Он обрезал конец сигары маленькими ножницами, висевшими на часовой цепочке, закурил и выпустил клуб дыма.

– Ты должна помириться с Алимяном. Да, должна помириться. Не кипятись, а выслушай сперва. Ты прежде всего должна оказать почтение своей свекрови, этой, так сказать, доисторической ведьме, – то есть почтение притворное. Ну-ну, понимаю, фальшивить ты не можешь, знаю, но слушай дальше. Выказывая притворную почтительность, ты постепенно, постепенно, так сказать, притупишь шипы ее сердца. Потом превратишь старуху, так сказать, в своего рода мостик к сердцу благоверного. Взобравшись на этот мостик, ты исподтишка выкинешь собственное знамя и, так сказать, завоюешь доверие Смбата Марковича. А там постепенно убедишь его в том, что дети не переносят здешнего климата. И в самом деле, что за адский климат тут – ветры, пыль да нефть. Кстати, скажешь, что они прихварывают и надо их взять отсюда. Скажешь, что пора им учиться, а тут нет приличных школ et cetera, et cetera*… И каждый день, каждый час, каждую минуту повторяя одно и то же, ты в конце концов убедишь, что детей тебе придется взять в Петербург. Понятно? В Петербург, а не в Москву, потому что Москва – твоя родина, ежели ты заикнешься о ней, твой благоверный заартачится…