– Я думал, ты читал книгу руководителя обсерватории "Астролаб" на "Амбассадоре" Эдома Страйберга! Он подробно рассказывает о своем научном центре, об инструментах и оборудовании, о его возможностях. Я удивлен, что ты не читал.

– Если бы я знал о существовании такой книги, то прочел бы ее обязательно,- сказал Кристофер.- У тебя она одна?

– Одна, но, думаю, она мне не нужна. Забирай себе.

Тот обрадовался такому подарку и, больше ничего не говоря, только произнеся несколько слов благодарности, тут же принялся листать книгу. Внутри, как оказалось, были цветные иллюстрации!

Тем временем Белден решил немного просветить водителя такси в отношении Катферта:

– Наш приятель, на самом деле, очень серьезно относится к астрономии и всему, что с ней связано. Он учится вместе с нами в Аризонском университете, но мы его уже заканчиваем, а он только еще на втором году обучения. Однако я задумался бы над ответом, если бы вы спросили, кто знает о космосе больше: он или мы. Он плывет с нами в качестве нашего помощника, но создается впечатление, что все наоборот!

– Твои слова могут оказаться истинной правдой,- заметил Мерфи.

Друзья засмеялись. Крис кивнул на них и сказал:

– И это без пяти минут настоящие профессионалы! Ученые! Они старше меня на несколько лет, но со стороны и не скажешь.

Гарри промолчал некоторое время, но после этого, по-прежнему находясь в состоянии приподнятого настроения, вновь заговорил:

– Расслабься, дружище. Если ты думаешь, что мы не очень серьезно относимся к избранной нами профессии и тому делу, из-за которого плывем, то я тебя успокою.

Мы будем отдыхать и развлекаться лишь в сто раз больше, чем заниматься астрономией.

И та парочка снова засмеялась, считая, что шутка Белдена удалась на славу.

Таксист тоже хохотнул, а потом сказал:

– Быть учеными – это здорово, ребята. Значит, будете заниматься дипломной практикой! Замечательно!

– Я надеюсь, они сдадут ее,- молвил Катферт.

Двое парней на заднем сиденье успокоились и, попытавшись даже сделать серьезные лица, одновременно нацепили на голову наушники своих МР3-плееров.

Кристофер не интересовался той музыкой, какую они слушали. Хеви и панк-рок его ничуть не привлекали.

Когда в их ушах начали бушевать гитары, громыхать бешенные ударные, и они перестали что-либо слышать помимо этих звуков, Крис и водитель такси разговорились в полную силу. Как выяснилось, тот являлся бывшим школьным учителем физики из Бостона. С ним оказалось интересно беседовать на различные темы. Не только о физике и астрономии, а вообще обо всем. В процессе общения Крис высказал Джеку Филипсу (таким именем представился таксист) свои опасения насчет практики Белдена и Гранта. Ему казалось, что они, не смотря на свой возраст, живут жизнью обычных школьников, и ко многим делам еще не научились относиться со всей серьезностью и ответственностью.

– Если не будут ничего делать, то пусть не делают,- ответил Филипс.- Это их проблема. Ты не должен волноваться за их дипломы.

– Но мы хоть и не лучшие, но друзья, как ни как.

– Ну… понимаешь,- мужчина замолчал на секунду,- дружба дружбой, а в жизни каждый должен достичь намеченной цели сам. Только сам, и ни в коем случае не за счет других.

ГЛАВА XXVI

Большой конференц-зал в многоэтажном административном корпусе НАСА под Хьюстоном заполнялся людьми. Длинный стол из красного дерева, покрытый темно-красным лаком, стоял в окружении нескольких десятков черных стульев с высокими спинками. В нескольких местах на столе установили микрофоны с эмблемами разных телекомпаний и радиостанций, а по сторонам зала расставили видеокамеры на мощных штативах.

