бои, где выступал воин, Нартангу уже стало как-то не по себе. Что же задумал оскорбленный торговец?

– Эй, пес, ну-ка встань! Сними с себя эти тряпки! – подошел к нему уже четвертый по счету посетитель.

Нартанг подумал, что, может, это новый вид поединка; и его противник, уже известный, и знаменитый в городе выйдет на арену после… Он неохотно встал и скинул с себя накидку.

– Повернись спиной, – все так же придирчиво осматривая воина, продолжил пришедший.

Нартанг сжал зубы и повернулся спиной к ненавистному жителю песков.

– Возьмись за прутья клетки, потяни их к себе! – все не отставал тот.

И это уже было слишком. Воин все так же молча повернулся к нему лицом и мрачно посмотрел в придирчиво-оценивающие глаза.

– Ты что оглох?! Не понимаешь языка или мало получил плетей на своем веку? – зло прикрикнул на него зритель.

– А ты заставь, – сквозь зубы прорычал воин, не отводя откровенно угрожающего взгляда.

– Тьфу, гнилой товар! – в сердцах сплюнул посетитель и поспешил уйти.

«Товар», – повторил про себя Нартанг, – неужто и впрямь решился продать?»

– Так ты еще и с норовом?! – подошел следующий «покупатель». Он был явно любителем самолично помахать плетью, которая свисала у него с кисти правой руки.

За его спиной согнувшись в три погибели стоял чернокожий раб с глазами затравленного животного.

Нартанг промолчал, усаживаясь на пол своей клетки. Он уже заключил, что Кариф привел его сюда не для боя, а для торгов и не намерен был выставляться на показ.

Теперь сев и обхватив колени руками он выглядел совсем не впечатляюще.

– Я слышал о тебе… Тебя прозвали здесь «Белым змеем» – быстрый и смертельно опасный… -продолжил свой монолог пришедший, – Ты станешь драться для меня?

– Нет, – спокойно ответил Нартанг. Ему было как-то гадко на душе. Он чувствовал себя преотвратно. Испытывая жуткую жажду и сильный голод, отдающийся резью в животе, он не знал чего ждать от сегодняшнего дня.

– Ну это мы еще посмотрим, – ухмыльнулся в ответ пришедший, – Я тебя куплю!

– Выкинешь деньги в песок, – все так же спокойно ответил воин, внутренне превращаясь в одну натянутую струну – то, что сейчас говорит этот человек не может случиться! Не имеет права быть!

– Посмотрим, – поигрывая плетью повторил покупатель и ушел.

Спустя некоторое время появились служители арены, и вот тут Нартанг уже не на шутку заволновался. Он встал и отошел в дальний угол тесной клетки. Смотритель, которого он помнил еще по прошлым боям ловко открыл замок и потянулся своей рогатиной, умело заводя ее за голову пленнику, готовясь взять его на удавку цепи.

Но сейчас Нартанг не был готов к добровольному подчинению – он легко отвел рукой в сторону тянущееся к нему орудие.

– А ну еще! Не дури! – прикрикнул на него смотритель.

– Куда? – глухо прорычал воин.

– На арену, куда же еще! На бой! – удивился служитель.

– На бой? – недоверчиво переспросил Нартанг.

– Ну да, давай, не дури, – сурово повторил тот.

Нартанг призвал к себе Удачу и немного наклонил голову, уже не пытаясь более уклониться от вновь нависшей над ним петли. Служитель не соврал – они и вправду пошли к арене. Воин ступил на утоптанный песок и, изменив уже складывающейся привычке, оглядел трибуны – он увидел всех тех, кто сегодня приходили смотреть на него и еще с десяток других – остальные же места большого амфитеатра пустовали. Карифа по прежнему не было видно. Так же, как и противника. Нартанг еще раз окинул взглядом трибуны, потом сосредоточился, разглядывая, что же приближается к решетке большой двери, ведущей на арену.

– О, дорогой Кариф, а мы ждали тебя!

– Для чего же, мои почтенные? – улыбаясь, раскрыл объятия своим давним знакомцам потерявший покой торговец.

– Для боя! Ты, помниться, хвалился, что твой боец непобедим!

– Истинно так, мои почтенные! Вам по старой дружбе я подсказываю – ставьте на моего бойца и будете выигрывать! На днях он голыми руками прибил каура в Кариламе!

– О-о-о! А по виду и не скажешь! Воистину белый змей! – усмехнулся один из гостей.

– Как, как ты назвал его, почтенный?! – улыбнулся торговец.

– Белый змей – тонкий, но быстрый и смертельный!

– Истинные слова, говоришь друг мой, истинные!

– Так поддержишь нас в споре?

– В каком же, почтенные мои?

– Еще ты называл его львом…

– Он дерется отважно, как лев, – утвердительно кивнул Кариф, начиная подозревать, что не зря так ехидно улыбаются его друзья.

– Не испугаешься выставить его против другого льва? – ухмыляясь, спросил Талибар, поигрывая своей тугой короткой плетью, с которой он никогда не расставался и не упускал случая воспользоваться.

– Другого? – рассеянно улыбнулся Кариф.

– Я был в очень далекой стране, там, где женщины не прячут лиц, а мужчины поклоняются каменным женщинам!

– О! О Солнце! Как только такое терпит Солнце? – послышались голоса пораженных слушателей.

– Так вот там я увидел совсем другие бои! – продолжал, польщенный всеобщим замешательством рассказчик, – Сначала я не поверил, что такой отсталый и презренный народ, словно кауры поклоняющийся женщинам, избрал для себя мужскую утеху – бои на арене. Но потом, когда я увидел их, я понял, что и здесь их вера дала о себе знать – бойцы там не выходили один против одного, а сражались толпами, умирая один за одним в неразберихе. После же я немного повеселел, когда увидел, как бойцы выходят один на один против льва, леопарда или даже однорога!

– О! О! О! – многозначительно донеслось с нескольких сторон.

– Конечно же у них не нашлось достойного бойца, который победил бы диких детей песков. Но я подумал, что так можно позабавиться и здесь!

– Я понял тебя, почтенный Талибар, – язвительно улыбнулся Кариф, – Ты решил умертвить моего бойца да еще накормить своего льва, которого я знаю, ты до сих пор держишь в клетке!

– Кариф, разве не говорил ты, что твой боец силен и отважен, как лев? Пусть братья и подерутся! – засмеялся Талибар.