Капитан обвёл взглядом гостиную, задерживая его на мгновение на лице каждого из офицеров, сидевших за столом, после чего едва заметно кивнул, словно бы удовлетворённый тем, что прочёл в выражении их лиц.
— Что касается внешних угроз безопасности жизни и собственности граждан Талботта, или интересам и обязательствам Звёздного Королевства и правительства Её Величества, с ними мы будем разбираться по мере возникновения. Повторю ещё раз, напряжённость будет высокой, особенно среди тех экономических и политических сил, которые наиболее недовольны нашим присутствием здесь. Я не потерплю действий или поведения, способных спровоцировать ненужный инцидент, но и не намерен допускать, чтобы наш корабль, или кто-либо из его экипажа, отступал пред лицом угрозы. У нас есть дело, леди и джентльмены, и мы с ним не справимся, если не будем способны, или не пожелаем решительно и без промедления действовать, дабы противостоять любым угрозам Скоплению, Звёздному Королевству или нашему кораблю.
Терехов сделал ещё одну паузу, и на лицо его вернулась улыбка.
— Я не пребываю в неизбежной уверенности, что нам предстоит сражаться насмерть, — сказал он. — Если нам случится встретить подобную угрозу, я в полной мере намерен принять меры к тому, чтобы все смерти пришлись на долю другой стороны. Но это не значит, что я ожидаю худшего. Искренне надеюсь, что наша служба здесь окажется именно такой скучной и непримечательной, как опасаются те из нас, кто чувствует вину за то, что не оказался на фронте. Потому, что если это будет так, леди и джентльмены, это будет означать, что мы выполнили миссию, с которой Её Величество послала нас сюда. А теперь…
Капитан взял бокал и поднял его так, что падающий с подволока свет превратил его содержимое в пылающую рубиновую сферу.
— Леди и джентльмены "Гексапумы", — сказал он, — За долг, верность и сэра Эдуарда Саганами. Да здравствует традиция!
— Да здравствует традиция! — громыхнуло в каюте, когда бокалы остальных поднялись в ответ.
— Ну, и что ты думаешь? — спросил Аикава.
— О чём? — съехидничала Хелен. — О "Бойкой Кисе"?
Они сидели за столом общей зоны Салажьего Уголка, обхватив руками стаканы с напитками по собственному выбору — Хелен наслаждалась "Королевской Гвардией", одним из самых лучших сортов грифонского тёмного пива — и Хелен с Лео допрашивали с пристрастием Аикаву и Рагнхильд. Те, казалось, находились в полушоковом состоянии от того, как капитан обронил втихаря придуманное прозвище, но, похоже, начинали приходить в себя. Наконец.
"Рагнхильд досталось вдвойне, — подумала при взгляде на субтильную девушку-гардемарина Хелен, посмеиваясь про себя. — Она, должно быть, готова была на месте сползти под стол!"
— Да нет, — с гримасой наполовину бывшей улыбкой сказал Аикава, но тут же посерьёзнел. — Что ты думаешь о той мантре, которую капитан выдал насчет важности полученного нами назначения к чёрту на кулички?
— Не думаю, что это была "мантра", Аикава, — сказала Рагнхильд, стряхивая воспоминания о нанесённом капитаном с улыбкой ударе, и поднимая нахмуренный взгляд. — На мой взгляд, именно так он и думает. Ты не согласен?
— Хммфф. — Аикава сжал губы и поднял глаза к подволоку. Потом пожал плечами. — Не уверен, — признал он. — О, — взмахнул он рукой, — я не думаю, что он нам лгал, и в том, что он сказал, нет ничего, с чем я мог бы по-настоящему не согласится. Я просто не могу удержаться от вопроса, насколько в сделанном им на этом вопросе ударении повинно то, что он вынужден верить, что наше назначение сюда важно. Я не прочь признаться, ребята, — он, со слегка обеспокоенным выражением лица, обвёл их взглядом, — что с тех пор, как узнал, куда мы направляемся, я время от времени испытываю уколы вины. Я имею в виду, подумайте обо всех тех, кого мы знали на Острове, кто отправился прямиком на фронт, или хотя бы в Силезию, где проблемы доставляют настоящие пираты. А мы оказались здесь, получив назначение "защищать" кучку людей, которые добровольно просят принять их в Звёздное Королевство!