Журналисты уже были в сборе. Пресс-конференция должна была вот-вот начаться, но никто пока не садился за стол – ждали сотрудников Агентства. Те появились вовремя, но их было лишь несколько человек: главные специалисты и часть руководства НАСА. Место во главе стола занял Кларк Труман и заговорил:

– Уважаемые коллеги, наша пресс-конференция посвящается Первой пилотируемой экспедиции на Марс. Прежде чем мы расскажем для теле- и радиокомпаний, то, что нам самим известно, я бы хотел, чтобы каждый из вас представился. Возможно, у представителей средств массовой информации возникнут вопросы не только ко мне, но и к кому-либо из вас. Прошу.

После церемонии знакомства представителей НАСА с журналистами глава агентства заговорил о катастрофе, произошедшей с Первой марсианской экспедицией. Начал повествование, двигаясь от того момента, когда астронавты не вышли на связь с ЦУПом в назначенное время, до полной расшифровки всех данных, полученных от аварийной системы пилотируемого межпланетного корабля. В ходе повествования была озвучена причина трагедии: в "Созвездие" одновременно попало несколько крупных метеорных тел, пробивших его корпус и вызвавших взрыв всего судна. Других версий быть уже не могло.

Когда рассказ был завершен, журналисты зашумели, начались активные обсуждения услышанного, зазвучали вопросы, адресованные ученым. Тогда им были показаны кадры, переданные камерами видеонаблюдения с "Созвездия", на которых тот взрывался. Остались сокрытыми лишь те фрагменты материалов, где гибли сами астронавты.

На столе перед Кларком стоял ноутбук, с которого изображение шло в проектор, висевший под потолком, и проецировалось на экран за его спиной на торцевой стене зала. После прокрутки всей видеозаписи мужчина вернулся к одному из последних кадров, щелкнув несколько раз радиомышью, и заговорил:

– Вот здесь одна из камер корабля, скорее всего, сорванная с корпуса взрывом, успела заснять кусочек атмосферы планеты. И мы видим в ней следы, явно оставленные прохождением через нее метеоритов. На этом кадре можно насчитать двадцать три космических тела! Об их размерах трудно судить, но столь яркие следы, оставленные ими в марсианской атмосфере, говорят о том, что метеориты были довольно большими и массивными. Возможно, до нескольких футов диаметром.

Отсюда мы и смогли заключить, что "Созвездие" погиб в результате попадания в него таких тел. Теперь, думаю, мы с коллегами ответим на ваши вопросы.

Пожалуйста, начинайте.

Один из репортеров, сидевших за одним столом с начальством НАСА, опередил других и представился:

– Телекомпания "Окленд-ТВ", Сан-Франциско. Скажите, мистер Труман, значит ли все сказанное вами и показанное нам на экране, что астронавты погибли?

Кларк Труман задумался на одну секунду, хотя ответ был готов задолго до этого.

Просто выбирал, как лучше его начать.

– Мы знаем, что вся модульная часть "Созвездия" взорвалась. Те, кто находился в модулях, однозначно не могли выжить. А вот судьба челнока для нас остается неизвестной. Потому нам неизвестно и то, живы ли двое пилотов, находившихся в его кабине в момент происшествия.

Поднял руку еще один журналист:

– Мистер Труман, телекомпания "Тревел-ТВ", Нью-Йорк. Вы собираетесь в ближайшее время предпринять еще какие-нибудь меры по прояснению мельчайших подробностей трагедии помимо построения теорий и их подтверждения с помощью полученных от Аварийной системы "Созвездия" данных?

– Если вы имеете в виду запуск еще одного пилотируемого корабля к Марсу, то скажу следующее. Вам известно, что в нашем распоряжении имеется второй корабль "Созвездие" с челноком "Канаверал", который может отправиться на Марс в любой момент. И если мы каким-то образом узнаем, что хотя бы один из астронавтов выжил и ждет помощь, не имея возможности вернуться на Землю самостоятельно, он ее непременно получит.

А отправлять к четвертой планете людей, чтобы просто попытаться выяснить все обстоятельства случившегося, бессмысленно. Обломки "Созвездия" развеяны по космосу, часть их сгорела в атмосфере Марса. Исходя из этого, делаем вывод: прилетев на место, мы ничего там не найдем. Будет пустое космическое пространство.