Для начала операции нажмите кнопки под номером 2". Без лишних разговоров пилоты выполнили предложенное компьютером действие. Сразу после этого шаттл дрогнул, а где-то сзади послышался легкий гул механизмов. На электронном дисплее отобразилась надпись: "Идет постановка корабля в вертикальное положение".
Нос челнока начал медленно подниматься, выбираясь из песочного плена. Постепенно, дюйм за дюймом, "Созвездие" поднял нос на 90 градусов и застыл в таком положении на четырех стартовых опорах, которые расположили свои "ступни" прямо под ним в виде буквы "X" и приподняли его над землей на несколько футов.
Главный компьютер сообщил астронавтам, что их корабль закончил изменение своего положения и встал под прямым углом к поверхности планеты. Следующим этапом было избавление "Созвездия" от его теперь уже ненужных твердых посадочных опор. И снова эту работу первый и второй пилоты проделали синхронно. Так все было устроено на "Созвездии" во избежание специально неверной или действительно ошибочной команды, данной кораблю кем-то из членов экипажа с одного из главных пультов управления.
Поврежденные опоры отстегнулись от шаттла. Пустые отсеки, где они прятались, когда тот в них не нуждался, плотно закрыли уцелевшие створки люков, оставшиеся невредимыми после жесткой посадки потому, что открывались не наружу, а расходились в стороны подобно дверцам лифта. Опоры упали рядом, подняв новое облако пыли, добавившееся к тому, что было вызвано поднявшимся с земли челноком.
– Все системы работают исправно,- сообщил штурман.
– На продувку маршевых двигателей нет лишнего кислорода. Обойдемся без этого и понадеемся, что они не засорены,- проговорил командир, а через секунду добавил.- Я запускаю секундомер с обратным отсчетом времени. До старта 5 минут, или 300 секунд. Время пошло!
Он нажал одну из сенсорных кнопок на приборной панели слева от себя, и на дисплее, находившемся перед его штурвалом, где главный компьютер сообщал ему разную информацию, появилось число 300. Затем оно сменилось на 299. Пошел обратный отсчет.
Марсианский закат только начинался. Небо стало терять в яркости, сменяя светлые желто-коричнево-голубоватые цвета на более темные. Сумерки сгущались со всех сторон почти на глазах, не смотря на то, что Марс вращался вокруг своей оси чуть медленнее, чем это делала Земля. Это могло происходить только из-за того, что здешняя атмосфера, гораздо более разряженная и тонкая, хуже рассеивала солнечные лучи.
С момента совершения аварийной посадки прошло менее полутора марсианских суток, или немногим более полутора земных. И вот двое выживших в страшной катастрофе астронавтов уже покидали то место, куда сначала так стремились попасть, и откуда теперь были рады улететь.
Лежа в своих креслах на спинах и наблюдая сквозь потрескавшиеся обзорные окна кабины, как темнеет марсианское небо, астронавты ощутили дрожание корабля, а по прошествию нескольких секунд до них донесся гул – это заработали все двигатели, призванные сослужить службу попавшим в беду людям и умчать их из холодного мира Красной планеты. Начался прогрев трех маршевых двигателей, готовящий их к включению ударной тяги, на которой и предполагалось взлететь. Их сопла располагались так, что одно находилось прямо под хвостовым стабилизатором, а два других были ниже, у основания больших крыльев. По бокам верхнего ускорителя было по двигателю несколько меньших размеров. Еще один такой устроился между вторым и третьим ускорителями. Это были двигатели-стабилизаторы. Если главные направляли свою тягу строго вниз, то эти, немного разведенные в стороны, направляли тягу в трех разных направлениях, тем самым, создавая кораблю устойчивость во время старта с поверхности планеты. Четвертый и пятый маневровые двигатели, торчавшие из специальных клиновидных выпуклостей по обеим сторонам хвоста, и несколько импульсных двигателей, спрятанных в носу челнока, представляли систему, обеспечивавшую ему легкую маневренность на орбите.
До старта оставались мгновения, счетчик отсчитывал последние секунды, "Созвездие" задрожал в полную силу, словно пытался сбросить с кресел пилотов, из ускорителей посыпались искры.
– Опускаем смотровые щитки,- скомандовал Джон Беттелз.
