Камень старинный, большой, посредине положенный поля

Знаком межи и судьей, если тяжба о пашнях случится;

На плечи только с трудом его взвалили б двенадцать

900 Самых могучих мужей из рожденных ныне землею.

Камень дрожащей рукой схватил герой и с разбега

Бросил в Энея его, во весь свой рост распрямившись.

Но ни вперед выходя, ни спасаясь бегством, ни камень

Тяжкий подняв и метнув, – себя не помнил несчастный,

905 Кровь леденела в груди, подгибались ноги в коленях.

Камень его потому, в пустоте напрасно вращаясь,

Все расстоянье не мог пролететь и ударить Энея.

Словно ночью во сне, когда смежает нам веки

Томный покой, и мерещится нам, что стремимся мы жадно

910 Дальше бежать, но вотще; ослабев от первых усилий,

Никнем мы, цепенеет язык, и уж нам непокорны

Голос и слово, и сил привычных лишается тело.

Так же и Турн, куда бы свой путь ни направил отважно,

Нет ни в чем успеха ему от богини зловещей.

915 Чувства мятутся в душе у него; на друзей и на город

Смотрит он, медлит, дрожит, занесенной пики пугаясь,

Ни к отступленью пути, ни для боя сил не находит,

Нет колесницы нигде, и сестры-возницы не видно.

Враг роковое копье перед медлящим Турном заносит,

920 Целится, чтобы верней его направить, – и мечет,

Тело вперед устремив. Осадным пущен оружьем,

Камень грохочет не так, не таким рассыпается громом

Молнии грозный удар. Подобна черному вихрю,

Пика летит и гибель несет и, щит семислойный,

925 Круглый снизу пробив, разорвав у края кольчугу,

Мышцы бедра пронзает насквозь. Подсеченный ударом,

Турн колени согнул и поник на землю, огромный.

Вскрикнули рутулы все – и на голос ответили гулом

Горы, и рощи вокруг вернули отзвук протяжный.

930 Взор смиренный подняв, простирая руку с мольбою,

Молвил Турн: "Не прошу ни о чем: заслужил я расплаты.

Пользуйся счастьем своим. Но если родителя горе

Может тронуть тебя, то молю я – ведь старцем таким же

Был и отец твой Анхиз – пожалей несчастного Давна,

935 Сына старцу верни или тело сына, коль хочешь.

Ты победил. Побежденный, к тебе на глазах авзонийцев

Руки простер я. Бери Лавинию в жены – и дальше

Ненависть не простирай". Эней, врага озирая,

Встал неподвижно над ним, опустил занесенную руку…

940 Медлит герой, и склоняют его к милосердью все больше

Турна слова – но вдруг на плече засверкала широком

Перевязь. Вмиг он узнал украшенья ее золотые:

Раной смертельной сразил Палланта юного, рутул

Снял прекрасный убор и носил на плече его гордо.

945 Видит добычу врага, о потере горестной память,

Гневный Эней – и кричит, загораясь яростью грозной:

"Ты ли, одетый в доспех, с убитого сорванный друга,

Ныне уйдешь от меня? Паллант моею рукою

Этот наносит удар, Паллант за злодейство взимает

950 Кровью пеню с тебя!" И, промолвив, меч погрузил он

С яростью в сердце врага, и объятое холодом смертным

Тело покинула жизнь и к теням отлетела со стоном.