Юноша в гущу врагов устремился на верную гибель,

555 Бросился грудью туда, где щетинился пиками чаще

Рутулов строй. А Лик меж врагов, меж клинков занесенных

В бегство пустился к стенам, полагаясь на резвые ноги;

Руку уже протянул он к зубцам, к простертым навстречу

Тевкров рукам – но Турн, с беглецом состязаясь в проворстве,

560 Кинулся следом, крича: "Не от нас ли ты чаешь, безумный,

Целым уйти?" И вот на зубцах повисшего Лика

С силой такой он схватил, что кусок стены обвалился.

Белого лебедя так или зайца кривыми когтями

Мощный хватает орел, громовержца стрелы носящий,

565 Так из овчарни порой от протяжно блеющей ярки

Марсов уносит волк879 ягненка. Рутулы с громким

Криком бросаются в брешь: одни засыпают землею

Рвы, другие огонь на башни мечут и кровли.

Илионей Луцета сразил обломком утеса

570 В миг, когда с факелом тот в ворота лагеря рвался;

Эматиона Лигер убил, Азил – Коринея,

Дротиком первый, второй – стрелою, разящей нежданно.

Был Ортигий сражен Кенеем, Кеней-победитель —

Турном, и следом – Промол, Диоксипп, Сагарис и Клоний,

575 Итис и тот, кто стоял, словно башня огромная, – Идас.

Капис Приверна поверг: его сначала задел лишь

Дротик Темилла, но он, безумец, щит свой отбросив,

К ране руку поднес – и тут стрела подлетела,

К левому боку ладонь пригвоздила и глубже проникла,

580 Путь дыханья в груди рассекая смертельною раной.

Сын Арцента стоял, красотой и убором блистая;

Плащ его алый горел, иберийским окрашенный соком,880

Золотом панцирь сиял; Арцент-родитель в сраженья

Сына послал, что в лесах материнских над током Симета881

585 Вскормлен был – там, где Паликов алтарь стоит, примеренный.882

Сам, отставив копье и пращой свистящею трижды

Круг над собой описав, свинцовый слиток в героя

Метко Мезенций послал: полетел свинец, расплавляясь883 —

И с размозженным виском на песке противник простерся.

590 В этот день во врага стрелу впервые направил

Юл, что привык устрашать лишь пугливых зверей на охоте:

Молвят, что храброй рукой поверг он наземь Нумана, —

Ремула прозвище тот носил и совсем лишь недавно

С младшею Турна сестрой сочетался браком счастливым.

595 Ремул, достойную речь с похвальбой недостойной мешая,

Гордый с царями родством, надутый новою спесью,

Шествовал всех впереди и громко кричал осажденным:

"В третий раз не стыдно ли вам, завоеванным дважды,

Вновь за валами сидеть и от смерти стеной заслоняться?

600 Вам ли, фригийцы, у нас отнимать невест наших с бою?

Кто из богов лишил вас ума и в Лаций направил?

Нет Атридов средь нас, лжеречивого нету Улисса!

Крепкий от корня народ, мы зимой морозной приносим

К рекам младенцев-сынов и водой закаляем студеной;

605 Отроки ухо и глаз изощряют в лесах на охоте,

Могут, играючи, лук напрягать и править конями.

Юность, упорна в трудах и довольна малым, привыкла

Землю мотыгой смирять и приступом брать укрепленья.

Панцирей мы не снимаем весь век и, словно стрекалом,

610 Древком копья погоняем быков, и старости хилой

Наших сил не сломить, не убавить твердости духа.

Мы седины свои прикрываем шлемом, и любо

Нам за добычей ходить и все новыми жить грабежами.

Вам по сердцу наряд, что шафраном и пурпуром блещет,

615 Праздная жизнь вам мила, хороводы и пляски любезны,

С лентами митры у вас, с рукавами туники ваши, —

Истинно вам говорю: фригиянки вы, не фригийцы!

Вас на высокий Диндим884 созывает Идейская Матерь

Звоном тимпанов своих и двухладным флейты напевом.

620 Право сражаться мужам уступите и сдайтесь сильнейшим!"

Наглой не снес похвальбы и речей обидных Асканий,

Лук он согнул, положил стрелу на конскую жилу,

Руки широко развел, лицом к врагу обратившись,

Тверже встал и пред выстрелом так громовержцу взмолился:

625 "Будь к дерзаньям моим благосклонен, о бог всемогущий!

Сам я в храме твоем принесу торжественно жертву:

Там на алтарь бычок с золочеными рожками ляжет,

Белый, который уже сравнялся с матерью ростом,

В гневе песок копытами рыл и бодаться пытался".

630 Отроку внял родитель богов – и в безоблачном небе

Слева гром прогремел; зазвенел и лук смертоносный,

С грозным свистом стрела сорвалась с тетивы напряженной,

Ремулу в череп впилась и виски ему жалом пронзила.

"Что ж, насмехайся теперь над отвагой нашей, надменный!

635 Рутулы, вот вам ответ завоеванных дважды фригийцев!" —

Юный воскликнул герой, и дружно вторили кличем

Тевкры ему, и радость до звезд сердца вознесла им.

Тою порой с эфирных высот Аполлон пышнокудрый

На авзонийскую рать и на город глядел осажденный;

640 С облака сам приветствовал бог победителя Юла:

"Так восходят до звезд, о сияющий доблестью новой

Отрок, потомок богов и предок! Род Ассарака

Явится, призван судьбой, и конец всем войнам положит.

Троя тесна для тебя!"885 И, промолвив, бог устремился

645 Наземь с высоких небес, рассекая воздушные струи;

Прямо к Асканию он подошел, изменивши обличье,

Образ Бута приняв (Дарданиду Анхизу он верно

Оруженосцем служил и привратником в старые годы,

Ныне же к сыну его Эней-родитель приставил).

650 Всем старику уподобился Феб – и походкой, и станом,

Голосом, и сединой, и бряцающим грозно доспехом;

Мальчика радостный пыл укротил он такими словами:

"Будет с тебя, мой Энид, и того, что повергнуть Нумана

Мог безнаказанно ты. С изволенья великого Феба

655 Первый свой подвиг свершив, ты зависти бога не вызвал,

Меткий стрелок. Но теперь покинь сражения, мальчик!"

Речь он внезапно прервал и скрылся от смертного взора,

Быстро исчезнув из глаз, растворившись в воздухе легком.

Феба и стрелы его узнают предводители тевкров,

660 Слышат, как зазвенел колчан взлетевшего бога.

Волю его и наказ исполняя, с вала уводят

Юла вожди, хоть и рвется он в бой, а сами немедля

В битву вернуться спешат, чтоб опасностям душу подвергнуть.