Пока Зера приходила в себя от того, что её назвали деткой, Триксер достал из кобуры древний малокалиберный пистолет и выстрелил в стекло. К его немалому удивлению, стекло не выдержало, и в рубке возник странный сквознячок в направлении маленькой круглой дырочки в открытый космос. Сообразительный капитан не растерялся и заткнул дырочку указательным пальцем :и сразу пожалел, что сделал это. На его лице изобразилась растерянность. Но ненадолго.

- Зера, подай-ка мне лежащий под моим креслом резак, - со всей вежливостью, на какую был способен, попросил капитан.

Зера нагнулась под кресло и выволокла оттуда целый ящик архаичных инструментов. "Какой же из них резак?" - промелькнуло у неё в голове. Она вопросительно уставилась на капитана и увидела:

В огромном чёрном иллюминаторе Зера увидела мчащийся к ним крейсер СР. Это явно за ней. "Пора уносить ноги. Да поможет мне Творец", - подумала она.

В рубку вошёл Смалекс и, увидев капитана, воткнувшего палец в стекло иллюминатора, от удивления почесал рог нарисованного на его майке быка. Зера обернулась к нему.

- Мне нужна энергия для моего робота! - крикнула она.

Смалекс не успел опомниться, как милая девушка взяла его голову, крепко сжав, посмотрела ему в глаза и сказала: "Ты зарядишь моего робота. Зарядное устройство в левом плече".

Смалекс приобрёл вид зомби и, спотыкаясь, побрёл обратно в отсек для товаров. Зера схватила из ящика первый попавшийся инструмент и нажав маленькую кнопку привела в действие автоматический консервный нож. Перебирать особо было некогда, и нож пошёл в ход. Несколько уверенных движений, повергших Бено (или он так умело притворился) в обморок, решили судьбу капитанского пальца. Его обрубок, гордо торча из стекла, указывал на приближающийся крейсер. Зера посадила побледневшего от смелости капитана в его любимое кресло и, сжав его голову руками, сказала:

- Передай на крейсер, что у тебя на корабле карантин - R-лихорадка.

Капитан, пытаясь сопротивляться нейроконтролю, промямлил: - А откуда ты знаешь про лихорадку?

- Любой школьник в галактике знает её симптомы, - последовал ответ.

После этого эрудированный Триксер утратил остатки воли и приступил к выполнению приказа Зеры.

Коридор "Большого Бодуна" огласился стуком кристаллических сапог готового к бегству пилота. Зера вбежала в товарный отсек и, вытолкав остолбеневшего от грубого вмешательства в мозг Смалекса, закрыла дверь. Она проворно забралась в своего Заксара и сквозь обшивку корабля увидела висевший рядом огромный крейсер СР. Им был не страшен карантин. Они не собирались вступать на борт "Большого Бодуна". Просто и грациозно крейсер выпустил магнитные захваты и начал втягивать весь корабль в своё чрево. Вокруг входного люка уже кружились выпущеные с крейсера боевые автоматы. Но Зера решила всё же вырваться из этой гигантской мышеловки. Заксар встал. В его руках загорелась электродуга. Перекрытие между палубами было нетолстое, и Зера быстро одолела его. С обшивкой в трюме пришлось повозится, но и она не выдержала натиска самого совершенного в галактике робота. Увлекая за собой кучи собранного робомусорщиками металлолома, Заксар помчался прочь от крейсера и очень быстро затерялся в поясе астероидов.

В открытом немного подогретом пространстве стояла тишина. Собственно, здесь всегда тишина. Стараниями УР молекулы космического водорода сталкивались достаточно часто, чтобы проводить тепло, но недостаточно, чтобы передавать звуки. Где-то внизу (а может, вверху, а может, слева, а может и справа) располагался очень яркий голубой объект - звезда Cr2812. Вокруг нее в плоскости, которую астрономы именуют эклиптикой, зависли пять планет системы и множество более мелких обломков материи. "Ночные" полушария планет казались обгрызенными, а в глаза бросались лишь обращенные к светилу половинки. Несколько крупных спутников, не укрытых тенью от планет, и пыльная россыпь звезд в качестве фона дополняли пейзаж. Не слишком веселая картина - хотя бы потому, что совершенно неподвижная на глаз. Но это, собственно, не имело значения - все равно никто и не думал любоваться ею. И те, кто прилетели сюда, тоже прибыли, конечно, не для этого.

Их гравитационные каналы искривили пространство. Податливое пространство почти без массы, а значит, без инерции, легко сжалось перед носами их звездолетов, а затем вернулось в нормальное состояние. Бортовые компьютеры прибывших отключили гиперустановки, 12 огромных кораблей пересчитали курс и нацелились носами, как терьеры на лисью нору, на зеленый полумесяц второй планеты системы.

"Никогда не спи с неудачниками, доченька! Невезение - очень заразная штука!" Почтенная матушка Лейлы Чарити, вне сомнения, была права, но кто из нас слушает советы родителей?

До сегодняшнего дня тактическому советнику Брутса везло во всем: в жизни, в любви, в карьере. (Точнее, зная Лейлу, стоило бы расположить в таком порядке: в карьере, в жизни, в любви.) Сегодняшний день был днем невезения.

Невезение подняло ее зуммером экстренного вызова в шесть утра по стандартному космическому. Невезение вытащило ее из-под теплого костлявого бока Джерри Мистейка, проволокло по коридорам аланарского комплекса, швырнуло в кресло вновь оборудованного командного центра и отрапортовало голосом дежурного офицера:

- Мэм, в систему прибыл карательный отряд Федеральной Космической Полиции. Они вышли из гиперпространства 3 с половиной часа тому назад. 15 минут назад они прислали нам ультиматум и дали час времени, чтобы сформировать ответ. Желаете ознакомиться с ультиматумом?

- Сначала скажите, сколько их.

- 12 тяжелых крейсеров - дредноутов, мэм. 6 класса "Титан", 6 - "Черный дракон".

- Ого! Кому-то из офицеров сообщали?

- Эскадра адмирала Винтера заметила их и также приняла ультиматум.

- Что сказал Винтер?

- То же, что и вы - "ого!".

Первая заповедь карьериста: боишься делать сам - свали на другого.

- Сообщите Джерри Мистейку. Политические разборки - это по его части.

- Уже пытался, мэм. Его нет в комнате.

- Он в моей.. э.. где-то в этом здании.