Аикава покачал головой, со странной смесью эмоций на лице, включавших и вину, и разочарование и немалую толику облегчения.
— Ну, меня там не было, — протянул Лео Штоттмейстер, — но каждое слово, которое он сказал о том, насколько близко мы к Лиге, о Мезе, и о кораблях, которые уже идут через Рысь, абсолютно справедливо. Я, может быть, и не имел никогда дела с Пограничной Безопасностью лично, но судно моего дяди Стефана однажды попало у чернильной души из УПБ под раздачу. Они не сделали ничего дурного, но к тому времени, когда пыль осела, этот ублюдок солли арестовал и конфисковал судно и весь его груз. Дядя Стефан всегда полагал, что тот сукин сын получил долю стоимости судна, но по его словам эта выгода была сугубо побочной. Настоящим преступлением судна было то, что они увели выгодный груз из-под носа транспортной фирмы солли, имевшей тёплые отношения с Пограничной Безопасностью.
Долговязый гардемарин пожал плечами, лицо его было необычайно серьёзным.
— Я знаю, что у Рагнхильд есть родственники в транспортной индустрии, но не знаю как насчет остальных из вас. Однако вот что я вам скажу: дядя Стефан не единственный, от кого я слышал разговоры о том, насколько транспортные компании солли ненавидят нас. А Пограничная Безопасность считает нас кучкой неоварваров с манией величия. Сложите всё это воедино, и только Богу известно, во что это выльется! Только не ждите, что во что-нибудь хорошее.
— Лео говорит дело, — сказала Рагнхильд, с большим беспокойством на лице чем до того. — Мы привыкли думать о Звёздном Королевстве как о звёздной нации, о военной и экономической силе, и так оно и есть. Но по сравнению с Лигой мы мизерны. Какому-нибудь самонадеянному, жадному, нетерпимому солли — даже не обязательно подхалиму УПБ — потребуется не так уж много, чтобы сделать какую-нибудь из ряда вон выходящую глупость.
— И если это произойдёт, — тихо вставил Пауло д'Ареццо, — то, скорее всего, последствия будут весьма значительными.
Присутствующие изумлённо обернулись на него. После более чем двух месяцев пребывания на борту он продолжал оставаться замкнутым и держащимся в стороне от жизни Салажьего Уголка. Тот факт, что его освободили как минимум от части обычно ассоциируемых с салажьим рейсом обязанностей из-за того, что лейтенанту Багвеллу требовался помощник, по сути дела усугубил его изоляцию, и то, что он заговорил, удивило всех. Но Пауло никак не прореагировал на их взгляды и медленно покачал головой.
— Если бы ты был капитаном корабля королевы в Силезии, а мантикорский торговец, или шкипер торгового судна сказал тебе, что капитан Флота Конфедерации его ограбил, или обманул, или несправедливо с ним обошёлся, или угрожал ему, как бы ты отреагировал?
— Но… — начал было Аикава, однако был перебит Хелен.
— Пауло прав, — сказала та, хотя её и раздражало такое признание. — Ситуация, скорее всего, не была бы в точности аналогичной, но в глазах шкипера ФСЛ она будет выглядеть именно так. Потому что Лео прав насчёт того, что солли о нас думают. Я была на Старой Земле и видела это своими глазами. В некотором смысле их отношение к нам даже хуже, чем к "неоварварам" у которых нет столь тесных контактов с Солнечной системой. — Хелен поморщилась. — Вы же знаете, что когда мы были там, мой отец всё ещё носил форму, так ведь?
Последовали кивки, и выражение её лица стало ещё кислее.
— Ну, как-то вечером мы были на приёме, и я услышала, как одна женщина — позже я выяснила, что она была не кем-то, а членом законодательного собрания солли — сказала одному из своих приятелей, указывая на отца: "Глянь на это. Он выглядит так, словно служит в настоящем флоте, верно?"
— Брешешь, — запротестовал Аикава.
— Если бы, — ответила она. — Для большинства из них мы просто не представляем собой нечто реальное, даже для людей, которым чертовски следовало бы знать положение дел лучше. И беспокоиться нам следует далеко не только о транспортных компаниях Лео и о подхалимах УПБ. Не забывайте, насколько ближе мы стали к Мезе, поскольку я гарантирую, что они-то этого не забудут!