Кэролайн бросила на него пылающий взгляд такой силы, что у него приоткрылся рот. Вдруг под диваном все-таки обнаружится потайной колодец? И тогда, если повезет, они смогут по нему скрыться. Он навалился всем весом, и диван сдвинулся с места.

Они скатали ковер, который лежал под ним. К одной из вновь обнажившившихся плит были приклепаны два железных кольца. Когда за них потянули, плита сразу отошла. Родни заглянул в узкое черное отверстие, почти вертикально уходящее вниз. Не было никакого способа определить, насколько глубок этот колодец, и где он кончается. Квадратные стены были облицованы грубо отесанным камнем. Склонившись на коленях над краем, он перевел взгляд с Маккардля на Кэролайн.

Она прошептала:

— Это единственный способ взять над ней верх.

Голос у нее дрожал, но смотрела она не на него или в колодец, а на Робина, который, лежа на койке, сосал пальец. Он снова заглянул в черную глубину. А что, если выход из колодца заделан решеткой — прямо под водой? Кто может поручиться, что он не обрывается высоко над рекой? А в сухой сезон там, внизу, могут оказаться камни или едва прикрытые водой утесы? Что, если простыни не выдержат? И пока они будут скользить вниз, они могут напороться на что угодно, переломать кости, обгореть. Тех, кого обычно сбрасывали вниз, такие мелочи уже не волновали.

Он услышал, как Кэролайн сказала:

— Сначала я, потом Робин. Потом ты, потом мистер Маккардль.

Он было заспорил, но она уже стала главной благодаря силе воли. Она продолжила:

— Когда спушусь, если получится, два раза дерну за веревку. Тогда вытягивай веревку, привязывай Робина и спускай.

— Ладно.

— Давай. Нет, погоди минутку. Я не могу бросить всех остальных.

Она развернулась и повысила голос:

— Пожалуйста, выслушайте меня. Вы сейчас в большей опасности, чем до сих пор. Мы можем выбраться отюда. У нас снаружи есть друзья.

Молодой Майерз поглядел на мать, потом на сестру. Те уставились в пол. Миссис Белл еще сильнее притиснула к себе ребенка. Миссис Булстрод захихикала; миссис Хэтч уставилась в темную дыру и выругалась себе под нос.

Отец д’Обриак жизнерадостно сказал:

— Je crois que vous avez raison, mon enfant. Mais ces autres ont le corps et l’ăme malades. Мое место — с ними. Allez vite, bonne chance, et que le bon Dieu, qui est mort pour nous, vous prẻserve dans ses mains ẻternelles.[108]

Его рука нарисовала в воздухе крест; глаза радостно поблескивали, и, казалось, эти слова доставляют ему такое же наслаждение, как глоток хорошего вина.

Гейган повернул голову и прохрипел:

— Я бы пошел, если бы не был такой обузой. Удачи — она вам чертовски понадобится!

Он злобно усмехнулся и сильнее сжал шею Делламэна.

Кэролайн сказала:

— Спасибо, святой отец. Спасибо, мистер Гейган. Прощайте, все! И удачи вам! Давай!

Родни привязал один конец связанной из простынь веревки — она получилась примерно пятьдесят пять футов длиной[109] — к ножке кровати, и закинул другой конец в колодец. Маккардб приготовился всем весом придавить кровать. Кэролайн спросила:

— Где мы встретимся, если потеряем другу друга?

— Через милю вверх по течению — по этому берегу — в моем старом лагере. Знаешь, где это?

— Знаю.

— Ладно.

Она торопливо присела на край колодца, схватила веревку обеими руками, перекатилась на живот и исчезла внутри. Он следил за тем, как покачивается ее макушка, пока темнота не поглотила ее. Двадцать секунд. Сорок. Шестьдесят. До него донесся слабый отзвук всплеска, и веревка дернулась. Перехватывая руками, он вытянул веревку. Было очевидно, что она едва достала до воды. Макардль соорудил петлю под коленями Робина, и еще одну у него подмышками. Это означало, что веревка стала короче еще футов на пять. В окнах прогремел звук выстрела — стреляли с крепостной стены. Если в Кэролайн попали, Робин утонет. В тусклых глазах мальчика внезапно появился свет, он слабо закричал и попытался выбраться из колодца.

— Все в порядке, Робин. Там, внизу, тетя Кэролайн, она тебя возьмет на ручки.

Времени уже не оставалось, и он изо всех сил надавил на плечики Робина, чтобы крохотные пальчики отцепились от каменного края. Маккардль постепенно выпускал веревку, и Родни с перехваченным горлом следил, как жалобное личико сына исчезает в темноте. В шахте колодца эхом отдавались крики перепуганного ребенка. Миссис Булстрод разрыдалась.

Укоротившаяся веревка закончилась, и Родни посмотрел на Маккардля. Родни, должно быть, болтается в нескольких футах над водой, и Кэролайн не может до него дотянуться. Веревку придется отпустить; ему и Маккардлю придется скользить внутри без поддержки. На крепостной стене раздался еще один выстрел. В переходе послышался шум. Отец д’Обриак привалил к двери две койки и подозвал молодого Майерза. Гейган выпустил Делламэна и, хромая, присоединился к ним. Вместе они завалили дверь, пока Делламэн, упав на пол, кричал: «На помощь! На помощь!»

Маккардль отвязал веревку от ножки кровати и кивнул. Они отпустили ее. Последние несколько узлов скользнули во тьму и исчезли. Раздался плеск.

Переваливаясь, к ним подошла миссис Хэтч.

— Отроду такого не видывала, но чтой-то мне тут не по себе. Ладно, пошли.

Родни и Маккардль перевели взгляд с нее друг на друга, а потом на черное отверстие в полу. Шестьдесят футов. Миссис Хэтч воинственно нахмурилась:

— Чего стали? Завертывайте меня в эту рогожку! У вас что, совсем мозги повышибло?

Она схватила ковер, улеглась на пол и обернула его вокруг себя. Они подкатили ее к краю колодца и спустили вниз. У нее невольно вырвался пронзительный скрик и затих в черной глубине; послышался глухой стук и запахло паленой шерстью.

Маккардль сказал:

— Теперь ты, Родни. Точно также. Старая курица наткнулась на дельную мысль.

Он начал закатывать Родни в ковер. Дверь с грохотом распахнулась, подпиравшие ее койки рухнули на пол, и в комнату ворвался деван с дюжиной солдат. На секунду все замерли: в комнате двигались только тени, отбрасываемые желтым огнем светильников. Родни, вывернув наружу голову, успел заметить застывшие пухлые руки и отвисшую челюсть Делламэна. Он увидел в дверном проеме охваченное лихорадочной похотью лицо девана.

И все ожило. Взвилась сутана отца д’Обриака — он ударил одного из солдат кулаком в живот. Миссис Булстрод рукой опрокинула светильник. Молодой Майерз ногой пнул второй. Наступила темнота.

Он пытался выбраться; он должен помочь, он должен. Может, они как-то справятся с подлыми свиньями. Может, ему удастся добраться до девана. Барахтаясь в ковре, он кричал Маккардлю:

— Выпусти меня! Выпусти меня!

Солдаты беспорядочно палили: в темноте грохотали и вспыхивали выстрелы, и со свистом летели пули. Делламэн вопил:

— Я сообщу генерал-губернатору! Я сообщу…

В желтой вспышке он увидел глаза Маккардля совсем рядом, в футе над собой. Хирург ласково сказал:

— Держись, Родни. И удачи тебе!