Всё круша и подминая,

Разрывая, разрушая,

На ионы разлагая,

В прах и пепел превращая,

Эскадрилия лихая Репетирует парад.

Спи без боли в нейроблоке, Форг.

Твой любимый синий штурмовик да упокоится вместе с тобой.

Луч света исчез, и Кигер неведомо как почувствовал холодок за спиной. Нет, это был не тот холодок возбуждения и азарта, что чувствуют нейропилоты, тренируясь с друзьями. Это был мороз от взгляда настоящего хищника. Это было прикосновение мысли дьявола, настигшего свою невинную жертву. Сейчас он взмахнёт своим чёрным крылом и лёгким непринуждённым движением вырвет у жертвы седрце, а вместе с ним и душу. Кигер, превозмогая страх, обернулся.

В светлом проёме, образованном кронами деревьев и кустов, отбрасывая длинную тень стоял ОН. Его по-кошачьи грациозные движения и уверенная поступь не сулили ничего хорошего. Ещё бы, ОН был сейчас хозяин положения, вершитель судеб, страх и ужас высокоорганизованной материи - тележурналист.

- Как вам наш прекрасный город, пан Кигер? Вы уже были в нашем музее арьергардного искусства? Оооо! Вы бы не пожалели! Разрешите мне задать вам пару вопросов. Ответы на них остануться миж нами. Я тут просто проходыв мимо и решил поинтересоватыся вашими успехами у поисках планеты.

- Откуда это вы всё столь подробно разузнали, милейший? Не хочется вас огорчать, но у меня совершенно нет для вас свободной минутки. Сами понимаете, дела, - заговаривал зубы Кигер, лихорадочно перебирая в уме варианты бегства. Да, бегство - это то что ему сейчас было необходимо.

- Ну куда ж вы, столь поспешно? Зрители имеют право! Гласность - це для вашей же пользы! - не отставая от сверкающих монокристальными подошвами пяток Кигера, вещал журналист.

Кигер, конечно, был в неплохой форме, и журналист начал было отставать, но на углу аллеи у него обнаружился аэробайк, и шансы сильно перекосились в его сторону. Кигер уже не знал, что и предпринять, как вдруг увидел себя. Ну, конечно не себя. Это был такой же несчастный, как и он убегающий от очередного телерепортёра на аэробайке. Бедняга был взмылен, как скаковая корова, и на бегу ронял всевозможные предметы и пуговицы. Наверное, этот интервьюер был для журналистов предпочтительнее, потому что оба они вдруг пустились за ним, стараясь столкнуть друг друга с аэробайков прикладами транквилизирующих винтовок.

Кигер остановился и с сочувствием посмотрел вслед скрывающемуся за углом господину. Отдышавшись, он заметил, что стоит, прислонившись к гладкой стене. Трое парней независимого вида смотрели на него угрожающе и болтали в руках баллончики с краской. Кигер дотронулся до стены и почувствовал, что она свежеокрашенна. Отойдя в сторону и осмотрев свою одежду, он обнаружил сочные отпечатки краски. Граффити на стене изображало погоню давешнего телерепортёра за "беговой коровой". Посредине магнитных бамперов аэробайка красовался свежий отпечаток спины Кигера. Творческое трио молодых художников уже восстанавливало свой шедевр.

- Извините, братья. Это всё средства массовой дезинформации достают.

- Да ничего страшного, быстроногий брат. Ты - это не самое страшное, что могло случиться. Наш главный враг всё же эта проклятая бактерия.

Художники слажено иллюстрировали всё происходящее. Вот уже чуть в сторонке от прежней картины появился невысокий рыжеволосый Кигер, за ним последовало крупное, во всех деталях (как положено в цитологии), изображение бактерии, съедающей трёх маленьких художников.

- А что это за бактерия такая? - с живейшим интересом спросил Кигер.

- Конечно! Откуда вам, простым горожанам, знать про бактерию. А ведь её всё больше. Она уже и за куполом города обнаружена, - хрипловато, не отрываясь от работы, объяснял парень с серьгами на фалангах пальцев.

- Это, брат, микроорганизм такой, он синтетическими красками питается, - продолжил пояснения наставительным голосом длинноволосый художник. - Его городской совет заказал у корпорации "Экологические микросистемы" для борьбы с нами, любителями порисовать на однотонных поверхностях. Бактерия эта прижилась, размножилась, несколько раз мутировала - ну, знаешь, как это обычно бывает. Приспособилась не только к синтетическим краскам и стала настоящим проклятьем для людей искусства. Она ведь все краски, гадина, сжирает. Потому-то наш город серый такой и скучный. И не едут к нам на фестивали граффити как в былые времена толпы ценителей. "Невесёлая какая-то атмосфера в этом городе, и нездоровая", - подумал Кигер и отправился к своему Заксару, чтобы в очередной раз просканнировать эфир - уже в тридцать шестой раз за последнюю неделю.

- Какие пираты?

- Космические, мэм.

- Откуда они взялись?

- Очевидно, прилетели, мэм.

- И где они сейчас?

- В транспорте-носителе, мэм.

- Что они там делают?!

- Точно не знаю, мэм. Возможно, пьют пиво.

Запас терпения Лейлы Чарити стремительно убывал.

- Вы что, издеваетесь надо мной?!

Альберт Фрост, командир 5-й эскадры и дремучий флегматик от природы, напротив, был предельно спокоен.

- Никак нет, мэм.

- Тогда расскажите все по порядку.

- Есть, мэм. Пираты прислали нам сообщение из астероидного пояса. Они сказали, что обладают боевым роботом УР и хотят продать его нам.

- У нас уже есть один робот УР.

- Я тоже слышал об этом, мэм. Я подумал, что 2 робота лучше, чем 1 робот. Если полковник Смоук будет достаточно старательно исследовать тот, что у вас, то у него наверняка что-то сломается. И тогда у вас будет запасной робот.

- Я поняла, можете продолжать.

- Так точно, мэм. Я послал в астероидный пояс корабль-носитель, он подобрал судно пиратов, но робота у них не оказалось. Они говорят, что он сбежал.

- Как сбежал? Сам?

- Нет, мэм, вместе с пилотом.

- Ах, там еще и пилот был! Капитан, в таком случае, зачем нам эти пираты?

- Совершенно верно, мэм. Незачем.

- Так отпустите их ко всем чертям и не морочьте мне голову!

- Но они просят связи с вами, мэм.

Чарити не была уверена, что беседа с капитаном космических проходимцев скрасит ее день, но это был ее шанс отделаться от Фроста.

- Ладно, давайте связь.