Оба мужчины закрыли лица полупрозрачными стеклами своих шлемов. У каждого автоматически включилась рация, которая позволяла ему общаться со своим коллегой без каких-либо затруднений.
И в этот самый момент главный компьютер подал тревожный сигнал, сообщая что-то командиру с помощью диалогового дисплея. Тот взглянул на него и прочел сообщение, от которого ему стало беспокойно.
– Что там?- спросил Аксель подрагивающим от тряски голосом.
– Компьютер сообщил о резкой перемене погодных условий в нашем районе,- выкрикнул сквозь шум стартующего шаттла Беттелз.- В атмосфере отмечено усиление движения воздушных масс. До 55 футов в секунду.
– Это же не много…
– Может, 55 футов – это и немного, однако скорость ветра растет каждую секунду на 3-4 фута. Это ненормально. Если мы не успеем подняться до того, как буря разойдется в полную силу – нам крышка.
– Господи, помоги,- взмолился штурман.- Хоть бы успеть.
– Держись,- снова крикнул Джон.
Их с силой тряхнуло и прижало к креслам. Последняя секунда таймера сменилась надписью "старт". Из трех ускорителей и трех вспомогательных двигателей вырвалось тугое пламя, резко осветив ярким светом пески Марса. Все сопла вместе выдали тягу силой свыше 2,6 миллионов фунтов, которая, с ревом вылетая из них, уперлась в землю, подняла плотные, невообразимо большие облака песка и пыли и толкнула шаттл вверх. Он оторвался от марсианской поверхности. Тут же стартовые опоры автоматически отстегнулись от корпуса, рухнув обратно вниз. Отверстия в фюзеляже, откуда они торчали, закрылись. "Созвездие" начал набирать высоту и скорость. Расстояние между ним и планетой стало увеличиваться все быстрее: 2 фута, 3 фута, 5 футов, 8 футов, 15 футов, 25 футов, 50 футов, 110 футов…
Когда корабль отделяло от планеты свыше семисот футов, он, наконец, ощутил на себе силу марсианского ветра, порывы которого, вероятно, достигала не менее 80 футов в секунду. "Созвездие", продолжая разгоняться и уходить дальше в небо, вздрогнул и начал крениться под напором ветра.
– Отклонение от курса, черт бы меня побрал!- закричал сквозь гул двигателей Джон Беттелз.
Ветер ударил в днище челнока, и тот стал заваливаться на кабину. Если бы он полностью лег вверх дном, это сразу привело бы к падению. Чтобы не допустить катастрофического отклонения от прямой траектории старта, в работу включились маневровые двигатели в носовой части корабля, до этого не функционировавшие.
Однако за первым порывом ветра последовали другие, постепенно сливаясь в сплошной воздушный поток, мчавшийся со скоростью уже под сотню футов в секунду!
Марсианский ураган начался!
"Созвездие" упорно летел ввысь, но из-за борьбы с ветром и сильным смещением от первоначальной траектории подъема скорость подъема стала замедляться.
– Нас сдувает!- догадался Аксель Стокард.
– Вижу,- отозвался Беттелз.- Отклонение достигло критической отметки. Отключаем автоматику. Я беру управление на себя!
– Ты уверен, что справишься?- перепугался такого решения коллеги второй пилот.
– Не время обсуждать! Действуем! Больше нет никаких вариантов.
Отключая программу, заложенную в бортовой компьютер и управлявшую шаттлом до этого момента, штурман спросил:
– Что ты хочешь сделать?
– Опасный маневр, которого я никогда не совершал!
С этими словами командир, держа рычаг штурвала, резко повел им вправо и чуть вперед. Челнок развернулся к ветру сначала левым бортом, а затем и верхней частью фюзеляжа с длинным люком грузового отсека. Одновременно с этим он приступил к переходу в горизонтальный полет. Но тут ветер закрутил его "бочкой", и Джон Беттелз на мгновение потерял ориентацию в пространстве. Этого было достаточно для того, чтобы случилось худшее. Шаттл принялся описывать зигзаги, стараясь выровняться, больше двигаясь теперь не вверх, а в сторону, по направлению ветра. Но это продолжалось недолго. В один из моментов, встав на левое крыло, челнок устремился ввысь, но потом резко направился к земле.